Короли Эдена - Харпер A. Брукс

Рот Дракона придвигается так близко к моему, что я вдыхаю его сексуальный, лесной аромат. Стараясь изо всех сил казаться равнодушной, я напрягаюсь, но от его близости у меня начинает трепетать живот. Мой внутренний детектор магии зашкаливает. Его энергия гудит по моей коже, электрическая и первобытная. К какому бы виду перевертышей он ни относился, он сильнее, чем все, что я встречала раньше.

«Что бы ты ни говорил, что бы ни делал, я никогда не буду твоей», — прохрипела я, возбуждение вспыхнуло и разгорелось во мне. Один только его запах пробуждает воспоминания, возвращает меня к тому, что он обещал мне своим телом, но так и не сделал. И сейчас я почти ощущаю его член во рту, сладкий и соленый, и помню, каким большим он был, когда я глубоко засасывала его. Наблюдать за тем, как он раздевается, было просто замечательно.

Когда дело дойдет до Дракона, мне придется победить его в его же игре.

Мои щеки раскраснелись от того, как он наблюдает за мной, словно читая мои мысли.

«Вот тут ты ошибаешься», — говорит он. «Ты стала моей, как только вошла в мой дом».

Разочарование сжимает мои легкие, и я борюсь с собственным желанием.

«Ты прекрасное создание, Ева. Этого нельзя отрицать. Также нельзя отрицать, что твое тело зовет меня, что тебе нравится, что я беру то, что хочу, и что я груб с тобой».

Черт.

«Я не понимаю, о чем ты говоришь», — шепчу я, дрожь в моем голосе очевидна.

Изучая меня, Дракон выпрямляется. Он не верит ни единому моему слову — конечно, не верит. Вся правда на моем лице, в моем тоне. Черт, он же перевертыш, так что наверняка чувствует мое возбуждение. Это ведь одна из их особенностей, верно? Я в этом уверена.

В этот момент в лифте раздается звон, означающий прибытие. Но когда двери снова открываются, открывая темный подземный гараж, заполненный дорогими машинами, Дракон не собирается уходить. Его взгляд впивается в мою плоть.

«Слушай меня здесь и сейчас, Ева Далтон. Когда я буду трахать тебя, я буду трахать тебя. Не будет никаких сладостей. Никакой мягкости и нежности. Никакой романтики. Все будет грубо, порочно и дико. А потом, когда все будет сказано и сделано, ты повернешься и будешь умолять меня о большем».

Мое тело содрогается от желания, от ярости, а руки так и чешутся нанести удар. Чтобы стереть улыбку с его чертовски красивого лица. «Ты настоящий ублюдок».

«Я никогда не претендовал на что-то другое».

Он давит на меня, пока я не сломаюсь. Теперь я это понимаю.

Когда он разворачивается и направляется в гараж, туман в моей голове рассеивается. Я отгоняю туман, который ослабляет меня всякий раз, когда я рядом с ним, но мне все равно требуется время, чтобы снова пошевелить ногами.

Лифт еще раз дзинькает, и, когда двери начинают закрываться, я быстро выпрыгиваю следом за ним. Прохлада цементной конструкции проникает в мои кости, и я сразу же жалею, что Дракон не дал мне захватить пальто или что-то еще против холодной погоды.

Обняв себя за плечи, я спешу за ним. «Куда мы идем?» спрашиваю я, пока он осматривает ряды гладких спортивных машин, супервнедорожников и сделанных на заказ «Роллс-Ройсов». Maserati, Ferraris и даже Bentley… Столько денег в одном месте. Но я вижу здесь не только это. Я вижу еще одну потенциальную стратегию выхода. Если бы мне удалось узнать код доступа к лифту, то я смогла бы угнать один из этих автомобилей и уехать на закат, чтобы никогда больше не видеть ни Королей, ни Андовер-Сити.

«Ты ведь хотела проехать к Колыбели Кэт, верно?» — спрашивает он, глядя на меня через плечо.

От волнения я ускоряю шаг и практически бегу, чтобы успеть за его длинными шагами. «Да! Да! Конечно!» Я слишком нетерпелива, я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Мысль о том, что я снова увижу девочек — Мерси и Деми, черт возьми, даже Мак — приводит меня в восторг.

Надеюсь, с ними все в порядке…

«У меня есть для тебя одно правило», — резко говорит он, но я уже знаю, что он собирается сказать.

«Не убегать».

«Хорошая девочка. Ты учишься». Его взгляд задерживается на мне, следя за моей реакцией. Этот мужчина — хищник. Будь то физически, словесно или эмоционально, Дракон требует, чтобы я подчинилась ему. Если я этого не сделаю, он накажет меня. И это то, чего он хочет — наказать меня. Поэтому я не могу уступить, как бы сильно он ни взывал к моим желаниям.

Я не подчинюсь и не дам ему повода наказать меня. Это будет сложный танец, но я сделаю это. Я не позволю ему сломить меня.

Дракон направляется прямо к абсолютно черному Bugatti. Она сексуальна. У него две двери, изящные линии и смехотворно низкий кузов, а лобовое стекло, кажется, загибается к боковым стеклам, как будто оно одно целое. Эта машина создана для того, чтобы на нее обращали внимание.

«Вау», — вздыхаю я.

«Это моя машина», — объясняет он, и его губы подрагивают в уголках. Она называется Bugatti La Voiture Noire, что в переводе означает «черная машина». Он проводит пальцами по крыше с нежностью, не похожей на то, как он прикасается ко мне.

«Полагаю, она обошлась тебе в кругленькую сумму», — говорю я.

«Более восемнадцати миллионов».

Я задыхаюсь на следующем вдохе. «Ты шутишь? За эти деньги можно купить небольшой остров». Что за человек тратит восемнадцать миллионов на машину?

Когда он открывает дверь со стороны водителя, то просто говорит: «Садись».

У меня вдруг начинается крапивница при мысли, что я поцарапаюсь или сломаю что-нибудь, что будет стоить мне жизни. Но он уже сидит на водительском сиденье, и мне отчасти любопытно посмотреть, на что способна такая машина. Итак, я сажусь в кресло среди черной кожи, причудливых кнопок и экранов. Единственный цвет — это яркие синие огни, вспыхивающие на приборной панели, когда двигатель оживает.

Сиденья мягкие, как в гоночном автомобиле, с широкой центральной консолью, которая закручивается вверх, создавая впечатление, что мы находимся в отдельных каютах.

Затем мы стартуем.

Я судорожно натягиваю ремень безопасности. Когда я говорю, что мы отчаливаем, Дракон, словно адреналиновый наркоман, мчится прямо к закрытым дверям выхода. Шины визжат, и паника охватывает мое тело.

Когда мы сворачиваем за угол, то обнаруживаем еще один ряд экстравагантных автомобилей и поднимающиеся