Ознакомительная версия.
Так вот, жизнь так тесно прижала нас друг к другу в миг знакомства, что не оставила выбора. И запах, и шершавость его пиджака, и тембр голоса – все разом впечаталось в мозг и завладело мной на сто процентов.
Игорь позже не раз говорил мне, что у него голова кружилась от запаха моих волос и он едва удержался, чтобы не полезть с поцелуями прямо в автобусе.
Надо ли говорить, что из автобуса мы выскочили вместе и больше не расставались? Вернее, расставались, конечно, но очень неохотно и по необходимости.
Долгое время мы могли находиться именно в той мизансцене, в которой нас застигла судьба, – тесно прижавшись друг к другу.
В универ в автобусе мы ехали в обнимку, даже если в салоне было пусто и имелись свободные места.
Много позже мы наконец смогли отклеиться друг от друга и стали как-то участвовать в окружающей жизни. Стали ходить в кино, на вечеринки. И все же больше мы любили бывать вдвоем.
И теперь, вдруг оставшись одна, я не могла представить свою дальнейшую жизнь без него.
Необходимо было срочно найти выход из создавшегося лабиринта.
На другой день я на большой перемене сидела в кабинете Анжелы и ждала от нее помощи.
– По-моему, сейчас любая школьница знает, что признаваться в измене нельзя даже под пытками, – справедливо изрекла она.
– Дело сделано, – вздохнула я. – Посоветуй что-нибудь.
– Во-первых, не распускайся, – велела она. – Во-вторых, ты можешь сказать, что нарочно наврала. Наговорила на себя.
– Он не поверит.
– Поверит – не поверит, а задумается.
– Но как я ему это скажу? По телефону? Нужно же встретиться, повод какой-то нужен.
– Повод найдется всегда, – перебила меня Анжела. – Ты должна привлечь внимание. Поработать над внешностью. Что это за хвостик? Завтра же сходи сделай прическу, макияж поярче.
– Когда мне?! – вздохнула я. – Школа, продленка, детсад, занятия с дочерью…
– Ну, знаешь! – Анжела развела руками. – Хочешь вернуть мужа? Извернись.
В общем-то Анжела не сказала ничего нового. Я эти советы могла бы почерпнуть из любого дамского журнала. И все же она дала толчок, который, вероятно, был мне просто необходим. На следующее утро, собирая дочь в детсад, я проговаривала вслух свой план. Я как бы уговаривала сама себя. Воодушевлялась.
– Ну вот, мамочка пойдет на работу, а Ирочка в садик. Вечером за Ирой придет тетя Ксюша и возьмет погулять.
Иришка вскинула на меня удивленные глаза.
– Маме нужно в парикмахерскую, – объяснила я. – Мама сделает красивую прическу. И мы вечером пойдем с папой в ресторан… – На этом мой монолог иссяк.
Мы вышли из дома. День обещал быть солнечным и теплым. В ветвях у детсада гомонили птицы. На лужайке перед детсадовским крыльцом зеленела первая трава и пробивались желтые пятна мать-и-мачехи.
– Куда Ира пойдет? – спросила я дочь, замирая от желания услышать незамысловатое «туда».
Но моя дочь разгадала хитрость и в ответ лишь махнула рукой в сторону крыльца. И побежала к воспитательнице, окруженной детьми.
В парикмахерскую я записалась на пять часов. И целый день меня не покидало волнение. Я мысленно выстраивала предстоящий разговор с мужем: что я ему скажу, что он мне.
Я даже ширяевскую брань мимо ушей пропускала. На продленке я усадила на первые парты своих отстающих. Открыла журнал.
– Карина, если так будет продолжаться, ты останешься на второй год, – горестно вздохнула я, созерцая оценки.
– Ну и что? – услышала в ответ. – Вам-то какая разница?
– Хоть бы и осталась! – шепнул кто-то из девочек.
Сзади кто-то хихикнул и плюнул из трубочки. Мятая мокрая бумажная пулька застряла в рыжих волосах.
Карина вскочила и в долю секунды оказалась рядом с партой Скворцова. Схватила его за грудки и начала раскачивать и трясти.
– Пошла ты… – Скворцов оказался не готов к такому натиску. А может, находился в хорошем настроении. – Это не я…
Но услужливая Таня Репина, сидящая за одной партой со Скворцовым, вытащила из-под его дневника злосчастную трубочку и показала Карине.
Секунда – и Грошева вцепилась ногтями в лицо благодушно настроенного Скворцова.
– Прекратить! – тщетно потребовала я.
Началась потасовка. Когда на крики 2-го «Б» прибежали завуч и медсестра, в моем классе была куча-мала, посреди которой верещала я, растрепанная, красная – никакая.
Потом Анжела отпаивала меня валерьянкой и утешала тем, что учебный год подходит к концу, что осталось совсем немного потерпеть, а там – лето… И что вообще мне сейчас нужно думать о своей семье в первую очередь, а проблемы школы оставить в школе.
И вот мой рабочий день прожит. Я сижу в крутящемся кресле перед зеркалом. Сто лет здесь не была!
Салон в салатово-рыжих тонах. Все здесь напоминает: скоро лето! На стене высоко – телевизор. Идет сериал.
Я ловлю себя на мысли, что не отказалась бы с недельку полежать на диване перед телевизором, посмотреть какой-нибудь иностранный бесконечный сериал, переживая чужие страсти. Не свои. И чтобы никуда не бежать, ни на кого не кричать, ничего плохого не ждать…
Девушка-мастер расчесала мои волосы. Она что-то говорила о том, что после зимы волосы нуждаются в поддержке. Что-то о бальзамах и масках… Мне было хорошо и приятно, и я ее почти не слушала. Она возилась с моими волосами, а я закрыла глаза и окунулась в предстоящую встречу с Игорем. Я пустила свой сценарий по тому руслу, которое мне больше нравилось. В нем мы легко перескакивали неприятный разговор и находили понимание друг у друга в объятиях. Прежде так и случалось. Наши размолвки всегда легко преодолевались силой притяжения…
Мастер закручивала прядь электрощипцами, и та превращалась в локон. Половина моей головы уже была в локонах.
Звонок мобильного прервал процедуру. Звонила воспитательница из детского сада. У меня сердце оборвалось, когда я услышала ее голос. Он дрожал и срывался.
– Светлана Николаевна, Ирочка не с вами?
– Со мной? – растерялась я. – Почему она должна быть со мной? Кто за ней приходил?
– Никто… – пробормотала воспитательница. – Пока никто. Вы только не волнуйтесь, Светлана Николаевна, миленькая! Но мы были на прогулке и…
– Что с Ирой? – завопила я, уже догадываясь, что она скажет. – Где моя дочь?!
Я металась по салону, а девушка-мастер бегала за мной со щипцами.
– Мы гуляли во дворе, Ира всегда была возле меня… А когда мы возвращались, то ее уже не было. Я подумала: может, она к вам в школу отправилась?
– В милицию сообщили?
– Я сначала к вам, – заикаясь, ныла воспитательница. – А может, ваш муж в курсе? Я слышала, вы развелись? Может, девочка к отцу пошла?
– Я не знаю… – холодея от предчувствий, сказала я. – Сообщите в милицию и ждите меня!
Ознакомительная версия.
