Ночью я прижимаю ее спину к себе аккуратно, боюсь сделать больно. Обхватываю рукой, укрывая в объятиях. Она устраивается поудобнее. Мы спим одетыми, как пионеры. Но в мыслях сейчас ничего другого, только прижимать ее к себе, оградить от окружающего мира. Сторожить ее сон.
— И что нам теперь делать? Мы не можем прятаться вечно в этом домике, — тихо спрашивает Аня, рисуя узоры на моей ладони.
— Не можем, — качаю головой. — Нам и не нужно. Решение уже есть.
Глава 40
Анна
Через пару дней мы сидим в аэропорту в обыкновенном зале ожидания эконом-класса, слившись с толпой. У нас на двоих одна небольшая сумка, в которой, собственно, и вещей-то нет. Так, какие-то мелочи Ярослава из машины, и все. Сам автомобиль он так и бросил возле Чепурово, без зарядки она ехать не могла.
— Разберут ведь на запчасти. Местная шпана тут лютая, — с сожалением сказала я, когда мы шли пешком к автобусной остановке.
— Плевать. Я все равно не могу ее себе оставить. Некогда с этим возиться.
Ярослав даже не заезжал домой. Провел несколько операций в мобильном банке, купил билеты, снял наличку в аэропорту.
— Думаешь, он нас не сможет отследить? — в моем голосе тревога.
— Что ты, сможет. Он с легкостью это сделает. Но будет поздно. Мы будем уже далеко. Как бы он ни был богат, а все равно не всемогущ. Все наладится, доверься мне.
Ярослав поцеловал меня в губы и крепко обнял, и все мои переживания улетучились. Все наладится, он прав. Здесь все равно оставаться нельзя.
На автобусах с пересадками мы вернулись обратно в Москву, сразу же направились в Домодедово. Наш вылет был в ближайшие несколько часов.
Около табло нас встретил его друг, Орловский Саша. Передав нам новые документы со свежими визами, он с сожалением попрощался с капитаном, крепко обняв его.
— Тебя будет не хватать. С кем мне бегать-то теперь?
— Целая команда шустрых белок, — усмехается Ярослав. — Есть с кем побегать.
— Да ну, только с тобой мы на корте соперничали.
Ярослав молчит, жует губы. Я понимаю, что ему сейчас трудно. Он все бросает здесь, всю свою привычную жизнь, своих близких друзей. Ради меня.
Это мне намного легче — ничего тут не держало, ни недвижимости, ни занятия толкового. Из друзей только Светка, но и с ней мы, по большому счету, в переписке всегда. В трудовых буднях было маловато времени для встреч. Только Алина у меня была… И то, как оказывается, я ошибалась. Никого у меня не было.
А мой Ярослав оставляет здесь все. И в первую очередь, друзей, которых знает с самого детства.
Он передал Саше ключи от машины и квартиры, перед этим объяснив где ее оставил и в каком состоянии.
— Не парься, все сделаем, — ответил тот.
— Как Лерка? — после минуты неловкого молчания спросил Ярослав.
А Сашка внезапно покраснел весь, разулыбался. Зеленые глаза заблестели и, могу поклясться, влагой покрылись.
— Она беременна.
— Ого, круто! Поздравляю, папаша! — Ярослав даже слегка растерялся, слабо похлопал друга по плечу.
— Маленький пока срок, не хотели говорить раньше времени.
— Сглазить боялся? — смеется Ярослав.
Тот не обижается.
— Посмотрю как ты скакать будешь, когда тебя это тоже коснется. Короче, Лерка дома теперь лежит, вокруг нее мать кудахчет, почти не разрешает шевелиться. Даже перебралась к нам на время.
— Весело в общем, — неожиданно Ярослав пристально смотрит на мой живот, и я округляю глаза, удивленно глядя на него. Чего это он?
— Ага. Не то слово.
Ярослав смущенно отворачивается.
— Что ж… Нам пора. Может, однажды еще увидимся.
— Не может, а обязательно. Эх, меня парни заклюют, когда узнают, что я проводил тебя. Тоже ведь хотели тебя увидеть. Всей командой.
— Они поймут. Извинись за меня перед всеми. Кто знает, может однажды мы еще сыграем вместе. Против друг друга.
— Я тебя сделаю, — фыркает Саша.
