– У меня же иммунитет, помнишь?! – победно улыбается Васнецова, поглаживая себя по животу. – А твоя одержимость местью – ничто иное, как болезнь! Ты болен, Глеб! И этот недуг уничтожит тебя окончательно, если ты не начнёшь с ним бороться, – теперь Марина говорит абсолютно серьезно, вновь укладывая ладонь мне на щеку. Гладит. Приятно, но противно. Ее речь и нежные поглаживания заставляют меня почувствовать собственную никчемность, будто я реально псих, с которым психиатр разговаривает в свойственной ему манере. – Ты должен отпустить все, – продолжает играть с моим разумом девушка, размещая на животе теперь уже мою руку. – Ради малыша... Ради меня, если для тебя я не просто шлюха, вынашивающая твоего первенца.
***
Разговор в таком ключе бесит! Я не люблю сантиментов, так же как ненавижу, когда пытаются давить на что-то человеческое во мне, наивно полагая, что подобное у меня ещё осталось. Убираю руку с живота, направляя ее в соседний просвет между решёток. Запускаю ладонь в Маринины волосы, крепко сжимая их у затылка. Подтаскиваю ее голову ближе к себе и слегка запрокидываю. Хочу показать, что подобные разговоры со мной заводить не стоит.
– Тебе следует быть осторожнее с тем, что ты говоришь, – шиплю на Марину. – Я не спрашивал твоего совета и, уж тем более, не нанимал в качестве психолога! Я такой, какой есть. В желании поменять меня, ты рискуешь лишь изменить отношение к себе, а я не думаю, что такой вариант окажется тебе по душе.
– То есть, ты все-таки веришь мне?! – бесстрашно смотрит прямо в глаза.
– У меня нет выбора. Каким бы сильным и уверенным в себе я не был, я не супер-герой, способный открывать в пространстве порталы. Но если ты хоть что-то выкинешь – пощады не будет.
– Я правильно поняла, ты все же готов отказаться от мести ради меня?! – мелочь нарывается, продолжая закидывать меня ненужными результатами работы собственного мозга. – Готов сохранить жизнь?
– Какая же ты глупая, – бурчу я, но вместо того, чтобы исполнить мечту последних месяцев прямо сейчас, приложив девушку головой о металлические прутья, набрасываюсь на ее аппетитные губы, так соблазнительно приоткрытые невыносимо близко к моим.
– Мы сделаем это завтра, – начинает Марина, когда я дарю ей свободу. – Отец купил мне машину, на ней сможем уехать. Я придумаю какую-нибудь нелепицу вроде той, что хочу устроить внеочередной шопинг, как любая порядочная дочка богатых родителей. Упрошу отправить охрану в соседней машине. Потом приду за тобой. Выпущу. До гаража здесь всего ничего, думаю, нам удастся добраться до места с минимальными потерями. Там ты спрячешься в багажнике моей машины, а я вернусь попрощаться с родителями. Захар терпеть не может слежку, поэтому камер в доме нет, только на территории, где ты уже будешь ни в поле их зрения. В торгом центре я незаметно выберусь через чёрный ход какого-нибудь бутика... Ну а что делать дальше – решим уже по факту.
Марина немного отходит от решетки. Тянется к пуговицам на платье. Медленно освобождает их из петель. Смотрит прямо в глаза. Сбрасывает платье на пол, оказавшись напротив меня лишь в туфлях и неброском сером комплекте нижнего белья. Возбуждаюсь. Готов на второй заход спустя каких-то пару-тройку минут. Я уже предвкушаю, как засажу девчонке прямо через решетку, но у Марины в голове совсем другие планы. Недолго покрасовавшись передо мной, она подхватывает с пола платье и разворачивается в сторону выхода.
– До завтра, Глеб, – самодовольно бросает мне Марина.
– Ты пожалеешь, если выйдешь отсюда в таком виде! - огрызаюсь я, обещая наказание за подобные выходки.
– А не надо было портить мое платье! – Васнецова ненадолго задерживается на лестнице, обернувшись в мою сторону. – До завтра, Глеб, – повторяет она и ускоряется, все-таки выпорхнув из подвала в нижнем белье.
Со злостью ударяю ладонями по металлическим прутьям, обещая себе, что обязательно накажу строптивую бабу, как только доберемся до дома.
