тогда домой?
- Давайте. Буду поздно. Жди меня в моей комнате.
- Хорошо, - обещаю ему, а сама через час засыпаю вместе с Викой в её комнате.
Андрей будит меня ночью. Взяв на руки, несёт в свою спальню. Осторожно кладёт меня на кровать, но я уже проснулась.
- Что там?
- Жить будет. Правда, пока не пришёл в себя и невозможно понять насколько пострадал мозг.
- Ясно, - вот и всё. Не сбылась моя месть, но главный мой враг уже наказан. А мне, как ни странно, даже не радостно. Лишь глухая боль где-то за грудной клеткой. Не умею я радоваться поражению врага.
- Ты о чём-то задумалась, - Андрей раздевается, смотрит мне в глаза.
Я завязываю расхристанный халат, сажусь на кровати.
- Думаю, что мстить мне не пришлось. Судьба всё решила за нас.
- Не думай сейчас об этом. Давай лучше спать. Я устал зверски.
Романов падает рядом, заключает меня в свои крепкие объятия.
- Полегче, задушишь, - пыхчу я, на что он отвечает смешком.
- Привыкай.
Я наблюдаю, как он засыпает и ещё долго не могу сомкнуть глаз. Вспоминаю, как выла в психушке и умоляла медперсонал отпустить меня к Нике. Чтобы попрощаться с ней… А меня привязывали ремнями к койке и обкалывали препаратами, после которых я ещё дня два чувствовала себя овощем. Как же больно было тогда. Как страшно. Ведь я осталась одна. Единственный человек, кто мог помочь, отказался от меня, вышвырнув на обочину, как кусок грязи. А его отец закрыл меня в дурдоме, чтобы не путалась под ногами.
Странно, но мне жаль Романова-старшего. Особенно будет жаль, если он останется овощем, в который когда-то пытался превратить меня. Я не испытываю ни грамма злорадства, хотя должна бы.
Значит ли это, что меня не сломили? Что я осталась человеком, несмотря ни на что. Да. Я осталась человеком. Желание мести не уничтожило меня.
Может я уже не та нежная Анечка, но и не злобная стерва Лика.
- Хватит вертеться, спи, - Романов прижимает меня ещё сильнее к себе, целует в затылок. А его рука залезает мне под халат и остаётся между ног. Мне жарко и душно, но я не шевелюсь. Жду пока Андрей окончательно уснёт, а потом встаю и тихонечко иду на кухню.
На столе лежит пачка сигарет и зажигалка. Я вытаскиваю сигарету, закуриваю. Кашляю. Для меня слишком крепкие. Ставлю турку на огонь, залезаю на стул с ногами и жду пока поднимется пенка на кофе. Наливаю в чашку чёрный густой напиток, делаю первый глоток и закрываю глаза.
Я не хочу, что Романов-старший умер или остался овощем. Я хочу, чтобы он всё понимал и осознавал. А ещё, в глаза ему посмотреть хочу. Хочу, чтобы вспомнил меня и всё, что со мной сделал.
ГЛАВА 62- Вика на тебе сегодня, - информирует меня Романов за завтраком. – Уверена, что справитесь без няньки?- Конечно, уверена. Нам и вдвоём хорошо.- Да! – поддерживает меня Вика, и я целую её в любопытный носик.- Хорошо. Я поеду в больницу.- А дедушка сильно заболел? – спрашивает участливо моя дочь.- Пока неизвестно, Вик, - отвечает ей отец. – Когда придёт в себя будет видно.- А нам с мамой можно его навестить?- Только после того, как разрешит доктор.- А когда он разрешит? – допытывается малышка.- Когда дедушка придет в сознание. Так, всё. Отставить вопросы. Мне пора, - допив свой кофе, Андрей встаёт из-за стола. – Слушайся маму, - отдаёт приказ Вике. Она кивает, нервно болтая ножками под столом. А я сижу и думаю, что это для меня Романов-старший враг. А для моей дочери он любимый дедушка. Не хотелось бы, чтобы она страдала. Пусть старик выкарабкивается. - Если отец очнётся, я позвоню. Привезёшь Вику, - Андрей надевает пиджак, поправляет запонки на манжетах рубашки. Он такой красивый, что я на некоторое время залипаю на нём. Всё ещё живо во мне первое впечатление. Его не стерли даже годы ненависти.- Хорошо.Андрей уезжает, оставляя нас вдвоём и я снова со своей девочкой.- Мультики включить?- Мультики для малышей, а я уже взрослая. Так папа говорит.- Вот как? Взрослая значит? – подхожу к ней, растопырив пальцы. Вика вскакивает и хохочет, убегая от меня. – Сейчас я тебя поймаю, взрослая, вкусная девочка!Вика визжит и бегает от меня вокруг дивана, пока не спотыкается о ковер и падает. Я успеваю её поймать, от испуга крепко прижимаю к себе.- Чуть не упала, - комментирует Вика, а я закрываю глаза, силясь успокоиться. Ничего страшного не случилось. Она же не младенец. – Мам, ты чего? – шепчет тихо, вытирая мою слезу. Ты же меня поймала.- Да. Поймала. Я просто сильно испугалась за тебя. Будь осторожнее впредь.- Хорошо. Так мы пойдём гулять?- Да, сейчас я соберусь и выйдем на улицу.Тут у меня звонит телефон и я отвечаю на звонок, не взглянув на экран. Это Романов.- Отец пришёл в себя. Можешь привезти Вику?- Да, конечно. Скоро будем.- Хорошо. Машина за вами уже подъезжает. Мой водитель привезёт вас.Безопасник, он же водитель ждёт нас у машины. Открывает двери, приглашая внутрь салона. Вика ныряет в машину, я за ней. Водитель садится на своё место и машина трогается.Больница пахнет больницей. Ненавижу этот запах, как и белые стены. На меня сразу же накатывает паника. Пропускаю дрожь по телу, сжимаю ручку Вики.- Я боюсь, мам… Нам обязательно туда идти, дедушка не может выйти к нам сам? – вот и Вика разделяет мои ощущения.- Боюсь, у него не получится выйти, Викуль. Наберись смелости.- Ладно, - вздыхает дочь.Андрей встречает нас у палаты, нервно пощелкивает пальцами. Вздыхает.- Ну как он? – спрашиваю я, хотя на самом деле знать этого не хочу. Интересуюсь чисто из вежливости.- Неплохо. Левая сторона немного слабее правой, а так в норме. Обещают, что будет ходить.- Это хорошо, - соглашаюсь я. – Ну давай, Викуль, иди к дедушке, - подталкиваю малышку к двери, а у самой отчего-то ноги слабеют.- Он и тебя хотел видеть, - вываливает, будто снег на голову, Романов.- Меня? Зачем?- Не знаю, Ань. Просто сказал, чтобы тебя тоже позвал.- Ясно, - ничего мне не ясно. И от этого начинает болеть голова. О чём мне говорить со старым подлецом? Захотел снова отправить меня в дурдом?Заходим в палату вместе с
