— Всю жизнь мечтал потискать тебя под трибунами.
Страх превратился в возбуждение, а возбуждение — в желание. Она весь день скучала по Роману и знала, что, если сейчас позволит себе подумать о том, как сильно ей его не хватало, страх вполне может вернуться. Поэтому она предпочла расслабиться в его объятиях и наслаждаться моментом.
Роман почувствовал, что как только он заговорил, Шарлотта расслабилась. Он сам не понимал, как ему удалось весь день не встречаться с ней. Если уж на то пошло, он не пони-мат, как он сумел прожить без нее последние десять лет. Обескураживающее признание для человека, который сделал путешествия своим способом существования. Он уткнулся лицом куда-то между ее шеей и плечом, вдыхая ее аромат.
— Знаешь, тогда, в школе, я был готов на все, лишь бы заполучить тебя сюда, под трибуны.
— И что бы ты со мной сделал?
По игривому тону Шарлотты Роман понял, что она в хорошем настроении. По-видимому, она еще не знает о возвращении отца, и это дает ему редкую возможность укрепить то, что между ними возникло. Он схватил ее за руку и потянул за собой. Они обогнули скамейки и в конце концов оказались там, где их никому не было видно. Роману ли не знать — в школьные годы он провел здесь немало времени. Не с теми девушками.
А теперь у него есть та, правильная. На Шарлотте были голубые джинсы и льняная куртка на ворсистой подкладке поверх футболки с эмблемой Малой лиги. Но внимание Романа привлекли прежде всего ее губы: они были такие же красные, как ее сапоги из змеиной кожи.
Он схватил ее за белый флисовый воротник и притянул к себе так близко, что мог поцеловать.
— В школе ты никогда не красилась так ярко.
Шарлотта усмехнулась:
— В школе я не стремилась привлечь к себе внимание.
Неожиданно для себя Роман испытал огромное облегчение.
— Значит, ты скучала по мне сегодня?
Ему хотелось дать ей время соскучиться, прежде чем они снова встретятся, но держаться от нее на расстоянии оказалось нелегко.
Шарлотта закатила глаза.
— Я не сказала, что накрасила губы, чтобы привлечь твое внимание.
Но она его не одурачила, он знал, что она скучала по нему так же сильно, как он по ней.
— Что ж, в любом случае мое внимание ты привлекла. А теперь замолчи и поцелуй меня.
Она так и сделала. Губы у нее были холодные, но Роман их согрел. Шарлотта обняла его за талию и притянула к себе ближе, поцелуй стал глубже, и она издала вздох удовлетворения. Она засунула руки в задние карманы его джинсов, и он почувствовал, как она прижимает к нему ладони. Ее язык отвечал толчком на каждый толчок его языка, да и тела их стремились имитировать эротические движения. К сожалению, их разделяло слишком много слоев одежды.
Откуда-то издалека донеслись приветственные крики.
Шарлотта прервала поцелуй и прошептала влажными губами:
— Я не могу делать это сейчас.
Роман посмотрел в ее ошеломленное лицо.
— Конечно, можешь. И хочешь.
Шарлотта склонила голову набок.
— Ну хорошо, тогда я выражусь по-другому. Я хочу, но не могу.
Роман все еще обеими руками держал ее за предплечья, и желание заняться с ней любовью (и плевать, что земля холодная и твердая) было непреодолимым.
— Назови мне хотя бы одну причину, почему ты не можешь, и это должна быть веская причина.
— Потому что моя мать оставила на автоответчике сообщение, что будет ждать меня на бейсбольном матче. Она почти никогда не приходит на городские мероприятия, а на этой неделе — уже второй раз. Я должна быть там.
Сожаление в его взгляде доставило Роману удовлетворение. До поры до времени придется ограничиться этим.
— Признаться, не думал, что у тебя найдется веская причина. Оказывается, нашлась. — Он разжал объятия. Его тело было от этого не в восторге, но победило сердце. Роман стремился дать Шарлотте то, чего хотела она, а в данном случае она хотела увидеться с матерью. Он только надеялся, что эта встреча не причинит ей боли.
— Ты с ней не разговаривала с тех пор, как вернулась?
Шарлотта покачала головой:
— Нет. Мы перезваниваемся.
Тогда она точно не знает о приезде отца.
— Шарлотта…
— Пойдем. — Она схватила его за руку. — Пошли найдем мою мать, посмотрим игру, и если тебе повезет, потом я позволю тебе поймать меня.
Шарлотта засмеялась и, не дав ему добавить ни слова, побежала. Роман, шутливо застонав, бросился ее догонять. Он рассудил, что она будет потрясена появлением отца и он может оказаться рядом как раз вовремя, чтобы свести ущерб к минимуму.
Шарлотта оглянулась на него и засмеялась. От быстрого бега у нее сбилось дыхание и немного кружилась голова, впрочем, в ее состоянии нужно было винить прежде всего поцелуй Романа, но убегала она исключительно из соображений самосохранения. Не важно, как далеко они были от бейсбольного поля, при одном взгляде на Шарлотту любой догадается, чем они с Романом занимались. Поэтому чем меньше они позволят себе под трибунами, тем лучше для нее. Нужно подождать, позже они смогут продолжить с того места, на котором остановились, и делать все, что захотят.
От этой мысли ее охватило приятное волнение, каждая клеточка ее тела запела в предвкушении, на щеках выступил румянец. Шарлотта быстро оглянулась и увидела, что Роман следует за ней неспешным шагом. Он улыбнулся и помахал ей рукой, в это время его перехватил Рик — брат подошел сбоку и взял его за плечо.
Шарлотта замедлила шаг, повернулась — и едва не налетела на мать. Энни вся сияла, начиная от жизнерадостной улыбки и заканчивая горящими глазами. Шарлотта отметила, что мать наложила макияж.
— Мама!
— Откуда это ты идешь в такой спешке? — Энни обняла дочь.
— Я… я была…
— Целовалась с Романом под трибунами, — подсказала мать. Она погладила Шарлотту по щеке костяшками пальцев. — Узнаю эти признаки. Когда-то мы с твоим отцом частенько этим занимались.
С губ Шарлотты готовы были сорваться возражения. Она не желала признавать, что ее чувства к Роману хотя бы в чем-то похожи на чувства матери к Расселу. Даже если речь идет всего лишь о том, что они резвились, как подростки.
— Ну, так что привело тебя сегодня на матч? — спросила Шарлотта. Она огляделась, ища взглядом Денниса Стерлинга, потом с любопытством посмотрела на мать. — Или лучше спросить, кто вывел тебя сегодня из дома?
Краем глаза Шарлотта заметила, что Бет издалека отчаянно машет ей рукой. Шарлотта подумала, что если Бет так сильно проголодалась, то может начать есть, не дожидаясь ее. Шарлотта подняла один палец, показывая, что придет через минуту.
Энни вздохнула:
