Словно кадр из фильма ужасов. В тайниках подсознания теплиться надежда, что я все-таки сплю. Или брежу.
— Ты готова отдать нам свои силы и знания, дитя? — спросил главный жрец или самый важный оккультист. Цвет его облачения явно указывал на превосходство и отличие от остальных. Взглянуть бы в глаза ублюдку. Но нет. Капюшон даже нос закрывает.
— А можно, без кровопролития? — обретя дар речи, поинтересовалась я.
— Страх, боль и кровь очистят тебя. А смерть освободит сознание, чтобы передать нам бразды правления всем миром. Это великий дар. Ты уйдешь с почестями.
— Спасибо. Вы так великодушны. — горько заметила я. Удивительно, или я действительно пытаюсь язвить?
Красный снова зашептал, захлопнул книгу и положил в изголовье, а сверху поставил свечу.
— Мамочка… — прошептала я. Сердце замерло, пропуская удары. Надо мной блеснул острый клинок. В зеркальном отражении стали я увидела свои глаза. Они были серебристыми и излучали мерцающий свет. Кларк не лгал…
Я отвернулась, чтобы не наблюдать, как смертоносное лезвие разорвет мою плоть.
Ну, вот и все. Я зажмурила глаза, пытаясь воссоздать в памяти лица тех, кого хотела бы унести с собой. Но даже в этот последний момент моя память молчала. А где же обещанная вереница событий всей жизни, которая пробегает перед глазами в минуту смертельной опасности?
Опустошение и гнев — и больше ничего.
Я принялась размышлять о несправедливости судьбы, которая так жестоко обошлась со мной. Я каялась в грехах, которых не помню. Я просила у высших сил снисхождения к тем, кто останется жить в этом мире, где царят безумие и произвол.
Но этот чертов фанатик в пурпурных одеждах медлил.
Издевается?
Я твердо решила сохранить достоинство и не молить о пощаде в этот страшный для меня момент.
Уйти красиво.
Кому, блин, он нужен? Мой красивый уход?
Кто, вообще, обо мне вспомнит через пару лет?
Дудки. Не на ту напали.
Потеряв терпение, я открываю глаза, и заполняя воздухом легкие, собираюсь заорать, что есть мочи. Приходим в этот мир с воплями, то почему бы не уйти так же? Но крик застывает в горле, когда я замечаю, что мой неторопливый убивец, развернувшись вполоборота, направляет острие кинжала уже в другую сторону.
Казнь отменяется? Я с удивлением ощущаю, как в ноги и руки направился приток крови. Я даже смогла их, наконец, сдвинуть. Лежать звездой на холодном камне не очень-то удобно.
Почему так тихо? Никто не поет… И Кларк как-то подозрительно замолчал.
Я приподнялась, спустив вниз ноги.
Никто из шайки сатанистов на меня не смотрел.
Я повернулась, чтобы узнать, кто украл ветвь первенства и завладел всеобщим вниманием.
Меня никогда не били. А, если и били, то я не помню. Но в этот момент я четко почувствовала смачный пинок в область живота. Иначе описать свои ощущения я просто не могла. На миг я оглохла. То ли от радости, что спасена. То ли от удивления. А, может, снова испугалась.
Передо мной стоял Адам Блейк, небрежно опираясь на громадный каменный идол, в подножии которого меня собирались принести в жертву. В кожаной обтягивающей широкие мускулистые плечи куртке и черных узких штанах он больше походил на темного стражника или проводника душ в подземелье Ада, но никак не на спасителя. Непроницаемое выражение лица, волосы цвета воронова крыла раздувает ветер, в глазах серебристый огонь.
Такой же, как я.
Светлые глаза. Как у ангела…. Да, я говорила это. На записи. Все-таки это был он.
Адам Блейк.
Я выросла на его руках.
И сейчас он здесь, чтобы защитить меня.
Он не враг.
Я ошиблась.
И чуть не умерла.
— Шоу закончилось. Девушка уходит со мной. — спокойно оповещает он собравшихся. Я смущенно улыбаюсь, не веря в собственное везение. Оглядываюсь на притихших истуканов в ритуальных нарядах, и снова — на Адама. Не могу оторвать от него глаз. И там, где наши взгляды встречаются, в этой невидимой неуловимой точке, вспыхивают искры, рассыпаясь хрустальными осколками льда.
— Она принадлежит нам, Блейк! — взревел "Красный". Я испуганно вскрикнула, когда безумный жрец занес над Адамом руку с кинжалом.
Закрой глаза. Слова влились в мои мысли расплавленным жидким золотом. Не повиноваться я не могла.
Я не видела, как человек с кинжалом ударил Адама Блейка, но слышала звук, звук рвущейся ткани. И закричала. Так громко, как хотела с самого начала.
Бесконечный вопль ужаса простерся далеко за пределы рощи, в которой разворачивалось безумное действо.
Израсходовав последние силы, жалобно всхлипывая, я притихала, сползая на землю. Обхватила колени руками, и, не открывая глаз, принялась раскачиваться.
Стало тихо. Очень тихо. Словно и очутилась в вакууме, в полной прострации. И от этого безмолвия, звон в ушах начал нарастать, пока не превратился в гул, пока я не почувствовала, как мощная энергетическая волна накрыла меня с головы до ног, лишая возможности двигаться и дышать. Она давила на грудь, растворялась в крови, ослепляла. Я впала в состояние комы, не теряя сознания. Вернулась к истокам сна.
Встань. Снова этот голос. Внутри меня. Жгет. Приказывает. Ведет.
Я поднимаюсь на ноги. Тело легкое. Но оно повинуется не мне.
Иди за мной.
Я открываю глаза. Осторожно озираюсь. Ледяной холод пробегает по спине от увиденного. Табун мурашек. Недоумение, шок.
Безмолвие. Неподвижность.
Жаждущие моей крови и плоти, застыли в неестественных позах. Так, словно их заморозили.
Единственное подвижное существо — Адам Блейк, протягивающий мне руку. Рядом с ним окоченевшая фигура в красном с зажатым в пальцах правой руки окровавленным кинжалом. Взгляд быстро возвращается к Адаму. Он стоит прямо и уверенно. Никаких следов ранения. Чья же кровь на кинжале?
— Что происходит? — хрипло спрашиваю я. Даже листья на деревьях не шевелятся. Костры потухли, угли почернели. Дыма нет. Так не бывает.
— Что ты сделал? — снова обращаюсь к Адаму. Непроницаемые черные глаза смотрят на меня без всякого выражения. — Как ты это сделал?
Молчание. Его рука все еще вытянута. Я не спешу.
— Почему ты так долго?
На глаза наворачиваются предательские слезы. Я шагаю вперед и падаю в его объятия. Обнимаю, и горько рыдаю в плечо, выливая весь пережитый ужас и страх.
— Я так испугалась. — прошептала, почувствовав, как его рука успокаивающе скользит по моим волосам. На короткий миг мужские ладони обхватываю мою голову, теплые губы легко касаются затылка, и он разжимает руки.
— Нам нужно спешить, Дез. Времени мало. Энергетическая решетка не действует долго. Я узнал достаточно. Задержимся — и нас вычислят.
