— Да ты что! Вот дела! А Катя-то как?
— Катя вся испереживалась! Бедная девочка! Ходит сама не своя, как в воду опущенная. Не знает, что и думать!
— Да ладно, Катьке-то что переживать? — хмыкнула Римма. — Она же не ждет ребенка.
Таисия помолчала, но все же решила признаться:
— Катя тоже беременна. Римма даже руками всплеснула:
— Ой, что делается! Что делается! И где ж их, проклятых, черти носят? И кто ответ будет держать за такое безобразие?
— Хватит голосить, Римма, — довольно сурово оборвала ее Таисия. — Давай подумаем, как нам найти Костю и Леву. Если мы сами не позаботимся о себе и своих детях, то никто не позаботится.
Римма перешла на деловой тон:
— Если они оба пропали, заметь, почти одновременно, значит, они что-то натворили. Может, их даже милиция разыскивает?
— Господь с тобой!
— Мой-то носом чует опасность. Я еще ничего не знала, — Римма нежно погладила свой животик, — а он уже вещички собрал и усвистел. А ваш знает о беременности Кати?
— Нет. Ему еще рано, — машинально ответила Таисия.
— Так, значит, дело в другом. Не понимаю я этих мужиков. Ладно, при советской власти от детей прятались, алименты не платили — это я понимаю. Люди копейки зарабатывали! Сейчас-то другие времена, да и Левчик не бедный человек. Неужели мы бы не договорились? — недоумевала Римма.
— А ты не думала, может быть, Лева к родственникам в Израиль уехал? Ты же сама говорила, что у него на случай опасности там запасной аэродром приготовлен.
— В Израиль? — задумалась Римма. — Интересная мысль.
— Ну, допустим, что твой — в Израиле, — продолжала Таисия. — А Костя что — тоже? Кому он там нужен? Ерунда какая-то получается! Дело дрянь. Если мужики сбежали, не подозревая о своем будущем отцовстве, значит, они что-то еще натворили.
А ты знаешь, похоже, что Левчик боялся тюрьмы, — вспомнила Римма. — Точно! Я ему недавно гадала на картах: выпали казенный дом и дальняя дорога. Он еще, знаешь, аж в лице переменился. Задрожал, заблеял…
— А я помню, что когда Костя продал свою аптеку твоему Леве, он собирался к нему наняться на работу.
— И что? — не поняла Римма.
— Что-что? Теперь оба пропали! И даже бизнес свой бросили! Получается, что даже деньги не нужны стали — вот как испугались!
— Бизнес, бизнес… — тут Римму осенило. — Слушай, подруга, если Лева является моим мужем, а его нет, то, значит, его имущество по закону переходит ко мне?
— Кажется, да, — подтвердила Таисия.
— Боже милосердный! — обрадовалась Римма. — Спасибо, что не даешь пропасть одинокой и беззащитной женщине, к тому же беременной! По-моему, это очень даже справедливо — получить Левину аптеку! Как ты думаешь?
— Да, конечно, — согласилась Таисия.
— Вот и чудесно! Утром я схожу в эту аптеку — проверю, что там еще целого осталось. И как можно на этом заработать. Кстати, — тут Римма достала из сумочки кошелек. — Сколько я тебе должна за совет?
— Да ты совсем с ума сошла на почве беременности! — отшатнулась от нее Таисия. — Убери деньги! Мне ничего от тебя не надо!
— Здрасьте. Ты же мне платила! И я хочу тебе заплатить! Что здесь такого? Это работа тонкая, требующая большой затраты энергии. Душевной и ментальной.
— Не нужны мне твои деньги! Ты что, забыла — мы же подруги по несчастью, — напомнила Таисия.
Римма спрятала деньги и весело сказала:
— Ничего, скоро будем подругами по счастью. Давай утром вместе сходим в аптеку. Может, и ты на Костин след выйдешь.
— Договорились!
— А там и до Левиного ресторана доберемся! И все только ради детей!
* * *
Алеша нашел Буряка в кабинете, где тот обсуждал какие-то дела с коллегой-оперативником, и попросил его о помощи.
— Выкладывай, что случилось, — сказал Буряк.
— Вы помните Андрея, писателя из Москвы?
— Да, конечно…
— Он немедленно хочет видеть вас…
— Что случилось? — не понимал Буряк.
— Андрей сейчас в больнице. Его сильно ударили по голове.
— Когда? Где? Кто?
— В районе маяка.
— Родь? — предположил следователь.
— Нет, я считаю, что это не Родь.
— Почему?
— Родь не такой человек, чтобы ударить и не добить, — объяснил Алеша. — И потом, он очень осторожный. Вряд ли он рискнет появиться на маяке.
— Алеша, ты не все знаешь, — сказал следователь, заглянув Алеше в глаза. — У него были солидные сбережения, за которыми он мог вернуться.
— Сбережения — да, но не на маяке. После моего похищения он хотел удрать из города, помните, на катере?
— Да. И что?
— Катер затонул, а Родь ушел в катакомбы. Так вот, я больше поверю в то, что его заначка на затонувшем катере, чем на маяке.
— Пожалуй, ты прав… — согласился следователь. — Алешка, слушай, у тебя же золотая голова! Пойдешь работать в мой отдел?
— Нет, дядя Гриша, извините. Я без моря жить не могу! — отказался Алеша.
— Эх, жаль, но я сейчас никак не могу подъехать в больницу. Начальство вызывает.
Тут в их разговор вмешался оперативник, который до этого времени молча слушал их беседу:
— Я могу поехать в больницу. Я так понимаю, что необходимо взять показания?
— Да… — кивнул Алеша и напомнил: — но Андрей хотел говорить только с Григорием Тимофеевичем.
— Ничего, — сказал Буряк. — Леониду Витальевичу тоже можно доверять.
Алеша и Леонид Витальевич направились в больницу. Они нашли дежурного врача в кабинете, когда он получил рентгеновские снимки и изучал их.
— Здравствуйте, доктор. Это снимок Москвина? — спросил Леонид Витальевич.
— Да. А вы, значит, из милиции. Оперативно, — заметил врач.
— Так что там, доктор, с головой Москвина? — поинтересовался Леонид.
— У меня есть все доказательства того, что его ударили, — официально сообщил врач.
— А разве слов потерпевшего недостаточно?
— Что вы! — врач даже рукой махнул. — Он, наоборот, уверял меня, что упал со ступеньки.
— А чем его ударили? Как вы думаете? — спросил Леонид.
— Каким-то тяжелым железным предметом, причем сзади, — сказал врач, показывая снимок. — Смотрите, удар пришелся по касательной. Кажется, наш пациент успел немного уклониться. Иначе, думаю, его бы уже не было в живых.
— Я могу увидеться с Москвиным? — посерьезнел Леонид.
— Да, — разрешил врач, — его состояние уже достаточно стабильно.
Пока оперативник решал свои вопросы, Алеша подошел к посту, где его уже дожидалась медсестра. Она выдвинула чемоданы из-под стола и возмущенно сказала:
— Молодой человек, это как понимать? Здесь больница, а не камера хранения!
— Простите, мне надо было ненадолго отлучиться, — объяснил Алеша, — Надеюсь, я вас не очень стеснил?
