– Хотя бы то, что это мешает тебе завести новую интрижку, – настаивала Мэдди.
Эйми сжала руку Кристин.
– Неужели нет никакой возможности быть вместе?
– Если только он переедет в Техас, а он этого не хочет. – При этих словах плечи Кристин безвольно опустились. – Почему я должна переезжать? Почему он не может этого сделать?
Мэдди посмотрела на нее строгим взглядом:
– Потому что здесь нет гор, а больницы есть и в Колорадо.
– Чудесно, давайте защищайте его, – проворчала Кристин, понимая, однако, что подруги правы. – Проблема в том, что я подписала контракт с больницей Святого Джеймса. Если я разорву его, я не только испорчу свою репутацию, но и поставлю отца в неловкое положение, потому что именно он дал мне рекомендацию.
– Я тебе сочувствую, – сказала Мэдди.
Эйми с задумчивым видом покусывала ноготь большого пальца.
– Может, вам ездить друг к другу? А когда закончится срок контракта, ты переедешь туда?
– Летать туда-сюда в течение целых пяти лет? – спросила Кристин. – Даже давно женатые пары с трудом могли бы сохранить отношения в таких условиях.
– Я понимаю. – На лице Эйми было выражение сочувствия. – Это просто ужасно, ты наконец-то встретила человека, который, казалось бы, идеально тебе подходит, и ты должна расстаться с ним только потому, что вы живете в разных штатах.
– Это действительно ужасно. – Боль в груди Кристин стала сильнее. – Я не представляла, что мне так будет не хватать его. Мы были знакомы только три недели. Ну скажите мне, как все могло измениться всего за три недели? Я думала, что вернусь сюда и все будет по-прежнему. Но сейчас внутри меня пустота, которой раньше не было и в помине. Почему она появилась?
Мэдди внимательно посмотрела на нее:
– Что ты собираешься делать?
– Не знаю! – Кристин закрыла лицо руками. – Думаю, перестану ему звонить. И перестану отвечать на его звонки, слава Богу, с определителем номера это возможно.
От этой мысли у нее перехватило дыхание.
– Ох, Кристин! – Мэдди обняла подругу, и та, чуть не плача, уткнулась носом ей в плечо. – Мне так жаль.
– Мне тоже. – Эйми погладила ее по спине.
– Мэдди. – Кристин крепко прижалась к подруге.
– Да?
– Это ощущение пустоты в конце концов проходит, правда?
Мэдди промолчала.
Нет смысла зацикливаться на ошибках.
«Как сделать свою жизнь идеальной»
Несколько дней спустя Кристин сидела в ординаторской, пытаясь сосредоточиться на папках с историями болезней. Но все ее мысли были заняты Алеком. Не помогало даже то, что это был День святого Валентина. С момента последнего звонка прошло десять дней, и Кристин задавалась вопросом: неужели действительно все закончилось? Не может ведь Алек так долго находиться на вызове, или может?
Она бросила взгляд на часы и увидела, что в Силвер-Маунтин сейчас без десяти пять. Если уж и сегодня Алек не позвонит, то звонков больше вообще не будет.
Наверное, это к лучшему. Мэдди и Эйми правы: они должны прекратить мучить друг друга. Но при мысли о том, что больше не будет этих разговоров, у Кристин появилось ощущение, будто внутри что-то начинает рваться. Может быть, ей следует позвонить самой? Хотя бы просто для того, чтобы попрощаться. В их последнем разговоре точка не была поставлена. И даже если на самом деле все закончилось, попрощаться им, наверное, все-таки следует.
Кристин сунула руку в карман своего хирургического костюма и кончиками пальцев осторожно коснулась холодного пластика телефона.
Повинуясь безотчетному порыву, Кристин достала плоский фонарик, который как напоминание об Алеке в последнее время носила с собой в качестве талисмана. Но сейчас этот фонарик не вызвал на ее лице улыбки.
Наоборот, пустота внутри ее стала расти, превращаясь во всепоглощающую боль. Кристин так легко могла представить Алека, его живую улыбку, зеленые смеющиеся глаза и полный страсти и нежности взгляд в минуты любви.
Его глаза, молившие ее остаться.
Если бы она могла повернуть время вспять, сделала бы она другой выбор? Нет, в любом случае такой возможности не было, так что толку гадать? Она приняла решение, и изменить ничего нельзя. Глаза защипало от близких слез.
Кристин подняла крохотный фонарик и посветила себе в лицо. «Вторая звезда справа, горит до самого утра».
В открытую дверь ординаторской постучали.
– Доктор Эштон? – раздался голос медсестры. Кристин вздрогнула и постаралась придать своему лицу спокойно-доброжелательное выражение, от всей души надеясь, что глаза у нее не покраснели. Как неловко оказаться застигнутой в тот момент, когда ты плачешь и разговариваешь сама с собой.
– Да.
Лицо медсестры медленно расплывалось в улыбке.
– Вас ожидают в приемной.
– Да? – Что-то в выражении лица медсестры возбудило любопытство Кристин. – И кто же это?
– Вам следует подойти. – Улыбка на лице медсестры стала еще шире.
Замирая от страха и от предчувствия, Кристин шла по коридору мимо смотровых кабинетов. Когда, миновав большую двойную дверь, она вошла в приемный покой, сердце у нее остановилось.
Там, слегка склонившись к регистрационной стойке, стоял Алек и вовсю заигрывал с пожилой медсестрой, которая хихикала, как молоденькая девочка. Пустота тут же исчезла, уступив место радости, которая, казалось, была готова взорвать ее. Алек показался Кристин вытянувшимся и похудевшим, но прекрасным в своих выцветших старых джинсах и темно-синей футболке с надписью «Ски силвер». У его ног послушно сидел Бадди в своем красном жилете, вид у пса был настолько строгий и официальный, что его пропустили бы не только в приемный покой больницы, но, пожалуй, и в операционную.
Бадди первым заметил Кристин и сразу же завилял хвостом от радости.
Алек взглянул на пса, потом поднял глаза. Весь мир замер, когда их взгляды встретились. В голове Кристин была только одна мысль: он здесь. Он на самом деле здесь.
Потом на лице Алека медленно появилась улыбка, которая постепенно превращалась в одну из его озорных усмешек. От переполнившего ее счастья у Кристин перехватило горло, и она испугалась, что разревется. Она просто стояла и смотрела на Алека, и его улыбка начала таять. Он опустил голову и робко поднял со стойки букет красных роз.
– Бадди напомнил мне, что приближается День святого Валентина, и сказал, что было бы неплохо преподнести тебе цветы.
Ее первым порывом было броситься к нему, обхватить его за шею и покрыть его лицо поцелуями, но Кристин сдержалась, напомнив себе, где они находятся. Быстрый взгляд по сторонам подтвердил, что несколько сотрудников наблюдают за этой сценой, не скрывая улыбок. Как быстро разговоры о таком непрофессиональном поведении дойдут до Кена Хатченса и до всего больничного совета, включая ее отца?
