– Это еще на две порции, – я положил на стол деньки и кивнул на уснувшего мужика, – компенсация.
– Окей, – бармен отставил натертый до блеска стакан и кивнул нам с Костей, – заходите еще.
– Непременно, – Костя зевнул и пошел к двери, ловко обходя столики и снующих посетителей. Я двигался не столь грациозно, задевая по дороге стулья и людей.
В машине пытался продумать, как с Ангелиной мягче обо всем поговорить, но внутренний поток мата все время заглушал любые адекватные аргументы. Поэтому я забил, решив положиться на экспромт.
У парадной попрощался с Костей и пошатываясь направился домой. За день я почти ничего не съел, так что выпитый виски быстро вывел меня из строя.
Бросив злосчастную газету на обеденный стол в кухне, направился в гостиную, где было уже тихо. Видимо работа Ангелину сильно вымотала и та уже отправилась отдыхать. Осмотрелся по сторонам, вздохнул над собой голым и направился наверх.
Приоткрыл дверь в спальню, пуская луч света из гостиной внутрь и прикусил губу. Ангел уже спала голенькой, едва прикрывшись простыней и отставила напоказ свою упругую попку. Идеальный изгиб и шикарный половинки так и манили впиться в них губами и зубами. Сжать пальцами и хорошенько вытрахать. Жестко наказать за разврат, что она устроила и который теперь создаст для нас обоих кучу проблем.
Осторожно захожу внутрь и прикрываю за собой дверь. Тихо снимаю с себя одежду и скрадываю ее на кресле. Подхожу к кровати и скольжу ладонями по простыням, накрывая собой идеальное девичье тело. Губами и языком ласкаю бархатную кожу, прикусываю такие манящие ягодицы.
– Дем, – раздается сонно и начинается возня в моих руках, – сколько времени?
– Поздно, ты не брала, – все так же продолжаю целовать ее и ласкать, обхватывая ладонями грудь и прижимая собой Ангелину к матрасу.
– Работала, не хотела отвлекаться, – она начинает учащенно дышать и нетерпеливо подается назад. Упругая попка трется об мой стояк, лишая последней выдержки, – ты пил?
– Немного, – тяну ее за бедра и ставлю в коленно-локтевую, не сдерживаясь шлепаю по заднице.
– За что? – Ангелина дергается и оборачивается в темноте, но я ее возмущения рассмотреть не могу.
– За то, что такая красивая, – наваливаюсь сверху и резко подаюсь бедрами вперед. Целую ее нежные предплечья, вылизываю мочку уха, засаживаю глубоко и жестко. Хочу ее наказать и одновременно чувствую насколько безоружен перед ней и как глубоко она прокралась в мое сердце. Люблю и хочу защитить от всей гряди, с которой ей скоро предстоит столкнуться.
– Демочка, – она сжимает простынь и громко постанывает, – больше не могу.
Ускоряюсь и чувствую ее оргазм, как взмокает кожа от пота, как она кайфует в моих руках и я запрещаю себе думать о том, что мучает меня. Сколько у нее было мужиков до меня? Она часто меняла любовников? Ей со всеми так хорошо было? А я вообще важен для нее или один тех, кого она потом бросит. Такая яркая и красивая, дурманящая, соблазняющая своим телом с глянцевых страниц. Ее многие хотят и много могут предложить за то, чтобы быть рядом. Получится ли у меня удержать ее интерес? Сможет ли мы и дальше быть вместе?
Глава 30
Перегар виски с утра и прямо в лицо та еще романтика. Кривлюсь и пытаюсь увернуться от дыхания Демида, но тот жмет меня к себе плотнее и хрипит в губы «еще пять минут».
Нет, столько я точно не выдержу. Как вообще я всю ночь проспала даже не замечая этого перегарища? Возмущенно отбрыкиваюсь и успеваю выскользнуть из цепких мужских рук до того, как меня опять скрутят и зажмут. Бросаю на растерзание вместо себя подушку и сбегаю в душ.
Включаю летнюю воду и долго стою, вспоминая вчерашний секс. Демид точно был чем-то расстроен, слишком жестко все вышло. Мне однозначно понравилось и даже шлепок был чем-то острым и возбуждающий. Но на наши остальные ночи эта похожа не была.
Чувствовалось в Деме какое-то отчаяние, злость что ли… Еще и пьян был. Может на работе что-то случилось?
Проскальзываю обратно в спальню и накидываю на плечи халатик, еще раз смотрю на квартиру перед кроватью, что Демид заказал. Очень приятно, что на ней я. Полуголая, с грудью прикрытой волосами и влюбленным восторженным взглядом. Знала, для кого рисовала и все свои чувства попыталась передать именно для него. Получилось даже слишком интимно пожалуй, я слегка смущаюсь своей открытости и ранимости, что удалось так точно раскрыть. Портрет – как признание в любви, такого я еще не рисовала.
Приоткрываю окно, чтобы пустить в спальню немного свежего воздуха и спускаюсь в кухню выпить утренний кофе. Впереди еще одна картина в гостевую спальню и заказ можно будет считать полностью выполненным.
Лениво потягиваюсь, зеваю и нажимаю на кнопку на кофемашине. Беру со столешницы коробку с булочками, что остались еще со вчера. Демиду таки удалось подсадить меня на выпечку по утрам и теперь я просыпаюсь не столько от кофе, сколько от запаха корицы.
Ставлю все на стол и замечаю порядком измятую и свернутую газету, которая валяется тут же. Странно, печать ни он, ни я, не читаем. Зачем, если все новости при желании можно посмотреть на новостных порталах.
Делаю большой глоток кофе и разворачиваю первую полосу.
– Вот черт, – прикрываю глаза и чувствую как к щекам подступает румянец и начинает их жечь. Вот тебе и причина вчерашнего странного поведения Демида. Он такого точно не ожидал, а я о наличии у меня откровенных фото умолчала.
Не то, чтобы я стеснялась или стыдилась, просто как-то все было не к месту. В Майами в принципе все как-то проще, там большая часть населения из мини-бикини и плавок круглый год не вылазит. Их обнаженными фото не удивить. Тем более эротика – это не порно. А я никогда не снималась ни в чем пошлом.
Плюс для Стефана в начале наших отношений я была музой и позировать для любимого мужчины это что-то невероятное. Все портреты были произведениями искусства и грязью их язык назвать не повернулся бы.
Но в
