задела за живое.
— Я и Уитни? — от его низкого голоса у меня по рукам побежали мурашки. — Ты хочешь знать правду обо мне и Уитни?
Какую правду?
— Нет никаких меня и Уитни, — грубо сказал он. — Никогда не было. У нас сделка. Я притворяюсь ее парнем, и она мне платит.
У меня отвисла челюсть.
— Ч-что?
— Теперь ты знаешь. Больше никаких секретов. По крайней мере, один из нас может сказать, что наша совесть чиста.
Каблуки Бриджит эхом отдавались по лестнице, и Истон закрыл свой ноутбук, убирая его и телефон в рюкзак.
Я застыла на месте, шок приковал мои ботинки к твердой древесине.
— О, смотрите, кто решил присоединиться к нам.
Бриджит прошла мимо меня и Истона, но затем остановилась и оглянулась. Ее взгляд метался между нами двумя.
Я слишком тяжело дышала, и мои щеки пылали. Истон повернулся, чтобы снять куртку с барного стула, но напряжение пробежало рябью по его рукам и спине.
— Ева, — сказала Бриджит, прищурившись, глядя на меня. — Ты спала ужасно поздно.
Истон запнулся на полпути, просовывая руку под куртку.
— Да, — я сглотнула. — Прости, что пропустила твой кофе. У меня были проблемы со сном.
— Хм. Столько проблем, что ты не подумала закрыть дверь своей спальни?
Мои ладони вспотели, и я в шоке посмотрела на Истона. Черт. Насколько глупой я должна была быть, чтобы оставить дверь открытой? Ей хватило бы одного взгляда, чтобы понять, что меня там нет.
— Очень на тебя не похоже.
Я открыла рот.
— Я… Я…
— Защелка на моей двери в последнее время доставляет мне боль, — сказал Истон, натягивая толстовку через голову.
Он посмотрел на маму, прежде чем схватил свой рюкзак.
— Не удивлюсь, если на ее тоже нужно взглянуть.
Брови Бриджит нахмурились.
— В этом дело, Ева?
Я натянуто кивнула.
— Истон, — она не сводила с меня глаз. — Дай мне свой телефон, пожалуйста.
Он остановился на полушаге, оглянулся через плечо на Бриджит.
— Что?
— По-моему, я ясно выразилась в первый раз.
Истон провел зубами по нижней губе, но через секунду расстегнул молнию на рюкзаке, схватил телефон и бросил его ей.
Я наблюдала, как она просматривала его телефон, с беспокойством в животе. Взглянув на Истона, я молча умоляла его дать мне что-нибудь, что угодно. Какой-нибудь ключ к пониманию того, что, черт возьми, происходило. Но его внимание по-прежнему сосредоточено на Бриджит. Он действительно профессионал в игнорировании меня, когда хотел.
Я заставила себя снова посмотреть на Бриджит и увидела, как она положила телефон на столешницу. Затем из динамика раздался звонок, звонок, звонок,.
Горло Истона двинулось вверх-вниз, губы плотно сжались.
Он нервничал.
Черт.
— Привет.
Я узнала голос в тот самый момент, когда Бриджит сказала:
— Привет, Уитни. Это мать Истона.
Челюсть Истона тикала, тикала, тикала.
Мое сердце колотилось о грудную клетку.
— О. Гм, доброе утро, миссис Резерфорд.
— Доброе утро. Прошу прощения за неожиданный звонок, но Истон сказал мне, что ты оставалась на ночь.
Она сделала паузу, посмотрела на меня, и тишина отдавалась кровью в моих ушах.
— Что?
Брови Бриджит приподнялись, и мое сердце забилось быстрее.
— Ты оставалась на ночь, не так ли?
Короткая пауза Уитни казалась вечностью.
— О, точно. Я… Мне жаль, но я так скучала по Истину. Я выскользнула пораньше, чтобы принять душ и переодеться.
Бриджит оторвала от меня взгляд и посмотрела на телефон.
— Я понимаю. Я просто немного сбита с толку, потому что не заметила твою машину на подъездной дорожке.
— О… Ну, ты знаешь Джессику Эдвардс? Она живет дальше по улице? Мы ездим на машине по понедельникам, и вчера она все равно оставила свое ожерелье у меня дома, так что все было идеально. Мы обе помогали друг другу. Беспроигрышный вариант.
Мое сердце замедлило свой ритм до почти нормального. Уитни потребовалась секунда, чтобы понять, но я должна признать, что девушка хороша. Слава гребаному Богу, она не знала, что прикрывала меня.
— Понятно, — Бриджит прислонилась к столешнице, длинные кремовые ногти коснулись мрамора. — Действительно, повезло. Что ж, не забудь задержаться подольше в свой следующий визит, чтобы мы могли наверстать упущенное. И, конечно, передай от меня привет своим родителям.
— Я так и сделаю. Спасибо, миссис Резерфорд.
Они завершили звонок, и Бриджит перевела свое внимание с меня на Истона.
— Полагаю, на данный момент этого достаточно, — сказала она, протягивая ему телефон.
Он засунул его в карман и натянуто кивнул.
Зная Истона, он чувствовал себя виноватым за ложь. Тем временем я сдержала вздох облегчения, который пытался вырваться из меня. Я понятия не имела, что бы сделала Бриджит, если бы узнала, что мы натворили, но я знала, что это было бы нехорошо ни для кого из нас.
— Ева, — рявкнула Бриджит, направляясь к своей аптечке. — Почему ты ничего не сказала о своей двери? Я могла бы все уладить одним звонком.
— Эм, — я прочистила горло, наблюдая, как Истон продолжал делать вид, что меня не существовало, пока сваливал посуду в раковину. — Я знаю, как ты занята.
— Ерунда. Это мой дом. Если с ним что-то не так, я должна знать. Я проверю твою дверь к тому времени, как ты вернешься из школы. Что касается моего кофе, я была несколько разочарована. На этот раз все нормально, но я ожидаю, что ты будешь придерживаться графика. Не придавая значения твоему сну…
Биение моего сердца и слабость в коленях заглушило ее голос, когда Истон пересек кухню и ушел.
Он не оглянулся на меня.
Он даже не колебался.
Истон
Я закончил мыть руки над раковиной в ванной, затем закрыл глаза и провел мокрыми пальцами по волосам. На выдохе мои ноздри раздулись от острого, как бритва, жжения, которое разлилось по моей груди.
Образ Евы, стоящей в моей комнате в чьих-то чужих объятиях, запечатлелся в моем сознании. Я, конечно, видел ее с другими парнями, но это было раньше. И она никогда не позволяла им обнимать себя.
Рядом со мной открылся кран, и я перевел взгляд на Зака, который намыливал руки мылом.
Он посмотрел на меня.
— Ты в порядке?
— Я в порядке, — пробормотал я, отводя взгляд.
Лгать всегда неправильно, особенно когда это казалось Зака, но разговоры о Еве всегда были под запретом. Обеспечение ее безопасности и близости ко мне подразумевало небольшую ложь во спасение здесь и там. Но я бы солгал себе, если бы сказал, что это единственная причина, по которой я молчал о том, что было между
