Ознакомительная версия.
Его всерьез беспокоил наказ Веры Гавриловны Лизоньке сделать из Зайцева настоящего мужчину. Неужели она приступила к его выполнению? Ничем другим он этот внезапно проснувшийся интерес по-настоящему красивой женщины к своему заурядному сотруднику объяснить не мог. Не влюбилась же она в него, это уж и вовсе ненаучная фантастика!
…Флешка, действительно, накрепко застряла в компе. Зайцев обвинительно рассматривал системный блок, являя собой немой вопрос: как такое могло произойти? Лизонька растерянно оправдывалась, глубоко вздыхая, отчего крепкая грудь, обтянутая темно-вишневой шелковой кофточкой, высоко вздымалась.
— Из районов постоянно такие флешки присылают, что жуть. А, может, это водитель ее так помял, пока вез. Я ее выпрямляла, правда…
Зайцев в воспитательных целях пожурил ее, хотя чувствовал настоятельную потребность утешить:
— Если вы видели, что флешка кривая, зачем было в комп ее вставлять?
Лиза покрылась неровными красноватыми пятнами и прерывисто пролепетала, как маленькая девочка:
— Я больше не буду, честное слово! Просто информация очень нужна… — и просительно посмотрела на Илью, подразумевая совсем другое.
Любовь Николаевна, ревниво чувствуя, что между этими двумя что-то происходит, тут же вмешалась в разговор. Она встала прямо перед Зайцевым и, будто невзначай, облизала верхнюю губу розовым язычком.
— Вы, Илья Викторович, к нам не очень придирайтесь, пожалуйста. — И, кокетливо взглядывая на него из-под опущенных ресниц, многозначительно добавила: — Мы исправимся.
Лизонька обрадовалась неожиданной поддержке, не замечая скрытый в ней сексуальный подтекст.
— Да, конечно, не сердитесь, Илья Викторович, — для убедительности прижала руки к груди, невольно приковав к ней взгляд мужчины, — впредь я буду умнее.
Зайцеву ничего не оставалось, как вежливо уступить, чтобы не выглядеть в глазах дам занудным бирюком:
— Да ладно, пустяки, сейчас исправлю. Но боюсь, что информация на флешке всё же потеряна. — На что Лизонька только удрученно развела руками: что поделаешь…
Любовь Николаевна с триумфом взглянула на наблюдающих за этим представлением сослуживиц, намекая на какие-то свои особенные отношения с Ильей, по поводу чего Марья Ивановна недоверчиво закатила глаза, и помпезно вернулась на свое место.
Зайцев вытащил из кармана отвертку и приступил к работе.
Лизонька всё это время скромно сидела на стуле напротив и пристально взирала на него, стараясь внушить какую-то чрезвычайно важную мысль, отчего у него тяжко билось сердце и плохо слушались пальцы. Когда Илья ушел от экономистов, отказавшись от вполне заслуженного угощения, у него взмокла спина и противной мелкой дрожью дрожали колени, как будто он греб против течения по меньшей мере полдня.
Оценив состояние своего заместителя после визита в экономический отдел как крайне негативное, Владимир Иванович решил принять превентивные меры, пока еще не всё потеряно. Позвонил начальнице проштрафившегося отдела и условился о конфиденциальной встрече.
Они встретились на втором этаже в пустынном холле перед конференц-залом и встали рядышком у окна, боязливо оглядываясь при каждом шорохе, как два подростка на недозволенном свидании. Первым делом возбужденный Владимир Иванович высказал свое нелицеприятное мнение о несносной красотке, считающей, что ей всё дозволено:
— Ну, чего она жизнь портит хорошему парню? Ах, Илья Викторович то, Илья Викторович се! Ведь всем ясно, что он ей не пара! Я считаю, что вы должны с ней серьезно поговорить и сказать, что вы просто пошутили! А если вы ей ничего не скажете, я сам скажу Илье, как она из него собиралась настоящего мужчину делать, по вашему, кстати, указанию! Тоже мне, просветительница нашлась!
Вера Гавриловна была с ним категорически не согласна. Пылко возразила, одной рукой удерживая подле себя бьющего копытом Владимира Ивановича, другой красиво жестикулируя, делая свою речь еще убедительнее:
— Ничего не надо ему говорить! И вообще вы всё перепутали! Настоящего мужчину из него собиралась сотворить Любовь Николаевна, а вовсе не Лизонька! И не надо Лизе мешать! Вдруг это любовь? Я никогда не слышала, чтобы она сама пыталась привлечь мужчину! А тут чего только не выкидывает! Я сама видела, как она Зайцеву глазки строила и краснела при этом, как будто что-то непристойное делала, а он ноль внимания, как чугунный!
Владимир Иванович упорно стоял на своем, ни на грош не веря коварной особе.
— Да все они одним миром мазаны, что эта ваша Любовь Николаевна, что Лизонька! Обе любят над мужиками куражиться. Влюбит она в себя парня и бросит, в первый раз, что ли? Сколько за ней красавцев увивалось, и где они теперь? Все с носом остались! А Илья переживать будет! Он и так к ней давно не равнодушен… — и замер, прикусив свой болтливый язык.
Вера Гавриловна сделала охотничью стойку, как спаниель, почуявший дичь, даже на щеках от возбуждения появились пунцовые пятна.
— Ага! Недаром я что-то такое чувствовала! Но, вот те крест, — после этих слов Владимир Иванович ожидал, что собеседница перекрестится, но она лишь понизила голос, — Лизонька в последнее время тоже сама не своя!
Собеседник скептически поджал губы, не давая провести себя на мякине.
— И о чем это говорит? О большой и пламенной любви? Не смешите меня, пожалуйста! Я не глуповатый мальчик, как вы, видимо, считаете!
Вера Гавриловна не на шутку рассердилась и сильно сдавила локоть собеседника, оставив пять красных пятен.
— Какой вы бесчувственный! И почему вы так заместителя-то своего принижаете? Нормальный мужчина, симпатичный, умный, добрый. Почему его полюбить-то нельзя?
Владимир Иванович яростно замахал руками.
— Да можно, можно его полюбить! Только это же души и сердца требует, а Лизонька как мотылек! Сегодня с одним, завтра с другим! Свяжется с ней Илья, и что? На сколько хватит ее пылкой любви? На месяц? На два? А потом? Нет уж, пусть лучше, как сейчас, — чем он меньше ее видит, тем лучше спит.
Вера Гавриловна озаренно протянула, внезапно прекратив спор:
— Чем меньше видит? Чудненько…
Владимир Иванович с подозрением посмотрел на ее алые губки, сложившиеся в лукавую ухмылку.
— Что вы это задумали, дражайшая Вера Гавриловна?
Она невинно повела соболиными бровями и сделала непроницаемое лицо.
— Да ничего особенного, Владимир Иванович! Будем бороться с вашей бессонницей, ведь чем меньше знаешь, тем крепче спишь!
И ушла прочь легкой походкой, оставив возмущенного коллегу сердито смотреть ей вслед. Кипя от негодования, он тоже пошел обратно в отдел, подпинывая по дороге ступеньки и бурча себе под нос:
Ознакомительная версия.
