А Ярослав…
У него такого никогда не было.
Раньше.
А теперь обязательно будет. С Сашкой. Вот только сначала нужно разобраться со всей этой пакостью, что пробралась в его жизнь и пустила корни.
– Пойдём на террасу, – пригласил появившийся хозяин дома в мягких домашних штанах, белой футболке, обтягивающей куда более мощный, чем у Ярослава, торс и с влажными после душа волосами. – Дети спят.
Значит, у них и дети есть.
– Пацаны, погодки, – ответил Барчук на незаданный вопрос, – четыре и три года.
Он улыбнулся, так, что становилось ясно, эти пацаны-погодки представляют собой немалую гордость для отца. А вот Ярослав о своём сыне знал до обидного мало. Он и хотел бы быть ближе, но постоянно что-то мешало. Отвлекало.
Надо будет отправить Тёмке подарок. Сашка вроде говорила, что он увлекается замками. Может, захочет и свой построить? Из конструктора.
София принесла кофе. В массивной глиняной турке. И две маленькие чашечки в бело-голубую клетку.
– Ну рассказывай, ради чего вытащил меня из постели в такую рань.
И Ярослав рассказал.
О странной находке в саду. О словах ветеринара, что этими шариками, начинёнными крысиным ядом, хотели отравить Герду. О пакете, с которого в лаборатории сняли отпечатки. Вот только сравнить их было не с чем. И о своих подозрениях, что убить пытались его, Ярослава, а вовсе не Кристину. Просто обстоятельства сложились так, что ему повезло, а вот жене нет…
Барчук долго думал. И по выражению его лица Ярослав не мог определить, верит ему одноклассник или нет.
– Кто мог желать твоей смерти? – наконец спросил он.
Теперь настала очередь Логинова задуматься.
Он мог бы сказать, что у Кристины были причины его ненавидеть. Но тогда она бы не села в испорченную самой же машину.
Конкуренты? Завистники?
Если такие и были, то лично с ними Логинов знаком не был.
Поэтому пожал плечами. В последнее время он ни с кем не ссорился.
Разве только…
Нет это глупость. Этот Сева вовсе и не выглядел сколько-нибудь опасным. Обычное ничтожество, судя по Сашкиным рассказам, живущее за счёт женщин. Паразит.
Так ли сильно он разозлился, что Ярослав испортил ему игру?
Хватило бы у него духу перерезать тормоза и устранить соперника?
– Знаешь, – начал Ярослав со смешком, потому что и сам не особо верил в свою догадку, – может, это и глупость, но у Сашки был жених. И она его бросила, когда мы снова начали встречаться…
– Бросила говоришь? – Барчук снова смотрел задумчиво, потом одним глотком допил кофе и ушёл в дом.
Логинов остался один на террасе.
Сперва они вовсе не хотел обращаться за помощью. Думал сам во всём разобраться. В его книгах Хан и не такие головоломки щёлкал как орешки. А ведь герой всегда отражает личность и характер автора. Как минимум, некоторые его черты.
Так чем хуже он, Ярослав Логинов, своего вымышленного героя?
Ничем.
Но самому справиться всё равно было бы затруднительно. Хотя бы потому, что у Хана было полно нужных знакомых, к которым он обращался, чтобы сличить отпечатки, провести анализ ДНК, сравнить почерк или отыскать электронный след.
А вот у самого Ярослава таких знакомств не было.
Зато были у Барчука.
Вот как бы и получается, что бывший одноклассник и есть харизматичный, уверенный в себе и своих силах Хан, а Ярослав всего-то – один из многочисленных клиентов, обратившихся за помощью.
Наверное, стоит в следующей книге клиента показать не напуганным, дрожащим остолопом, а… например, допустить его к расследованию. Пусть помогает. И Хан его даже похвалит. Да. Скажет, что без его помощи в этом суперсложном деле не сумел бы разобраться…
А ведь и правда Ярослав бы не сумел. Почти сразу с ошибок начал. Вон как лоханулся с гостиницей. А ведь сам писал о таком…
Но всё почему-то казалось, что книги – это книги, а реальная жизнь, она совсем другая. Проще. И однообразнее. И приключений в ней меньше. Хотя эти самые приключения Ярославу уже оскомину набили, потому как интересными сейчас ну никак не виделись. Зато бед приносили столько, что хотелось книгу ту закрыть, поставить на самую высокую полку книжного шкафа и никогда больше не доставать.
