но никогда не замечала за ним такого эксцентричного поведения.
— Вы ведёте себя так необычно… — снова осторожно заговорила я. — Совсем не так, как на отдыхе.
— Да, — вздохнул он. — Дома я чувствую себя свободно. На людях, конечно, иногда приходится держать маску. Не со всеми. Но с Давидом предпочитаю держать дистанцию.
— Почему? — я обрадовалась, что разговор сам вывел меня на нужную линию.
— Он считает меня психом, — без тени обиды сообщил Самсонов старший. — Когда ему было семь он вызвал скорую и сообщил, что мое место в психушке. С тех пор я стараюсь не появляться в его жизни.
— Почему же вы тогда отдыхали с нами? — не понимала я. — Познакомились со мной…
— Ты — хорошая девушка, и я не имел ничего против того, чтобы ты была с Давидом, — ответил он. — Я никогда не мстил ему, не желал плохого. Но и знать его тоже не желал. Тогда на отдыхе, он сам предложил мне встретиться. Я пошел ему навстречу. Но, думаю, сделал этим только хуже.
— Почему? — кажется он сам готов был все нам рассказать.
— Скажи, Агата, — мужчина придвинулся ко мне через стол так близко, будто хотел поверить секрет, — ты столкнулась с преследованием в последнее время?
— Да, — сразу призналась я.
— И тебе страшно? — снова спросил он.
— Да, — ответила я.
— Я все расскажу тебе, — сообщил он. — Тебе и твоей охране, но при одном условии.
— При каком?
— Ты составить мне компанию в моем бассейне и поплаваешь со мной, — коварно улыбнулся он. — Только так ты узнаешь правду.
У меня разом закончилось все дыхание в лёгких.
Только не вода. Что угодно, только не вода…
— Я отказываюсь, — холодно заявила я и поднялась с кресла. — Спасибо за уделённое время.
— Нет, Агата, — мужчина качнул головой, — назад дороги нет. Ты выполнишь все мои условия, иначе твоя жизнь на этом закончится.
— Вы угрожаете мне? — смело спросила я.
— А на что ещё это похоже? — улыбнулся он. — Я нахожусь в собственном доме. Под охраной. Я могу говорить своим гостям всё, что мне вздумается. А вот вы — все трое — находитесь на чужой территории, окружённой лесом. Не думаю, чтобы вы кого-то предупредили о том, куда поехали и к кому.
— Камушек, иди ко мне, — Асад с ощутимой тревогой в голосе подозвал меня, и я тут же нырнула в его объятья.
— О, как мило, — Самсонов старший сложил руки в умилительном жесте, — вы ещё и привязались друг к другу. Да так трогательно! Вот видишь, все не зря!
Мужчина говорил такая будто все это было его планом. Словно я должна была встретиться именно с Асадом и Сердаром.
А вдруг мои детективы всё-таки знали об этом плане? Или хотя бы один из них.
— Тебе не уйти, Агата, — он вздохнул с фальшивым сожалением. — Ты либо поплаваешь со мной, либо прыгнешь в бассейн по вынужденным обстоятельствам. Но ты сделаешь это.
— Зачем вам это? — спокойно спросил Сердар. — Почему вы хотите прогнать Агату именно по такому страху? Что вам с этого?
— Я отвечу на все ваши вопросы, — пообещал мужчина. — Но только при соблюдении всех моих условий.
— Нет, — решительно сообщила я и ещё крепче прижалась к Асаду.
— Твоя жизнь очень круто изменится после этого, — уверял меня этот псих. — Либо ты выйдешь полной победительницей, либо в прямом смысле выйдешь из игры. Навсегда.
Я задрожала в руках Асада.
Неужели этот кошмар никогда не кончится? За что они так со мной? Что я сделала? Почему так издеваются надо мной?
Но тут случилось то, что я и предположить не могла.
Внезапно под рык гиены в кабинет вошёл… Давид и тут же заявил:
— Не делай этого, Агата! Я все тебе объясню, но не соглашайся на условия отца!
— Кто тебя пропустил?! — возмутился отец.
А затем достал из ящика стола кусок мяса и бросил прямо в Давида. Очевидно, мужчина рассчитывал, что его вместе с этим мясом сожрет гиена, но Давид весьма быстро отреагировал.
Он перехватил кусок и тут же бросил его за дверь, а после плотно закрыл кабинет на ключ.
— Она не сделает этого! — Давида аж трясло от злости.
Его голос срывался в агрессии, кулаки непроизвольно сжимались, а учащенное дыхание вырывалось сквозь плотно сжатые челюсти.
Что могло его так сильно разозлить? Разве это не он сам пытался оформить меня в психушку?
— Агата, — обратился ко мне Самсонов старший, — разве в детстве у тебя не было такого: ты была бы готова сделать нечто самое страшное и противное, но чтобы после этого твоя жизнь стала несказанно счастливой? Не поверю, что не было.
— Не слушай его! — сердился Давид. — Я любил тебя, а он все разрушил! Это он разрушил твою жизнь. Он толкнул тебя в лапы этих озабоченных детективов, и он хочет утопить тебя!
— А он хочет сгноить тебя в психушке, — парировал отец Давида. — И все это неправда. Я хотел, чтобы ты осталась с моим сыном. Ты бы стала для него лучшей женой. Но ты оступилась с этими двумя авантюристами. Точнее они принудили тебя оступиться.
Я закрыла голову руками лишь бы не слушать этот бред, но ничего не помогало.
Тогда в кабинет вошли ещё пятеро охранников. Двое из них, схватили Сердара и оторвали от меня Асада. Один скрутил мне руки и повел вперёд, задачей последних двоих было сопровождать Самсоновых.
— Агата! — рвался ко мне Асад, а затем пригрозил моему охраннику.
