— Меган! — позвал он, и ветер подхватил его голос и унес ввысь, к верхушкам деревьев. В ответ ни звука, лишь шум разбушевавшейся стихии.
В лабиринте не осталось и следа от Мег, как будто там никого и не было. Когда Этан вышел с обратной стороны, он увидел открытую дверь и немного успокоился. Может быть, она просто заблудилась в лабиринте и испугалась. Может быть, Джозеф указал ей путь к спасению, и сейчас она дожидается Этана, свернувшись калачиком в его постели.
Но тут он обо что-то споткнулся. Нагнувшись вниз, он поднял туфлю, сжав ее в своей большой ладони. Это не была одна из ее туфель на смешных высоких каблуках, которые ему казались весьма эротичными. Это была ее ярко-красная спортивная туфля, лежавшая в грязи. В воздухе разносился едкий запах смоляных факелов, и Этан понял, что они забрали ее с собой.
Вокруг него сомкнулась тьма. Но не та, теплая и благодатная, что баюкала и защищала его. Эта тьма дышала смертоносной яростью, она удушливой волной накрыла его и, казалось, никогда уже не поднимется вверх. Прижимая к груди туфлю Мег, как талисман, он упал на колени, проклиная все и всех.
Потом Этан поднял глаза и увидел Джозефа, который казался таким же далеким и отрешенным, каким стал после рождения сына.
— Роща, — сказал он, и его тихий голос быстро унес с собой ветер. — Они увели ее в старую рощу.
Он начал понемногу исчезать.
— Когда? — требовательно спросил Этан, призывая его обратно. — Когда это случилось?
Джозеф молча покачал головой и стал еще прозрачней.
— Подожди! — закричал Этан, но Джозеф уже растворился в ночном воздухе.
Когда ее забрали из сада, Меган ничего не слышала, не видела, она и дышала-то с трудом. Она догадалась, что ее бросили на заднее сидение старого пикапа без рессор, а может, это был старый школьный автобус пастора Линкольна с надписью «Покайся или Сгинь!». В воздухе витал резкий запах бензина, смешанный с амбре застарелого пота и дешевого лосьона после бритья. Интересно, каким надо быть человеком, чтобы мазаться лосьоном после бритья и потом идти с оравой безумцев, пронеслось в голове у Мег.
Она потеряла ощущение времени. Могли пройти минуты, а может быть и часы, пока она не очнулась в этой дребезжащей консервной банке. Она слышала, как где-то над ней грохочет и бушует гроза. А могла ли она слышать Этана? Найдет ли он ее? Спасет ли? А может, все ее страхи напрасны. Может быть, горожане хотят прочесть ей нравоучение, бросить в пруд с утками, или потребовать, чтобы она покаялась в своих грехах. Да только она в это не верила. Фанатизм жителей Оук Гроув был глубоким и совершенно непредсказуемым. Простое покаяние вряд ли насытит их уродливые алчные душонки.
Машина резко притормозила, и девушку бросило вперед в сплетение человеческих тел. Она услышала нервные смешки, почувствовала, как ее хватают, ставят на ноги, лапая при этом за груди и ягодицы, выталкивают в темноту и снимают повязку с глаз.
Спустилась ночь, очень темная и опасная. Яркие вспышки молний то и дело прорезали хмурое небо. Ветер бросал ей волосы в лицо, мешая осмотреться и понять, куда же ее привезли.
Местность представляла собой дубовую рощу, скорее всего, именно от нее и пошло название городка.[5] Расположенная на вершине холма, она давала обзор на неровный ландшафт Аризоны, а деревья, расположенные по кругу, странным образом напоминали Стоунхендж. В центре этого круга лежал широкий плоский камень. Превосходное место для пикника, отрешенно подумала Мег. Или жертвоприношения.
Вдалеке виднелись силуэты строительных механизмов. Именно там Этан собирался назло горожанам возвести научно-исследовательский центр. Ничего удивительного, что они доставили ее сюда. Разве это не лучшее место, где можно оставить сообщение для Этана Уинслоу?
К ней подошел пастор Линкольн. Руки и щиколотки ей связали кожаными ремешками. В пылу борьбы Мег потеряла одну из красных кроссовок, и сейчас ей в голову пришла совершенно идиотская мысль о Золушке. Удастся ли Этану найти ее хрустальный башмачок?
Она была сама не своя из-за страха и той дряни, которой надышалась. Она собралась с силами, чтобы спокойно посмотреть на священника, и пожалела, что ей заткнули рот. Она бы с удовольствием плюнула в его ханжескую рожу.
— Готова ли ты покаяться, сестра? — закричал он, и голос его потонул в шуме ветра. — Мы привели тебя в нечестивое место, чтобы излечить недуг, поразивший нашу общину. Мы привели тебя в обиталище ведьм, чтобы очистить его дочиста кровью.
Интересно, чью кровь он имеет в виду, подумала Мег, снова посмотрев на плоский камень.
— О Геката! Узнаешь ли ты это место? Сто лет назад твои сестры танцевали здесь при луне. Они наложили заклятие на наш город, которое действует и по сей день. Их повелитель, Этан Уинслоу — это худшее порождение злобного заклятия. Но мы положим этому конец. Огнем и кровью мы очистим этот город от злых сил.
Меган застыла на месте, не в силах пошевелиться. Она боялась, что ее стошнит, и тогда она задохнется, потому что во рту у нее был кляп. Она уставилась на пастора, изо всех сил стараясь подавить страх. Меган смотрела на него так пристально, что пастор Линкольн сделал шаг назад и воздел руки к небу, словно стараясь отгородиться от злых чар.
— Нечистая! — завопил он. — Но наказание в наших руках. Не камень. Не так как было в старину. Мы сделаем все по-своему и очистим тебя пламенем.
И тут она увидела это. Глубоко вогнанный в землю кусок дерева, что-то наподобие укороченного телефонного столба. У его основания лежал ворох веток, сучьев и поленьев, неподалеку зловеще маячила канистра с бензином. И тогда она поняла, что ей уготовано.
Мег попыталась бежать, но из-за связанных щиколоток тут же растянулась на траве. Тогда ее поволокли к одному из дубовых деревьев и несмотря на ее отчаянные попытки вырваться, привязали к стволу.
— Док, вы с Ферди присматривайте за ней, а мы тем временем вернемся за Уинслоу. До полуночи осталось не больше трех часов. Все нужно сделать как следует.
Меган свирепо уставилась на своих надзирателей: на пьяного доктора, еле стоявшего на ногах, и проворного злобного старикашку, который не так давно заправлял топливом бензобак ее автомобиля.
— Смотрите, ребята, не поддавайтесь на ее уловки. Пускай она остается связанной, а когда наступит полночь, все будет готово.
Какое-то мгновение Мег просто смотрела перед собой: на святошу в сутане с умильным выражением на постном лице; на толпу мужчин позади него, которые внешне выглядили нормальными людьми с их суконными куртками, потными лицами и льсьоном после бритья. Все, что происходило, напоминало какой-то кошмарный сон. Однако все происходило наяву.
