– Можно сказать, что это у меня профдеформация от прежней работы, – вновь хмыкает Ренат. – Видеть и искать в людях их скрытые стороны. В принципе глядя на человека уже могу что-то про него понять и сказать. Жаль, такие навыки и привычки нарабатываются не сразу, можно было бы много ошибок раньше избежать.
Мне кажется, или шеф сейчас про свою жену и брак?
– Ты ведь меня все-таки тоже проверял, да? Не мог не проверить, как и всех, кого взял в близкое окружение на работе. Если так задуматься…
Ренат заинтересованно на меня глянул, мол давай-давай, продолжай, что ты там надумала.
– Во всяком случае для работы в приемной ты взял людей с довольно яркой и необычной мотивацией к работе. У Жанны это месть, Саша… я узнала немного позже, что про него ходят разные довольно неоднозначные слухи, и за работу в приемной он держится зубами и ногами и глотку готов будет перегрызть за тебя. Вообще и Жанна, и Саша с зубами. Нас трое в приемной, и невольно возникает ассоциация с трехголовым Горынычем. Но у меня вроде бы тоже яркий мотив для работы, но в компанию не вписываюсь, как мне кажется. Огонь подпитываемый болью и желанием мстить и что-то кому-то доказать быстро потух. Ты сам его и потушил. Не могу сказать, что я зубастая-клыкастая и…
– И правда интересная ассоциация, – перебил меня Ренат. – И если ты говоришь, что твой огонь злости и обид потух, я только рад. Будь такой, какая ты есть. Не думаю, что все личности в составе “Горыныча” должны быть одинаково злыми и обиженными. Со своей работой ты и без того хорошо справляешься. Я тоже кое-что заметил. Саша и Жанна к тебе тянутся, защищают, и это они делают не из-за работы и желания выслужиться. Возможно, твой огонь не потух, а стал другим, не обжигающим, а согревающим.
Ух ты, какие сравнения приятные от Рената. Неожиданно.
Обвила руку Суворова, прижавшись к ней щекой. Надеюсь, не сильно помешаю ему вести машину.
– Ренат.
– М-м?
– А ты прям совсем не хочешь еще детей?
Машина вдруг резко вильнула, но быстро выправилась. Наверное, все-таки мешаю Ренату вести. Отпустила руку и отодвинулась.
– Почему ты спрашиваешь? – сухо и напряженно произнес Суворов, глядя исключительно на дорогу.
– Не знаю, думала просто сегодня, что тебе бы пошло… – краснея, говорю я. Зачем только тему эту подняла? Сейчас Ренат подумает невесть что, что это я про себя намекаю, а я объективно же говорю. – По тому, как ты ведешь себя с Дианой это видно. Ты заботливый, спокойный, сдержанный. Ну и вообще… И я не предлагаю себя в помощь в деле обзаведения детьми и ни на что не рассчитываю, ты не думай. Это как взгляд со стороны.
Уткнулась носом в окно и зажмурилась. Ругаю себя за несдержанность. Сейчас если Ренат еще посчитает, что я хочу из легких отношений перейти в какие-то другие, поспешит со мной попрощаться. Еще молчит так прям тяжело, ничего не отвечает, не переводит в шутку. А может вообще сейчас машину остановит и высадит.
Нет, машину шеф не остановил, только через какое-то время, ровным, без каких-либо эмоций голосом, произнес, что свои решения редко меняет. Неловко, конечно, вышло, ляпнула не подумав. А если бы Ренат ответил, что да, хочу, поехали детей делать? Но если не уволит в ближайшие пару дней после новогодних праздников, значит обошлось.
Когда уже заезжали на участок, из-за дома с радостным криком выскочила уже одетая Диана.
– Ура! Я готова! Поехали? – подбегая к нам, спрашивает девочка.
Суворов фыркает.
– Да, но нам с Аней нужно зайти в дом, переодеться во что-то более удобное, и поедем.
– Ага. А я вон, что сделала.
Диана ведет нас с Ренатом за дом и там с гордостью демонстрирует инсталляцию: несколько снежных фигур животных, покрашенных краской, пара снеговиков.
– Какая красота! – восхитилась я.
– А вон там, – Диана махнула в дальнюю часть участка и радостно блестя глазами сообщила. – Дядя Стас выкопал мне лабиринт и сделал гору, с пещерой. Так круто!
Ну какая же Диана милашка. На щеках яркий румянец, шапка вся в снегу и с таким забавным пышным помпоном. Так и хочется обнять лапочку.
