— В сон клонит, — говорю полуправду. — Боюсь, что засну до обеда. Не хочется отнимать твое время. Может, я за тобой закрою? — робко предлагаю я жениху.
— Ну, что ты. Меня это совершенно не напрягает. Я ж специально уже все спланировал. Не хочу тебя одну оставлять. Отдыхай спокойно. А как проснешься, я за тобой поухаживаю.
Кир ласково целует меня в нос, в его глазах вспыхивает нежность.
Я обессилено переворачиваюсь на бок. И спустя совсем немного времени ощущаю, как Кир укладывается рядом за моей спиной. Он обнимает меня аккуратно, чтобы не разбудить. Его рука обжигает меня даже сквозь одежду. Наверняка Кирилл думает, что я сплю. А от его едва различимой фразы где-то внутри образовывается новый кровоточащий надрез:
— Люблю тебя.
Пока я старательно выравниваю ставшее внезапно прерывистым дыхание, подушка продолжает тщательно впитывать соленую влагу, струящуюся из моих глаз.
***
— Привет, — оглушает меня до боли знакомый голос, уверенно льющийся из динамика.
— Привет, — выдыхаю я недоуменно и резко торможу, не успевая отпустить вниз ручку и выйти из аудитории. Я, честное слово, не ожидала услышать Нила.
Но обостренная интуиция уже пару дней настоятельно уговаривала меня не отвечать на незнакомые номера. Я так и делала, а сейчас замоталась, запыхалась, застопорилась.
И теперь я абсолютно обескуражена.
— До тебя не так-то просто дозвониться, — спокойно замечает Нил. В голосе ни нотки недовольства или злорадства. Ни ухмылки, ни иронии.
— А зачем тебе?
В ожидании ответа я слишком сильно впиваюсь в корпус пальцами.
— Хотел забрать тебя с работы. Домой отвезти. Поздно уже.
— Мне домой сейчас не надо. Спасибо за предложение.
— Хорошо. Доставлю, куда скажешь.
— Меня Кирилл отвезти может. Не стоит себя утруждать.
Я все же выхожу из аудитории и запираю дверь.
— Искренне верю в его способности. Но я позвонил не это обсуждать. Арин. Мы можем увидеться?
— Извини, нет.
— Почему? — ровно уточняет Нил.
— Потому что у меня в последние дни все расписано, да и тебе ведь скоро возвращаться в Штаты.
Нил тяжело вздыхает в трубку.
— Всегда можно немного подкорректировать планы. Скажи, куда мне приехать. Я приеду.
— Никуда не нужно.
— Ты ошибаешься. Нам необходимо обсудить.
— Нечего, Нил. У тебя своя жизнь, у меня своя. Тебе это известно.
— Поэтому я и предлагаю поговорить.
— Нил. Эта ночь…
— Она была прекрасной. И даже не думай требовать позабыть о ней.
— Это было что-то неподконтрольное. И очень неправильное. Мы оба дорожим доверием близких нам людей. Если Кирилл узнает, ему будет больно. И Эриде тоже. Поэтому давай сделаем вид, что ничего не произошло. Это многое разрушит.
Я иду, не разбирая дороги, уткнувшись пристыженным взглядом в пол. Пусть для Нила все будет именно так. Я не обязана отвечать правду.
— А иначе это доломает нас, — проникновенно замечает Нил.
— Нас уже не вернуть. Нас… уже давно нет.
— Но той ночью ты так не считала… — скупо долетает до меня не только из динамиков… но и раздаётся совсем рядом со мной. И лишь сейчас я понимаю, что чуть не врезалась носом в мужскую грудь, уткнувшись в вырез белоснежной рубашки. В который раз я в подобной ситуации! А Нил вальяжно отнимает трубку от уха и буравит меня настороженным взглядом. — Совсем не считала, Арина.
Глава 49
— Не считаешь, что не очень правильно тыкать в это носом? Да еще и здесь. Где меня все знают.
Я бросаю на Нила осуждающий взгляд и обвожу глазами уже пустой коридор.
— Выбирай место, — примирительно предлагает он.
— На улицу выйдем.
— Хорошо.
Нил не отстает, мне даже смотреть на него боязно.
Я решаю остановиться и заговорить, только когда мы отходим на приличное расстояние от входа.
— Ты каждую свою ночь пытаешься обсудить и вынести из нее то, чего нет?
Нил на пару секунд прикрывает веки. А я запахиваюсь поплотнее. На улице поднялся страшный ветер, и температура резко упала. Мне становится зябко.
