ночь. Уж не знаю, одновременно или по очереди (и знать не хочу), но думаю, Наташка переживала тогда.
Ей вообще не везло в личной жизни, все серьёзные отношения заканчивались не просто неудачно, а настоящей катастрофой и огромной душевной травмой. Поэтому Наташка уже много лет ни с кем не встречалась по-настоящему. И мне было её жаль, потому что на самом деле подобные необременительные еженедельные перепихоны — не для неё.
И не для меня, конечно.
Понимала ли я это, начиная отношения с Артуром? Да. Но тогда я думала, что он и сам не захочет сильнее сближаться и потом просто отвалится. А оно вон как получилось…
— Может, сходим куда-нибудь вчетвером? — неожиданно предложил Стас, и я не сразу поняла, о чём он. — Ты и я, Кит и Наташа…
— Не очень хорошая идея, она не пойдёт. Она ведь не ломалась — ей твой друг никогда не нравился.
— Как и я, — хмыкнул бывший муж. — Никогда не понимал почему…
Я вздохнула и осторожно сказала, пытаясь не выдать чужую тайну:
— Дело не столько в тебе, сколько в её жизненном опыте. Наташу здорово обидели, причём не один раз. И парни, похожие на тебя, Кита и Козыря. Поэтому она мужчинам больше не доверяет.
— Ясно, — кивнул Стас. — Тебя, наверное, тоже убеждала, что я предам и во второй раз?
— Естественно, — я не стала скрывать очевидное. — Она считает, что не сразу, но обязательно предашь. Может, и не уйдёшь, но любовницу себе заведёшь. Более яркую, чем я.
Стас кашлянул, подавившись чаем. Вытаращил глаза, глядя на меня с удивлением, а потом протянул:
— Слушай, но это ведь даже не логично. Я тебе не изменял и изменять не захотел. Мне претит мысль об обмане…
— Значит, не будешь изменять, а сразу уйдёшь.
— Да не уйду я больше! — горячо возразил Стас и схватил меня за руку, сжав ладонь. — Я бы Никой поклялся перед тобой, если бы не знал, что за подобные клятвы ты мне башку открутишь. Катюш, клянусь — не уйду. Я люблю тебя и нашу дочь. Мне никто больше не нужен! Я с тобой хочу жить, точнее, с вами. Хочу ещё одного ребёнка, а лучше даже двух. Каждый день видеть и Нику, и тебя, ездить с вами вместе отдыхать… Нет ничего и никого лучше вас, моей семьи. И если бы ты только захотела дать мне второй шанс…
Я пыталась отнять свою руку — Стас чересчур сильно прижимал её к груди, будто и правда клятву произносил.
Мне было больно. Нет, не из-за руки. Больно всё это слышать. И разрывали на части противоречивые эмоции.
Счастливая Катя из прошлого очень хотела попробовать ещё раз. Да и Ника будет рада…
Но ей мешала разочарованная Катя из настоящего. Катя, которая уже научилась жить без Стаса. Катя, которая встретила другого мужчину и не желала от него отказываться. Катя, которая считала, что нельзя целиком и полностью доверять однажды уже предавшему тебя человеку.
А мне всё-таки хотелось доверять. Хотелось строить отношения на уверенности в том, что меня не задвинут однажды на заднюю полку — потому что наскучила. И пусть отношения с Артуром не гарантировали безопасности, Стасу я всё-таки не доверяла гораздо сильнее.
— Катюш… — бывший муж попытался придвинуться ещё ближе и поцеловать меня, но я отвернулась.
— Не надо. Ты каждый раз заводишь одну и ту же шарманку — хватит, Стас.
— Я надеюсь, что ты передумаешь, — прошептал он и прижал к губам мою ладонь. Горячий какой…
— Слушай, — я едва не подпрыгнула от неожиданной и очень неприятной мысли. — А ты сам-то ветрянкой болел?!
— Нет, — ответил Стас и опустил вниз лукаво блеснувшие глаза.
Господи… Ну и придурок…
71
Катя
После этого признания с меня сразу слетели остатки благодушия. Потому что нельзя так! Естественно, я понимала, чего хотел достичь Стас: он же знает мой характер, я никогда в жизни не позволила бы себе выгнать бывшего мужа прочь, когда у него уже и температура поднимается. И вообще он теперь заразный!
— Ты идиот, — шипела я, застилая бывшему мужу диван в гостиной. — Ветрянку взрослые часто переносят намного хуже, чем дети. Учти, если тебе будет плохо, я вызову скорую и отправлю тебя в больницу! В инфекционке полежишь, может, поумнеешь.
— Договорились, — смиренно согласился Стас. Выглядел он крайне довольным собой, отчего я раздражалась ещё сильнее. Интриган доморощенный!
— Ну на хрена ты это сделал?! — простонала я, вновь дотронувшись до его лба. — Теперь вместо одного заболевшего ребёнка на моей шее будут два!
— Я не стану сидеть на твоей шее, не волнуйся, — заверил меня Стас, и я закатила глаза:
— Да уж, конечно!
Я была настолько возмущена, что даже позвонила Наташке — хотелось выговориться. Она выслушала меня, насмешливо фыркая в трубку, а после заключила:
— Кать, твоя доброта тебя в итоге и погубит. Сейчас этот гад ползучий заползёт к вам с Никой в тапки так, что и не выгонишь. Сколько длится эта чудо-болезнь, недели две?
— По-разному, — пыхтела я. — Я в детстве выздоровела очень быстро и не температурила почти, но я была младше Ники. А сколько времени будет болеть мой бывший олень, одному Богу известно.
— Бывший олень, — хохотнула Наташка. — Ну, хорошо, если олень, Кать. А то если лев, то он потом и прайд себе заведёт, как положено. Лучше пусть будет олень.
Я не выдержала и засмеялась, хотя смешного на самом деле было немного.
Девиз «слабоумие и отвага» — это вот точно про Стаса. Хитрость, точнее, хитрожопость, граничащая с идиотизмом. Я понимаю, бывший муж давно ничем не болел, забыл уже, как это бывает. Если бы не бросил нас с Никой — помнил бы. А так за три года Стас толком и носом не шмыгал — сам признавался, что болеет редко.
Зато теперь он отыгрывался за прошлые годы спокойной жизни. И сам пожалел о своей хитрости — потому что к вечеру следующего дня и температура ещё поднялась, несмотря на жаропонижающее, и сыпи прибавилось. А она, между прочим, чешется! Сильно.
— Так тебе и надо, — злобно бурчала я, глядя на виновато-несчастную физиономию Стаса. — Тоже мне, страдалец! Сам виноват. Учти, если через пару часов температура не спадёт — отправишься на скорой в больницу.
Одной Нике всё было нипочём — ей полегчало буквально за сутки. Осталась только сыпь, но и она уже начала подсыхать. И Ника вовсю радовалась, что её драгоценный папа с нами, сочувствовала ему и жалела его.
Сочувствовать мне и жалеть меня, естественно, никто не собирался. У