Да что на меня сегодня нашло на почве детей? Может, и правда возраст давит на мозг?
Ренат тоже восхитился новыми скульптурами на территории, но скорее шутливо, заметив, что вечером надо бы еще парочку поставить будет. Вскоре выехали в торговый центр. На катке было здорово, настроение сразу же стало новогодним, праздничным, сказочным. Диана каталась неловко, поначалу держалась ближе к нам, но потом встретила на катке новых одноклассниц и ей сразу стало не до нас.
Я же держусь еще хуже на льду, чем Диана, так что каталась исключительно за руку с Ренатом. Вот он классно держится и даже на скользком льду с ним удивительно надежно и не страшно. Ни разу не упала, хотя попыток делала бесчисленное множество, чем очень смешила Суворова. Каждый раз со смехом ловил, прижимал к себе. Вообще мне падать даже понравилось больше, чем кататься.
После катка Ренат завел тему про подарки, но Диану те девочки, с которыми гоняла на катке, позвали в кино и она попросилась с ними и мне тоже как-то захотелось туда. Мы с Дианой объявили, что билеты в кино с попкорном и будут подарком и ничего больше не надо. Выбрали в итоге один и тот же сеанс с фантастическим фильмом, только девчонки сидели в центре зала, а мы с Ренатом предпочли последний ряд, где сидели в обнимку, тихонечко болтая и смеясь.
Мне кажется, у меня никогда еще не было лучше предновогоднего дня. Думала, лучше уже и быть не может, но… когда мы вернулись домой, нас с Дианой ждал еще сюрприз. Дом оказался весь в ярких цветных огнях гирлянд, как снаружи, так и внутри, а еще нас ждал полностью накрытый и празднично, по новогоднему украшенный стол со множеством вкусностей. Мы с Дианой пищали от восторга, а Ренат довольно улыбался.
Новый год встретили вчетвером, включая котенка. Мне почему-то казалось, что Суворов, как независимый и вольный мужчина предпочтет большие шумные компании и сборища, но нет, остался дома в узком кругом, хотя ему много кто названивал, поздравляли с наступающим праздником, сыпали заманчивыми предложениями приехать на чьи-то вечеринки. Ренат отказывался и от отелей с бассейнами, и встрече нового года с лыжами на склоне, и празднике на крыше небоскреба. Не-а, не уехал. Лепили во дворе снеговиков. Шеф решил, что ему обязательно надо сделать самый большой, а после полуночи мы отправились гулять по поселку. Оказались не одни такие, в это время гуляющих соседей было много. Поздравляли друг друга. Диана опять нашла знакомых одноклассниц-соседок. И так вышло, что мы большой компанией с соседями вышли за пределы поселка прямо в поле, где уже собралось немало соседей. Ренат сообщил, что, оказывается, в поселке есть новогодняя традиция, жители сбрасываются на фейерверки, и несколько энтузиастов все покупает, устанавливает и запускает. Суворов, с ухмылкой заметил, что когда к нему через чат поселка обратились с вопросом, будет ли он скидываться, он не только согласился, но и предложил посильную помощь. Не сам лично, но вызвал спецов.
Когда зажглись первые салюты у меня дух перехватило. Думаю, праздничный салют в нашем поселке был самым долгим и красочным. Перезнакомились, наверное, со всеми соседями. Нам показали место, где все катаются с горок, и еще с пару часов мы гуляли, пока Диана с соседскими ребятами веселилась на этих горках, мы большой взрослой компанией общались, ну и отмечали, да. Хорошо так отметили, домой нас Дианой Ренат буквально принес, настолько мы устали, а он ничего, бодрый такой, довольный, совсем и не сонный.
Поздним утром просыпаюсь с гудящей головой, но все равно улыбаюсь. Тело устало, приятно ломит. Почти не помню, как засыпала. Кажется, в кровать мне помог попасть шеф. Сам же и раздевал. Я уже почти спала, а вот, он был все также. Точно! Процедуру опять медицинскую требовал! Я вяло отбивалась, но вроде бы сдалась. В голове сплошной туман. Я же вроде и не сильно там на горке отмечала, а опять проблемы с памятью словила. Но да ладно, в этот раз провалы в памяти не так страшны, помню же с кем засыпала. Ой, а что-то ведь Ренат мне говорил, пока мы спорили, что важнее, поспать в новогоднюю ночь или правильно ее провести. Кажется, речь шла о подарке. Нет, не мне подкуп за процедуру, а Суворов сказал, что определился, какой сам подарок от меня хочет. И, вот точно помню, еще так настойчиво узнавал, не против ли я.
