И послушные, конечно же.
— Изи, что случилось? — стоило ей переступить порог, как мальчишка вскакивает и хмурится.
Волновался? Господи, какая трогательная забота.
Изи натурально передернуло от этих соплей, и она не собирается сейчас скрывать своего отношения.
Опускается на сидение и рыкает.
— Давай только без драмы. Взлетаем!
Мальчишка хмурится сильнее, делает к ней шаг и тихо шепчет.
— Изи, у тебя проблемы? Ты только скажи! Я тебе помогу! Я…
— Блядь! Я сказала! Завали и давай команду, Коля!
— Любимая, ты можешь со мной обо всем поговорить!
Она натурально рычит. Терпения, которого и без того было на донышке, совсем не хватает. Изи резко поворачивается и ядовито цедит.
— С чем ты мне поможешь?! Убьешь эту суку и ее выродка?!
— О чем ты? — не понимает, а ее только больше распаляет его огромные глаза, наполненные ненужными ей чувствами.
Любовь, граничащая с обожанием.
Подкидывает дров тот факт, что Адам, как бы она его ни дрессировала! Никогда так на нее не смотрел. Никогда!!! Мало того, ей пришлось шантажом заставлять спать с ней! В первый раз, конечно же. Изи — искусна в сексе. Она любит многое, знает многое, и уж точно больше этой вонючей Лизы! Что она может?! Постанывать в такт в миссионерской позе?! Адаму этого никогда не будет достаточно! Ему нравится жестко. Ему нравится по-разному. Он любит брать ее голову и трахать, пока та не начинала захлебываться слюной. Душить. Он любит жестко… Лиза — его, блядь, Лиза! Ничтожество! Пустое место! Но он смотрит на нее так, как сейчас смотрит на Изи этот щенок — с любовью, и это бесит.
Ненависть опаляет кости, крутит внутренности, и она поддается ей. Она всегда ей поддается. Она любит ей поддаваться.
— Не понимаешь? Все ты хорошо понимаешь, милый мой, — сладко тянет она, сама взгляд-нож вонзает прямо в сердце.
Очень жаль, что это всего лишь долбанная метафора.
— Лизонька. О ком еще может идти речь? Об этой мелкой, зарвавшейся суке! И ее пузе!
Николай резко дергает головой назад и молчит. Изи он моментально перестает интересовать.
Нет, она не выдохлась, просто он — слабак. Скучный, пресный мальчишка.
Хмыкает и отворачивается, открыв свою сумочку.
— Неважно. Ты — слабак, Коленька, поэтому будь душкой. Дай команду и заткнись, я…
Речь неожиданно обрывается самым что ни на есть фееричным образом. Изи поначалу даже не понимает, что происходит, она будто просто утратила какие-то очень важные связи.
В ушах еще так противно звенит…что происходит?
Медленно подносит руку, которую почти не чувствует — просто знает, что она есть! — к голове. Там что-то влажное и горячее. Что это?
Смотрит на свои пальцы. Снова не понимает. На них…это кровь? Но откуда?
Поднимает глаза.
Напротив стоит Коля. В его руках бутылка с шампанским, а сам он дышит часто и хлестко.
Вот тогда-то нейроны и метнулись резко ракетой: Изи начала соображать.
Она выставляет руки перед собой и шепчет, пока кровь капает на ее красивое платье. Ну это ничего…говорят, солью надо, да? Хотя какая разница? Изи никогда не стирала собственную одежду, и почему сейчас об этом думает?
— Коля…я…
Язык не слушается. Заплетается. Она прикрывает один глаз, его заливает кровь.
Вдруг становится дико страшно. Забавно. Когда ей в последний раз было страшно? Наверно, когда-то очень-очень давно. В самом детстве. Пока отец не уничтожил ее невинность, размазав кровью по собственным простыням с ромашками.
С тех пор Изи ненавидит ромашки. Серьезно! Она их видеть не может, тошнит сразу, появляется аритмия, позвонки скручивает холодом.
Сейчас ей позвонки тоже скручивает, а Коля наступает.
— Слабак, значит?! — орет так, что Изи сжимается.
Ее снова бросает в прошлое, когда на нее так же орали.
Пожалуйста, не надо…
— Я — слабак, сука?!
Он хватает ее за волосы. Голову простреливает боль. Беспомощно расставив руки в стороны, Изи летит на красный ковер.
Тогда ковер был синим, но в принципе это неважно. Она и синий видит, и красный видит, и все мешается в сознании, как если закинуть в миксер все ингредиенты ее любимого коктейля.