— Надейся и тренируйся, — парирует Ярослав.
В очередной раз обнявшись, наконец, парни попрощались. Взяв меня под руку, он опять бросил загадочный взгляд на мой живот и повел к стойке регистрации.
— Чего это ты так подозрительно смотришь туда? — не вытерпела я.
— Ничего, — загадочно улыбается мой любимый. Передает документы сотруднику авиакомпании и наклоняется ко мне.
— Думаю, тоже нужно заделать тебе ребеночка, — жарко шепчет в щеку. Я мгновенно покрываюсь краской, поглядывая на девушку в форме.
— Тише ты! С ума сошел! Нужно подождать. У нас ничего нет. Вот заработаем…
— Все будет, Ань. В ближайшее время все будет, — опять лезет обниматься под мое хихиканье. — А ждать, думаю, нет смысла…
— Кхм кхм… — возвращает наше внимание девушка. — Ваши места с левой стороны…
Прямой рейс занимает около тринадцати часов, и вот мы уже на месте. Благодаря его другу Саше Орловскому и связям его отца, мы теперь мистер и миссис Коллинз. Хоть имена прежние оставили, уже хорошо.
— Жаль, что по-настоящему мы не расписаны, — бормочу я, пока мы едем в такси к нашему новому жилью в Нью-Йорке. Пока временному. Яр улыбается, щелкнув меня по носу.
— Распишемся. Можем даже в Лас-Вегас для этого слетать.
— Угу.
Мне все еще страшно. Мы в другой стране, у нас поддельные документы и пустой рюкзак на двоих. Мы перечеркнули все свое прошлое.
Но в то же время я с жадностью рассматриваю город в открытое окно такси, обалдевая от его размаха. Шум, бесконечные высотки. Суета. Мне нравится. Адреналин в крови бушует так, что мама не горюй. Все потому, что ОН держит меня за руку и тянет за собой в волнительную неизвестность.
Страшно, да. Любопытно. Но только с ним, только навсегда. Только так.
Эпилог
4 года спустя…
Ярослав
Едва захожу домой, как чувствую скопление слюны во рту. Аня потрясающе готовит, и мне приходится на тренировках бегать больше всех, иначе мой пресс и мышцы скоро исчезнут под слоем жирка.
— Привет, малыш, — шепчет мой Койот, скидывая с моего плеча увесистую сумку.
Я с удовольствием подхватываю ее игру. Нет, НАШУ игру. Любимую, ха-ха.
— Не малыш я, — легонько толкаю ее к стене и наваливаюсь всем телом, давая ей прочувствовать «малыша».
Она смеется и с удовольствием целует меня в губы. А у меня аж глаза закатываются от ее потрясающего запаха и вкуса. Как можно быть такой конфетой?
— Ярослав, нас соседи сегодня на барбекю позвали, — вспоминает вдруг Аня.
— Какие соседи?
Честно говоря, мне не очень интересно слушать про соседей и барбекю в тот момент, когда моя рука хозяйничает в ее мокрых трусиках, но я из вежливости спрашиваю.
— Моррисоны. Я пообещала им, что мы придем. У их сына день рождения. Они с Арсюшей дружат.
— Никуда твои Моррисоны не денутся, — я опять набрасываюсь на нее с поцелуями, опускаясь ниже и ниже. — Хмм, у тебя грудь как будто увеличилась.
Смотрю на свою жену с подозрением. Она мило заливается краской.
— Угу, я тоже заметила. По пути к Моррисонам заскочим в аптеку за тестом. У меня пара дней задержки.
Чувствую, как губы растягиваются в дурацкой улыбке, меня мгновенно заполняет счастливой эйфорией, но Аня несильно бьет по плечу.
— Рано еще улыбаться. Еще ничего не известно.
— Я чувствую. Нет, я просто знаю, что ребенок уже есть, — уверенно заявляю, продолжая улыбаться. Потом, не сдержавшись, подхватываю Анну на руки и бегу наверх по лестнице.
— С ума сошел! Мы сейчас вместе свалимся! — верещит супруга.
— Не свалимся. И у нас есть полчасика до того, как надо будет отправляться за Арсением в сад. Придется немного превысить скорость, — толкаю ногой дверь в спальню. — На дороге, я имею ввиду, а не в кровати.
Анна ничего не отвечает, но заливисто хохочет.
