мужчине отозвалось тупой болью в груди.
С Булатом она всё же увиделась. Выходила из комнаты Эли и заметила, как он, изрядно шатаясь, направляется в свой кабинет. Виктории надо было остановиться. Надо было остаться на месте. Не дергаться! Но куда там… Её точно черти разжигали.
Она сбежала по ступеням и устремилась за Булатом. Не окрикнула, а именно пошла.
Он не слышал её шагов…
Вошел в кабинет, едва не вынеся дверной косяк плечом, саму дверь не прикрыл. Вика, со скатившемся в живот сердцем, остановилась на пороге, не в силах сделать шаг вперед.
Булат стоял к ней спиной. Когда она остановилась, он тоже замер.
Почувствовал её? Что-то услышал?
Вика зажевала губу. Здравомыслие и интуиция ей подсказывали, - нет, кричали, - немедленно разворачиваться и уходить. Вика же видела, как он пил. Да и походка выдавала в нем основательно нетрезвого человека.
Но она осталась стоять.
Почему – не знала.
Сегодняшний день перевернул её сознание с ног на голову. Всё изменил. Абсолютно. Наверное, изменения начались давно, но она по привычке пряталась в скорлупу, не желая признавать очевидное.
Вот.
Признала…
А что толку?
Булат отмер. Поворачиваться к ней не спешил. Наоборот, он снова двинулся дальше – к бару. Вика с досадой наблюдала, как он берет новую бутылку. Его движения были размазанными, заторможенными.
Неужели он пил весь день?
Но почему??
Пошатываясь, Булат откупорил бутылку. С первого раза налить алкоголь в стакан не получилось, тот опрокинулся. Валгаров упрямо вернул его в вертикальное положение, и уже через несколько секунд в него все-таки полилась прозрачная жидкость.
- Булат, - девушка не выдержала первой. Её сердце обливалось кровью. Она всегда с настороженностью относилась к пьяным мужчинам. Алкоголь не лучший советчик, наружу лезут демоны и всякая прочая дрянь. Многие люди становятся агрессивными. Какой процент домашних преступлений совершается в алкогольном опьянении? Очень высокий.
Вика надеялась, что Булат отреагирует на её зов.
Почувствует.
Обернется и посмотрит…
Как смотрел всегда…
Он же постоянно держал её под присмотром. Даже не так. Он просто смотрел. Точно она притягивала его взгляд, была центром его внимания.
Снова стало больно.
Эта боль терзала её с того момента, как за ними прилетел вертолет и Булат резко отстранился. Он точно ушел за невидимую стену, и у Вики случился диссонанс. Как же так… Они только-только сблизились, открылись друг перед другом. И, снова здравствуйте, между ними словно невидимая стена возникла. Выросла на пустом месте.
Ехидный внутренний голосок не вовремя цинично прокомментировал, что, может, она иначе реагировала бы, если бы это она стену возвела? И обида прошла бы, и досада?
Нет.
Дело в другом.
Булат поднял стакан, повертел его в руках, рассматривая.
Вика жадно наблюдала за ним, впитывая в себя детали.
И то, что у Валгарова волосы были влажными. И рукава бежевой рубашка закатаны выше локтя, обнажая предплечья и кисти, покрытые темными волосками. Почему-то Вика не сомневалась, подойди она ближе, она увидит на одной из кистей тонкие полумесяцы, оставленные её ногтями.
Значит, он где-то принял душ и переоделся.
Скорее всего, здесь, дома.
А ведь она даже не знала, где находится спальня Булата.
Да и вообще…
Много ли она о нем знала?
Мало.
Хотя…Никиту она знала куда дольше и что?
Можно общаться с человеком годами, десятилетиями, и так и не узнать его до конца.
А может быть и иначе.
Один взгляд, одно касание… Но именно тогда, когда ты готова принять человека. Впустить его в свою жизнь. Довериться. Когда готова не только принимать – отдавать тоже.
Последнее очень важно. Вика заморозилась, настраивала себя против Булата. Да и он сам признавал, что познакомились они при необычных обстоятельствах. И что было потом, тоже выходило за рамки общепринятых ухаживаний.
Но это их история. С косяками, с неправильным толкованием и восприятием друг друга.
И тягой. Сильной.
Вика сжала губы и уже приготовилась сделать шаг вперед, когда услышала глухое:
- Уходи.
Ноги девушки приросли к полу.
Мир покачнулся, поплыл.
- Уходи, черт подери! Вика… Иди. Или я второго шанса не дам. Прикую. Привяжу к кровати. В комнате запру.
Она и ушла.
Развернулась и побежала прочь, зажимая рот рукой, чтобы не разрыдаться прямо в коридоре большого дома Валгарова, не вызвать у хозяина жалости к себе.
Сейчас пыталась проанализировать и свои поступки, и его слова. Что ей двигало? Задетое женское самолюбие? Уязвленная гордость? Что?
Почему она не осталась до утра, почему сразу рванула к выходу, точно маленькая обиженная девочка?
Случилось как случилось.
Её перехватил Мирон Скифский.
- Виктория, давайте я вас провожу, - предложил он подозрительно оперативно.
- Нет, - помотала головой Виктория и попыталась найти что-то из своих вещей. Именно из своих! Но откуда им взяться в доме олигарха. А вот те, что купили для неё, пожалуйста – висели на плечиках в гардеробной.
Скифский со спокойствием, которое не поддавалось восприятию Виктории, протянул девушке пальто.
Та посмотрела на мужчину. Потом на пальто. И снова на мужчину.
День выдался очень тяжелым.
- Булат Маратович распорядился отвезти вас в квартиру, - между тем продолжил Мирон.
Если Вике казалось, что на сегодняшний день удивление закончилось – она ошиблась.
- Квартиру? – кое-как выдавила из себя девушка, хотя отлично расслышала.
- Да. Я вас отвезу. Ни о чем не переживайте. Вещи доставят завтра утром.
Вике хотелось закричать – какие вещи?!...
Даже не так – ей просто хотелось закричать.
Она запахнула пальто и кивнула.
Квартира так квартира.
Получается, Булат больше не желал видеть её в своем доме…
Он отдал соответствующие распоряжения.
У Вики всё диссонировало внутри. Она ничего не понимала. Она окончательно запуталась.
И боль никуда не уходила. Она продолжала терзать девушку. Мучить.
Ночь зажглась яркими огнями. Сверкала, переливаясь. Вика смотрела на открывшуюся ей панораму и ничего не видела.
Девушка всхлипнула и медленно осела на пол.
Утро у Виктории началось с дикой головной боли.
Как будто это она вчера весь день пила.
И ещё с непонимания.
Где она…
Возвращение к реальности было быстрым и тяжелым.
Вика открыла глаза и посмотрела на идеально белый потолок незнакомой спальни.
Веселая жизнь у неё началась. Что ни день – то новое место пробуждения.
Вставать с кровати девушка не спешила. Полежала некоторое время, прислушалась к себе.
По ней реально проехал тепловоз, или её тело терзали фантомные боли? Она могла предположить, что после прыжка потянула мышцы или что-то
