Ознакомительная версия.
Александра даже и не подумала идти в кухню: сначала ей нужно было выяснить, что это за человек. Вдруг тот самый друг, которому Игорь поручил отыскать маму?
– Сейчас! – ответила она, чтобы не раздражать хозяина дома, и продефилировала вслед за Игорем и Мариком в гостиную.
– Как у нас дела? – спросил Варшавский гостя, грозя Сашке кулаком за своей спиной.
– Превосходно! – постоянно оглядываясь на девушку, ответил Марик. – За декабрь продали десять картин.
– Неплохо, – кивнул Игорь, – но учти, это был Новый год.
– Не важно, – Марик сел в кресло перед кофейным столиком, – на тебя устойчивый спрос. Кстати, в марте и апреле планируем Европу.
– Отлично. – Игорь задумался.
– Новые картины покажешь?
– Конечно, – Вашавский метнул на Сашку суровый взгляд, – только сначала кофе. Мне черный, Марику со сливками! – произнес он громко, глядя в глаза Александре.
– Со сливками вредно, – бросила Сашка, – Марик растолстеет!
Оставив гостя с отвисшей челюстью на попечение хозяина, Саша вышла из комнаты. Уже было ясно, что к поискам мамы этот мелкотравчатый тип никакого отношения не имеет, но она все равно задержалась за дверью на всякий случай.
– Игорь, откуда этот ангел? – пропел Марик.
– Лучше не спрашивай, – отмахнулся Игорь.
– Ей хоть восемнадцать-то есть? А то смотри…
– Марик! – Игорь вспыхнул, как сухое полено. – Ты в своем уме?! Это дочь Инны. Помнишь, я вас знакомил?
Дальше Саша не слушала, отправилась варить кофе. Интересно, почему у взрослых мужчин только одно в голове? Раньше ей казалось, что самые пошлые создания – это пацаны, ее ровесники. Постоянно приходилось от них отбиваться, чтобы не попасть в такую же идиотскую историю, как Ритка. Но оказалось, переростки ничем не лучше: что Марику, что полицейскому мерещилась такая фигня! Вот пусть бы Игорь только попробовал – узнал бы, где раки зимуют.
Она вернулась с кружками, заставив мужчин прервать разговор. Игорь быстро кивнул, – мог бы хоть спасибо сказать! – взял обе чашки и знаком пригласил Марика идти за ним. Сашка, пользуясь тем, что при госте Игорь не станет ее прогонять, пошла следом.
Варшавский толкнул дверь в мастерскую ногой. Всучил Блудштейну чашки и, пробормотав: «Подержи», начал стаскивать покрывала с картин, стоявших вдоль стен. Сашка, вытянув шею, прошмыгнула внутрь и встала рядом с гостем. Освободив картины, Игорь обернулся на зрителей – как раз в тот момент, когда Марик выпустил обе чашки из дрожавших рук. Как зомби, он смотрел на мольберт. Его лицо вытянулось, глаза наполнились ужасом – он не видел ничего, кроме огромного огнедышащего дракона, на мгновение замершего в хищной позе на двугорбой скале. Блудштейн даже не заметил, что разбил кружки и теперь под его ногами растекаются громадные черные лужи.
– Что это?! – в отчаянии прошептал он, глядя на Игоря, как на умалишенного.
– Новая тема, – произнес Варшавский примирительно.
– Сумасшествие!
– Да брось ты, – возразил художник, – я наметил целый цикл.
– Какого черта?! – Марик задыхался. – Сдалось тебе фэнтези! Ты что, Макл Уэлан?
– Пока нет, – Игорь улыбнулся, – но хочу проиллюстрировать несколько книг.
– Больной?! За это не платят!
– Ты сначала узнай, – Варшавский обернулся на дракона, его глаза светились такой отеческой нежностью, словно он смотрел на собственного новорожденного младенца, – тексты книг я тебе тоже передам. Автор Инна Маковецкая. Пройдись по издательствам, ты же у нас гений переговоров.
– У меня есть телефон маминого редактора, – срывающимся от волнения голосом произнесла Сашка, – книги уже должны были напечатать. А потом, кажется, сорвалось что-то. Я не поняла.
– Вот видишь, Марик! – Игорь подмигнул Саше. – Тебе же меньше работы.
– Я не занимаюсь литературой!
– Это моя личная просьба, – Игорь подошел к своему агенту и положил разноцветную руку ему на плечо, – ты же мне друг?
– Друг, – Блудштейн кивнул, – но это сумасшествие! Понимаешь? Время на ветер…
Блудштейн безостановочно причитал, пока Игорь искал чистую тряпку и, бросив ее на пол, возил поверх нее носком ботинка, пытаясь высушить коричневые лужи. Прошло минут десять, прежде чем агент смог выйти из оцепенения. Едва взглянув на другие картины и торопливо распрощавшись, Марик ушел.
– Игорь! – тихо позвала Саша.
– Что? – неохотно ответил он.
– Спасибо тебе!
– Не за что, – Варшавский улыбался, – протри пол в мастерской. Домработница придет только после праздников.
– Ладно.
– И позвони, в конце концов, своему отцу! Что ты как маленькая?
– Хочешь избавиться от меня? – пробормотала Сашка обиженно.
– Мечтаю!
Девочка в который раз набрала номер телефона в Ялте, прижала трубку к уху и, дрожа от страха, прослушала три длинных гудка. Павел Семенович к аппарату не подходил. Наверное, у благочестивого батюшки было слишком много дел перед Рождеством – торчит, наверное, с утра до ночи в церкви. Сашка с облегчением шлепнула трубку на аппарат: скажет Игорю, что не смогла дозвониться, и дело с концом. Меньше всего на свете хотелось ей знакомиться со своим «папой» – бросил ее, значит, и разговаривать не о чем!
Саша решила, что позвонит в последний раз – для очистки совести, – подождет четыре гудка, и все. Мама не могла поехать к этому Стародубову! Полная чепуха.
С ненавистью вдавливая в телефон кнопки, Сашка мечтала о том, чтобы трубку не взяли. Но на этот раз, как только она мысленно произнесла «четыре», на том конце провода раздался запыхавшийся женский голос с украинским акцентом.
– Аллооу! – пропела женщина.
– Здравствуйте, – Саша уже сообразила, что ошиблась номером, но не повесила трубку: решила, что выяснит все до конца и потом наедет на Игоря за то, что дал ей не тот телефон.
– Слухаю! – забеспокоилась собеседница.
– Скажите, пожалуйста, это телефон Павла Семеновича?
– Правильно, дитятко, только отец Павел еще в храме, – услышав Сашину речь, женщина заговорила разборчивее, – шо передать?
– Ничего, – сердце девочки быстро забилось.
– Меня Мариной зовут, – бесхитростно представилась женщина, – а вас как?
– Александрой, – заторможенно выговорила Саша.
На том конце провода повисла пауза.
– А призвище как? – бесцеремонно спросила женщина упавшим голосом.
– Что? – Саша не поняла.
– Маковецкая? – уточнила Марина чуть ли не шепотом.
– Откуда вы знаете?!
Пауза затянулась, Саша уже подумала, что женщина собралась повесить трубку.
– Мамка твоя тут недавно была, – наконец вернулся голос Марины, – я сразу про тебя и подумала!
Саша сидела с трубкой, прилипшей к щеке, и не могла произнести ни слова. Не может быть! Мама приезжала к отцу?! После самого страшного в жизни предательства, после всего, что было! И кто эта женщина? Инна рассказывала, что другой родни, кроме самого Павла Стародубова, у них нет. Бабушка Лена давным-давно умерла.
Ознакомительная версия.