Глава 43
МАРИНА
19 ноября 2020 года (наши дни)
Убедившись, что с Кайдановым все более или менее в порядке, я решаю не медлить с побегом и заняться его подготовкой уже сейчас. Устроив импровизированное дефиле по дому родителей, принимаю душ, переодеваюсь в чистое платье и выхожу из комнаты для разговора с отцом и матерью.
Я реально вру им о том, что мечтаю устроить сногсшибательный шопинг, ощутив на себе кайф от возможности купить все что угодно, а не только пользоваться тем, что выдают в детском доме и тем, что я могла позволить себе на свою нищенскую зарплату.
Родители не пытаются узнать, где я была все это время. Почему пропала с радаров, и как меня занесло в объятья их злейшего врага. Думаю, они просто выжидают, дают возможность привыкнуть, хотят расположить к себе, но со дня на день обязательно затронут эту тему. Мне жаль их расстраивать, но завтра я не вернусь в сие хоромы, снова исчезну из их жизни, надеюсь, что на этот раз навсегда.
На мою просьбу Васнецовы реагируют одобрительно. Мать, так и вовсе светится от счастья, наивно полагая, что в скором времени обретёт родственную душу. Отец поначалу бунтует против того, чтобы я добиралась до торгового центра на собственном автомобиле, но я давлю на то, что машина была куплена ради того, чтобы на ней ездить, а не оставлять ее без дела загнивать в гараже.
– Не хочешь развлечься? – спрашиваю у достаточно молодого мужчины, почему-то дежурившего у входа в подвал второй день подряд. Это даже на руку.
Я укладываю руки на крепкую мужскую грудь и придвигаюсь ближе. Он удивленно моргает и даже не сопротивляется, хотя ему определённо влетит от папеньки, трахни он меня сейчас. Скольжу руками выше, прохожусь по шее и касаюсь лица. Чувствительной грудью, обтянутой лишь тонкой майкой, трусь о парня, едва касаясь его торса сосками.
– Что вы делаете? – оживает, наконец, охранник, задавая вопрос.
– А что не видно?! – говорю я. – Соблазняю тебя.
Он пытается что-то возразить, но мне больше нет смысла отвечать. Коленом прописываю мужчине между ног, и он наклоняемся, обхватив причинное место обеим руками. Локтем пробиваю ему между лопаток, и он склоняется ниже.
– Отдай ключи по-хорошему! А то пожалуюсь отцу, что у тебя встал на меня, – грожу я, в надежде, что молодой постовой сдастся. – А он точно не оставит этот инцидент без внимания, – добавляю, хотя на самом деле не знаю, как отнесётся к этому мой воскресший из мертвых папаша.
– Не положено никого пускать, – сипит мужчина, пытаясь подняться.
– Ладно, – говорю я. – Тогда сам виноват!
Встаю позади охранника. Хватаю за шею. Он достаточно сильный для того, чтобы я запросто могла подавить его агрессию, но это мой единственный шанс добраться до Глеба. Удерживаю мужчину в таком положении, стараясь со всех сил сохранить контроль над ситуацией. Секунд через десять противник теряет сознание, обмякая в моих руках.
Аккуратно укладываю его на пол и шарю по карманам в поисках ключей. Подбираю подходящий, и дверь, скрипя, впускает меня внутрь. Глеб сидит на полу, уложив локти на колени. Завидев меня, поднимается на ноги.
– Только, давай, сегодня без колкостей, – сразу одергиваю Кайданова, не давая ему шанса высказаться первым. – У нас очень мало времени.
– Ммм... – тянет Кай. – Включила командиршу? – уже привычная для меня ухмылка кривит мужские губы. – Мне нравится твой настрой! С таким будет намного приятнее поставить тебя на колени.
Закатываю глаза. Этот мужчина вообще может думать хоть о чем-то, кроме, как о желании сношаться всегда и везде? Поворачиваю ключ в массивном замке. Последний щёлкает, давая пленнику добро на выход. Властным, уверенным движением Кайданов прижимает меня к себе.
– Какая же ты сладкая, – шепчет он. Проводит свободной рукой по внешней стороне моего бедра, а затем запускает ее под майку. Находит грудь и щиплет сосок, моментально твердеющий под его пальцами.
На мгновение даже забываю зачем я здесь, когда Глеб задирает мою майку, оголяя грудь. Он припадает к ней губами, поочередно засасывая соски в рот. Мужчина все ещё крепко удерживает меня одной рукой, лишая возможности пошевелиться. Внизу разливается приятное тепло, как и всякий раз в присутствии этого человека.
