- Ответь на вопрос, пожалуйста.
- Какой именно? - усмехается нагло он.
- Есть хоть что-то, чего ты обо мне не знаешь?
- О синдроме не знал.
- Теперь знаешь. Еще?
Молчит, думает.
- Ты думаешь о том, чего еще не знаешь или о том, как сообщить мне, что знаешь все?
Изгибает брови домиком и хмурится. Сбрасываю его руки с колен, встаю и начинаю мерить комнату шагами. Туда-сюда.
- Кира, сядь, - резко, - не мельтеши, пожалуйста, - более мягче.
- Ты понимаешь, что это попахивает маниакальным поведением? Я же не твоя вещь, я не в тюрьме. Я свободный человек.
Вижу, как бровь Влада снова подскакивает. Он явно не согласен с последним утверждением.
- Но я же ничем тебя не ограничиваю? – удивляется.
- А ты не мог спросить? Я бы рассказала! Почему ты выбираешь выкапывать информацию ото всюду, только не у меня?
- А ты не из тех людей, кто спешат поделиться.
- Ты из ФСБ? - на полном серьезе спрашиваю я.
- Нет, - смеется Влад, - но мне приятно, что ты такого высокого мнения обо мне.
- Мне не смешно.
- Кира, давай лучше поговорим о твоем вчерашнем приступе.
Напрягаюсь. Ну вот и началось.
- Как давно начались?
- Через 2 месяца после смерти отца.
- Почему никому не сказала?
- Чтобы меня начали жалеть? Коситься, как на прокаженную? Вопросы задавать?
- Мама тоже не знает? – машет головой укоризненно.
- Нет, ты что, ей вообще нельзя.
- Но, если не лечить, это чревато..., - Влад замолкает, а я заканчиваю. - шизофренией? Ты это хотел сказать? Что, боишься с такой связываться? Я уже не умещаюсь в твой идеальный мир?
- Шипы спрячь, Кира. И думай, что говоришь.
- А ты разубеди меня, - смотрю на него с мольбой в глазах.
«Скажи, что я тебе не безразлична. Скажи, что любишь… скажи, что все равно на мои припадки, обмани меня, Влад».
- Ты можешь поехать в Россию со мной на пару недель?
Теряю дар речи сначала. Да, в любви признаваться он и не собирался. У него теперь миссия спасти нерадивое дитя.
- Как это? Зачем?
- Я найду для тебя лучшего врача, пройдешь обследование. Назначат лекарства пропить.
- Ты что, хочешь, чтобы я всю жизнь на колесах сидела? Может еще и антидепрессанты пить начала?
Почему-то его слова задевают за живое. Как будто он вскрыл нарыв. Из меня, как из рога изобилия полились слова претензий и обвинений. Сама не понимала зачем все это говорю ему и спорю. Но слова летят быстрее, чем успеваю остановить поток и подумать, как учила мама и как часто мне повторяет это Ратмир.
- Кира, я хочу, чтобы ты прошла обследование, вот и все.
- Ты что, не понимаешь? Для того, чтобы пройти обследование, надо обо всем рассказать, а я не могу, - не замечаю, как повышаю голос, - это значит, каждому встречному и поперечному врачу надо описать в подробностях, когда произошло, почему не обратилась в полицию? А почему не помогли? Когда начались приступы?
- Но ты же с психологом работала?
- Ты знаешь, что да!
- Ты ему рассказывала?
- Ей. И да, рассказывала.
- Почему не можешь врачу?
- Потому что не хочу и точка. Я больше не хочу это с тобой обсуждать, - злюсь и снова начинаю ходить по номеру.
- А как ты хочешь строить отношения? - одной фразой остужает мой пыл.
Никогда об этом не задумывалась. Цели в отношениях не было до сегодняшнего дня.
- А ты хочешь строить отношения? - вдруг успокаиваюсь я, и с надеждой смотрю на Влада.
- Я гипотетически, - рубит наживаю, - ты же должна была проговорить это с психологом. Как ты собираешься строить отношения, если никому не доверяешь?
- Так своему мужчине и буду доверять. А врачи - это люди и чаще всего большие сплетники. Они чужие. Зачем им про меня что-то знать?
- Кира, - Влад трет переносицу.
Только сейчас замечаю какие тени залегли под его глазами. Он не спал?
- Я лишь прошу тебя пройти обследование, вот и все.