— Ладно, я сдаюсь. Хочешь меня искусать — дерзай. Заслужил. Только выслушай.
— Что ты хотел сказать? — роняю я, торопливо поглядывая на часы. Мне пора. Нежелательно задерживаться.
— Арина. Я очень виноват перед тобой. Знаю, что…
— Ты прощен, — перебиваю решительно, опасаясь оставаться с ним наедине. — Я спешу.
Отворачиваюсь. Только бы убежать от него поскорее!
— Постой, пожалуйста! — окрикивает он, и на мои плечи ложатся его ладони. Нил не пускает. — Я пытаюсь сказать… что… Арин, да повернись же!
Разворачивает меня к себе силой, а я только сейчас понимаю, что он жутко нервничает. От былой невозмутимости не осталось и следа.
— Нил, ты извини. У меня очень мало времени. Жених ждет. Если тебе важно высказаться, попробуй уложиться в две минуты.
Ненавижу себя за то, что я сейчас делаю! Но иначе никак.
— Я прошу найти на меня немного времени. Только и всего.
— Нил, — отвечаю я с сожалением. — Мне правда жаль, что так вышло. Я бы не променяла ту ночь ни на что, — бесцветным тоном говорю я, а его глаза загораются, ладонь поглаживает мое плечо. — Но давай это останется между нами как символ того, что мы больше не ненавидим друг друга.
— Естественно, я не собираюсь трезвонить об этом налево и направо. Это наше личное дело.
— Спасибо тебе. И… не стоило приезжать.
— Если бы ты поднимала трубки и не игнорировала все мои звонки, я бы позволил себе быть более осмотрительным.
Я должна остаться одна. Как можно скорее. Мне еще предстоит восстановить душевное равновесие перед встречей с Киром.
— Я тороплюсь, — коротко отзываюсь и направляюсь дальше.
— Давай отвезу?
— Нет.
— Почему? Ты же предлагала… друзья… и что-то… в этом роде.
— Я доеду сама. Тем более Кирилл, если увидит, не поймёт.
Нил мгновенно настораживается.
— Договорились. Но тогда еще один момент.
— Слушаю, — роняю кисло.
— Вы же с Дымом тоже друзья, да?
— Допустим…
— Он же может тебе позвонить просто так. Бесцельно. Попросить о помощи, к примеру. Или совета. Я правильно понимаю?
— Да, все верно, — отзываюсь я, ощущая явный подвох.
— Значит, мне тоже разрешается звонить тебе без дела? Просить о чем-то? Спрашивать?
— Нил, прекрати. Это лишнее.
— Я понял. Значит, да.
— Ты невозможный.
Я закатываю глаза.
— И в этом мое преимущество.
***
— Кирилл. Я настаивала на этой встрече, потому что, — голос предает меня, срывается. Глаза жениха радостно поблескивают в ожидании. — Я…
Мы словно во мгле. Все вокруг меркнет: и его квартира, и звуки сирены, раздающиеся с улицы, и моя твердость.
Боясь последствий собственных слов, я касаюсь дрожащими пальцами подаренного Киром кольца. Оно выжигает мне кожу, безмолвно крича: «Изменщица!»
На глаза наворачиваются слезы, а слова застревают, обжигая непримиримостью.
В отчаянии я стягиваю металлический обруч и торопливо вкладываю его в широкую мужскую ладонь. Зажимаю пальцы Кирилла, наблюдая, как он меняется в лице. Теперь скупая радость уступает место недоумению и беспокойству.
Я все еще крепко держу зажатый кулак Кира в своих ладонях. Мне не хватает храбрости отнять руки. Я неосознанно оттягиваю момент, когда услышу ответ.
— Кирюш, прости, — глотая слезы, горько шепчу я. Меня раздирает от собственных ужасающих слов. — Я не смогу.
Он отходит на шаг назад, с недоверием рассматривает кольцо на раскрытой ладони.
Поднимает нерешительный взгляд на меня. Отчаяние топит, я ощущаю себя последней дрянью. Но лучше так, чем беспробудная ложь. Это правильнее, нежели притворяться и делать вид, что ничего не произошло.
— Я не совсем понимаю, Ариш. Что-то случилось?
— Я не смогу стать твоей… — судорога сводит горло, заставляя меня часто хватать воздух. — Твоей женой.
— Почему?
Пальцы сами тянутся к щекам, бессмысленно стирая слезы горечи. Это как слова, которые сердце может произнести так, чтобы быть услышанным. Докричаться… Мне требуется несколько секунд, после которых получается выдавить из себя обличающую фразу.