Вот только не в книге всё происходило, а в самой настоящей жизни.
А на полку её не поставишь.
От мыслей о книгах и жизни отвлёк Барчук, который вернулся с телефоном и уже набирал номер. А затем, прижав его ухом к плечу, спросил у Ярослава:
– Как там, говоришь, зовут этого твоего соперника?
– Всеволод Ивáнов, - Ярослав задумался всего на пару секунд, имя само скользнуло на язык.
– Серёга, привет. Спишь? Это ты зря. Пора вставать. Ага, туда и иду, – он усмехнулся ответу собеседника и тут же сделался серьёзен. – Проверь мне одного человечка. Всеволод Ивáнов. Когда приехал, когда уехал. Где у нас останавливался. Ну и как обычно. Ещё по базе нашей его пробей.
Барчук накрыл трубку ладонью и снова обратился к Ярославу, не отрывавшему от него пристального взгляда:
– Результаты с отпечатками у тебя с собой?
Логинов покачал головой.
– А где? – и добавил в трубку: – Ща, погоди.
Бумаги лежали в ящике письменного стола, за которым Ярослав работал.
– Разрешаешь зайти в дом и взять их? – Барчук смотрел пристально, ждал ответа, и Логинов кивнул.
Он разрешает.
Он что угодно разрешает, лишь бы поймать этого мерзавца.
66
Через два часа они с Барчуком уже ехали в город.
Родная полиция и правда действовала быстро и слаженно. Выяснили, когда Сева приехал, когда уехал, а ещё, где он жил. Сейчас в гостиничном номере работал эксперт, а команда Барчука опрашивала работников и постояльцев.
Гостиница была небольшой и симпатичной. Стояла на узкой зелёной улочке, окружённая частными домами.
Номер тоже был небольшой и симпатичный. Здесь уже успели провести уборку. Но, к счастью, местные горничные не страдали излишним рвением.
Седенький эксперт Николай Гаврилович сказал, что следов полно. На то, чтобы сличить, материала хватит.
Оказывается, сейчас уже снимали не столько отпечатки пальцев, точнее не только отпечатки, но и потожировые следы, которые оставляет каждый человек. Вот, допустим, был злоумышленник в перчатках, но прислонился плечом к стене. А на ней остались его потожировые следы.
Логинов очень обрадовался этому открытию. Нужно будет в книгу вставить. Да и преступников так ловить намного легче.
Он внимательно наблюдал за работой полицейских, слушал разговоры, подмечал сленговые словечки – пригодится.
Барчук разрешил присутствовать при опросе свидетелей. И хотя они оба пока сомневались в том, что этот бесхарактерный слизняк Сева причастен к убийству, всё же стоило проверить все возможные версии.
Даже самые невероятные.
Весь персонал, который сталкивался с Ивановым, и соседи в один голос называли его очень вежливым. Ещё симпатичным. Улыбчивым. А одна бабушка, которой он помог занести тяжёлые сумки с сувенирами, утверждала, что он один из немногих оставшихся в России интеллигентных мальчиков.
В общем, все эти характеристики ну никак не подходили для описания преступника.
Но Ярослав не отчаивался. Оставался ещё Николай Гаврилович, который обещал результаты экспертизы к завтрашнему вечеру.
– Слушай, – сказал Барчук, откусывая большой кусок шаурмы и дальше продолжая с набитым ртом, – я вот чего не понимаю… – говорить было неудобно, поэтому всё же пришлось прожевать, прежде чем продолжить: – Сева это твой или не Сева, но если бы кто-то пробрался к тебе во двор, то по-любому его б засекли камеры. Мы ж почему на тебя и думали…
Ярослав откусил от своей шаурмы. Он не спешил отвечать, хотя и знал, как Сева или кто другой мог проникнуть на территорию. Логинов и сам воспользовался этим маршрутом, чтобы сбежать из дома.