- Зачем это тебе? - терпение никогда не было моим коньком, - важно знать, чтобы игрушка была здорова и подвижна? - зачем-то цепляю мужчину, и сама же прикусываю себе язык.
- Если хочешь быть со мной Кира, то это будет первым условием. Я все сказал.
- Хорошо, - тихо говорю я и начинаю собираться.
- Что, хорошо? - не понимает Влад.
- Мне на тренировку сегодня, а еще надо заехать домой за спортивкой.
- Кира, не пори горячку. Я пытаюсь помочь, а ты все воспринимаешь в штыки, почему?
- Потому что ты все пытаешься контролировать. Так невозможно строить отношения, как ты говоришь. Хотя, отношения - это гипотетическое между нами. Так зачем вообще все это? – развожу руками, - ты ставишь условия, ограждения и преграды, - уже почти кричу, - а ты, ты, - тыкаю пальцем ему в грудь, - ты хочешь быть со мной?
Смотрит внимательно на меня. Молчит.
- Понятно, - делаю выводы я, - тогда и говорить не о чем. Проблемы моего здоровья всегда были моими и вешать их на кого-то другого не собираюсь. Так что спасибо, что приютил и помог, - зло бросаю я, - мне пора.
Резко одеваю штаны и чуть не выдергиваю с корнями пуговицу. Застегиваю рубашку дрожащими руками, забираю рюкзак, надеваю босоножки и открываю дверь. Даже волосы не высушила, черт.
- Заберу с тренировки, - бросает в след, - остынешь, поговорим.
Ничего не отвечаю. Хлопаю дверью и бегу. Бегу пешком по лестнице, даже не зная смогу ли выйти. Черт бы его побрал с этим маниакальным всепоглощающим контролем, - ругаюсь себе под нос.
А ведь утро так хорошо начиналось.
Черт бы побрал мою несдержанность. Наверное, надо было промолчать… Но не могу спокойно реагировать на любые его слова, связанные с заботой обо мне. Как можно заботиться о том, кто тебе не нужен?
Он как будто душу мне выворачивает наизнанку. Почему я вообще так реагирую на его слова и мы все время ссоримся?
Выбегаю на улицу и иду на автобусную остановку. В кои-то веке не на такси. До дома доезжаю быстро. Успеваю остыть и подумать над тем, что произошло. Делаю вывод, что я истеричка. Чего я разозлилась? Ну, не хочет он со мной отношений, ну и ладно. Можно ж было принять заботу… или нет? Я никак не могла понять, как на все это реагировать. Чего я собственно от него ждала? Что признается в любви? Скажет, что жить без меня не может, поэтому и помочь хочет? Да, именно таких слов и ждала. Но видимо у Влада в жизни не бывает любви и привязанностей. Люди – пешки, жизнь – игра. Сейчас ему нужна я, как переводчик. А переводчика надо держать в целости и сохранности. Как собаку, которая пока еще защищает дом.
Надо порвать с ним пока не поздно. Хотя… уже поздно.
Я провалилась в его бездну и как дура загребаю большими веслами все, чего бы он мне не предложил. Иногда выплываю на поверхность, когда Его Величество кидает порцию нежности, как свет от маяка, а потом снова с головой погружаюсь в пучину.
Так не пойдет. Я теряю себя.
28 глава
Кира
- Кира, следи за рукой, - орет Рат с угла ринга, - да подними же ты их.
Уворачиваюсь от ударов партнера пока могу, но сегодня не мой день. Мало того, что все тело болит после вчерашнего приступа, так еще и мысли все о утреннем разговоре с Владом. Весь день я провела дома пытаясь хоть как-то отвлечься. Даже уборку затеяла, но не помогло. Теперь все свои мысли притащила на вечернюю тренировку.
Я не понимала, что делать в сложившейся ситуации. Влад вроде бы заботится обо мне, своеобразно ухаживает, но все это похоже на содержание дорогой игрушки, а не на человеческое отношение. То есть по сути, если я принимаю правила игры, я становлюсь дорогой содержанкой… Удивляет то, что его выбор пал на меня. Я же постоянно сопротивляюсь. Говорю, что такая игра не для меня. Почему он снова и снова по маленькому шагу завоевывает мое пространство?
Отвлекаюсь и пропускаю удар слева. Падаю на маты и больше не встаю.
- Кира, - кидается ко мне партнер по спаррингу, - извини, я не специально.
