Маша молчит! Она все время молчит и смотрит сквозь все, что её окружает! Я ни разу не видела, чтоб она улыбнулась, и ходит осторожно, как будто пришибленная чем-то! Столько времени прошло, а она до сих пор не может собрать себя. Потому даже если ты будешь пытать меня, я не скажу тебе: где она! — Лариса инстинктивно сжала кулаки, и даже подалась вперед.
— Значит, все ещё помнит меня, — задумчиво сказал он, — Уймись, Лариса, я уже знаю, где она. Я здесь, чтоб узнать, как она живет. И если б я понял, что она счастлива, то оставил бы её в покое. А теперь ты посидишь под замком, пока я заберу её.
Влад направился к двери. Лариса позади него возмущалась, что-то кричала ему вслед, но он уже не слышал её.
***
Чтоб успокоиться Лариса принялась готовить ужин. Но сдерживать эмоции получалось плохо. Потому она делала резкие движения, роняла вилки, ножи, посуду, нарезала неровные куски и пару раз обожглась кипятком. Рост все это время, молча, наблюдал за ней, сидя за её спиной на стуле. Он скрестил руки на груди и прожигал её спину взглядом.
— Давай поговорим, — не выдержал он.
— О чем нам говорить? Твой босс — ублюдок собирается до конца разрушить жизнь Маши, а я тут торчу с тобой, не имея возможности предупредить её! — Лариса повернулась к нему, и оперевшись поясницей о столешницу, в ярости выплевывала ему каждое слово.
— Котов любит её. Ещё вопрос кто кому разрушает жизнь! Какого черта Маша вообще сбежала от него? Он чуть не сдох, думая, что она умерла! Чего вам бабам надо? Он бы на руках её носил, она б ни в чем не нуждалась, если б была с ним, — Рост тоже начинал злиться.
— Ты, полагаешь, ей нужны его деньги? Ты ни черта так и не понял! Мы не те девки, которые выпрыгивают из трусов при вашем появлении, ради дорогих шмоток. Маша бы никогда не была с таким как Котов! Она б выбрала хорошего, правильного парня и жила бы с ним долго и счастливо. Но вы — мудаки переломали все! Скажи, ты когда-нибудь думал о том, что вы сделали с Марусей? Что сделали с нами? — Лариса говорила с печалью в голосе, — А давай я тебе покажу! Зачем слова, когда можно увидеть результат. Дай мне мой телефон на секунду, — она протянула руку.
Рост смерил её взглядом, потом, вздохнув, встал с ней рядом и положил ей в ладонь телефон. Лариса зашла в галерею и, пролистав километры ленты, нашла нужное ей видео. Запустив его, она отдала телефон Росту.
В записи зазвучала зажигательная латиноамериканская композиция. Маша в шортах и верхе от купальника стояла с лучезарной улыбкой посреди той самой кухни, в которой сейчас стоял Вахитов. Она держала в руках лопатку, которой она помешивала соус и периодически подносила к губам, изображая, что это микрофон. Маша зажигательно танцевала, виляя бедрами, размахивая полотенцем и подпевая. Она рисовала в воздухе сердечко, показывая как оно стучит, — такой знакомый жест солисток арэнби. На заднем плане изредка появлялась пританцовывающая Лариса. В какой-то кульминационный момент композиции девчонки подпрыгнули и ударились грудью. Они обе оглушительно рассмеялись, а Маша выронила лопатку и исчезла из кадра, видимо, пытаясь найти её на полу.
Просматривая запись, Рост ловил себя на мысли, что никогда не видел Машу такой. У девушки, которую он знал, всегда было настороженное выражение лица и очень серьезный взгляд, а на видео она беззаботно дурачилась. А ещё, он всегда считал, что зажигалочкой в их дружной паре была Лариса, а сейчас понял, что так было не всегда.
— Эта запись была сделана полтора года назад, когда о вашем существовании мы ещё не знали. А вот та, что я сделала пару месяцев назад, когда мы в последний раз виделись с ней, — Лариса, не забирая телефон из рук Роста, опять пролистала ленту и запустила нужную запись.
Маша сидела на траве в каком-то парке, обняв колени. Ветер трепал её волосы. Лариса снимала её с боку. Маша не двигалась и, казалось, даже не моргала.
— Машуня, ну что ты как неживая? — за кадром голос Лары.
Маша повернулась лицом в камеру. Взгляд расфокусирован, лицо словно маска, без эмоций.
— Господи! Только не говори мне, что ты страдаешь по этому своему подонку! — взмолилась Лариса.
Маша опустила глаза и долго молчала, а потом произнесла то, что, как посчитал Рост, Влад обязательно должен услышать, поэтому эту запись позднеё он отправил на телефон Котова:
— Чтобы страдать, надо что-то чувствовать. А я уже ничего не чувствую, вообще. Я любила его, Лара. Но любить жестокого и опасного ублюдка, который меня за человека не считает, который подчиняет, наказывает, неволит, может продать, да и убить, нельзя! И вначале, когда я избавилась от него, я дышать не могла. Было так плохо, как будто меня ножом в грудь ударили и там дыра образовалась. Тогда я запретила себе что-то чувствовать, чтоб не умереть от болевого шока. И все получилось. Но оказалось, теперь и радоваться я тоже не могу, это же тоже чувства. Я выжила, но я не живу. Я просто просыпаюсь по утрам, дышу, хожу, но не живу. Теперь я и, правда, вещь.
Рост опустил глаза, положил телефон в карман, и вышел на балкон, чтоб закурить. В приоткрытую дверь Лариса видела его профиль. Он пару раз нервно стряхнул пепел, не докурив, смял сигарету, и решительно вернулся в кухню. Рост остановился напротив Ларисы и несколько секунд они прожигали друг друга взглядом.
— Мы плохие парни, именно, на таких западают хорошие девочки. Создают семьи, живут с пай-мальчиками, как ты правильно заметила, а без памяти любят таких как мы. И в этом нет нашей вины, это мир так устроен. И если ты ждешь, что я буду оправдываться или буду оправдывать