Сзади наваливается тяжелое тело. Она чувствует, как в спину давит колено, и страх накатывает новой волной.
Все было точь-в-точь… все было так же.
Нет-нет!
— Да, сука!
Коля остервенело рвет подол ее платья, трусики. Она барахтается. Кровь идет из носа, а может, нет? Она не может понять. Пытается бороться, но как? Он сильнее. Папа сильнее…
— Отпусти, папа!
— Да! Называй меня папочкой! Это я, не он! Я! Вот зачем ты захотела в Россию, да?! К НЕМУ?! К НЕМУ, СУКА?!
Изи орет, но крик — это просто бульканье. Она ничего не может сделать. Это выше ее сил.
Только скрести ковер ногтями. Только надеяться на чудо.
— Я ЖЕ ЛЮБЛЮ ТЕБЯ, СУКА! ЛЮБЛЮ! Я! А НЕ ОН!
Толчки похожи на раскат грома над маковым полем. Также кроваво и паршиво…или нет? Она чувствует, как внутри зарождается то, что неправильно. Это неправильно…так не должно быть…
— Я БЫЛ С ТОБОЙ! Я ТВОЙ! ЗАЧЕМ ОН ТЕБЕ НУЖЕН?! Сука-сука-сука!
Шею обвивает толстый ремень. Он затягивается, душит, а воспоминания окончательно соединяются с реальностью. И она уже не знает, где правда, а где выдумка. Она улетает и слышит только…
— ВОТ ТАК, СУКА! ТОЛЬКО Я ЗНАЮ, КАК ЗАСТАВИТЬ ТЕБЯ КОНЧИТЬ! Только я! Только я…
Это судьба, наверно? В последний раз Изи усмехается и падает во тьму, где так приятно быть…неправильно, но приятно. Хорошо. Она в этой тьме с четырнадцати лет. Во тьме с настойчивым запахом лимонов…
«Я не могу по-другому»
Адам; сейчас
Я не мог просто так ее отпустить.
Это просто невозможно! Слишком уж хорошо знаю, на что Изи на самом деле способна. Особенно когда она в гневе.
Это чревато.
Я не собираюсь рисковать своей женщиной, нашим ребенком, мамой! Никем! Сегодня это закончится. Так или иначе.
Поэтому я оставляю их. Прошу Лизу побыть с мамой, а она не хочет меня отпускать…я же вижу. Ей страшно. Тебе страшно? Рассвет, все будет хорошо.
Я целую ее в губы и шепчу:
— Все будет хорошо, но так надо. Побудь здесь…
Лиза соглашается. Я вижу, знаю, чувствую, как ей сложно — но она меня отпускает.
Обещаю вернуться, как можно скорее! И я непременно вернусь, но только после того, как поймаю эту тварь.
Быстро обхожу водителей в потоке. Догадываюсь, что она поперлась в аэропорт. После того как все вскрылось? Это единственное место. Она улетит. Я это знаю.
По дороге звоню и говорю, чтобы мне дали информацию. Ваха обещает все решить — окей, я ему верю.
Сбрасываю звонок и с силой сжимаю руль. Дышу. Что буду делать — без понятия, честно. Это вопрос, который я буду решать по мере продвижения ситуации. Посмотрим. Но то, что я ее не отпущу — это факт.
В аэропорту много народа. Я бегу к кассам, сам ищу ее глазами. Черт! Нет! Вроде женщина идет впереди похожа, но я не добегаю до нее, потому что знаю, что это не Изи. Нет лимонов — лимоны всегда значат Изи. Без них ее просто не существует.
Да чтоб тебя!
Осматриваюсь. Ничего! Куда ты делась, сука?! Она бы не успела сесть на самолет! Это невозможно!
Звонит телефон.
— ДА?! — рявкаю, Ваха не обращает внимания.
Сразу говорит.
— Она заказала такси и доехала до Шереметьево, но не до основного здания. Машина проследовала до частного въезда и…
ДА *БАННЫЙ В РОТ!!!
Сбрасываю и несусь к выходу. У меня мало времени, поэтому я стараюсь не думать о том, какого черта она забыла именно там? Изи богатая, но не настолько, чтобы летать на частных самолетах! Кого-то подцепила? Это может быть проблемой, Адам.
Да, точно.
Именно поэтому я замираю перед самолетом, как только торможу и резко покидаю свой автомобиль.
Это может быть проблемой. Я без понятия, кто там с ней. И чем это может обернуться! Логичней было бы уехать. Потом решить проблему. Надо просто усилить Лизе охрану, сказать отцу, чтобы сделал то же самое и…
