Традиционно со мной пообещали связаться, и я поехала в другое место — аж на Пулковское шоссе, ближний свет! Там все оказалось совсем не так, как в объявлении о вакансии, и я тихо слилась сама.
Денис так и не позвонил. Я чувствовала себя Неуловимым Джо из анекдота. Тем самым, который потому Неуловимый, что нафиг никому не сдался, чтобы его ловить. Настолько серьезные проблемы, что не выбрать минутку? Или Марковна ляпнула какой-нибудь полный капец? Эти «две шаги направо — две шаги налево» настолько выбивали из колеи, что от одной мысли снова начинало потряхивать. Хотя… разве я вела себя иначе? Едритская сила, как школьники!
В среду с утра я убирала квартиру, готовила, наводила красоту и складывала чемодан. Поглядывая на телефон.
Ну позвони же-е-е!
Или ты забыл? Или не знаешь?
А когда пришло сообщение, я просто выпала из действительности. Стояла с телефоном в руках, смотрела куда-то в параллельный мир и глупо улыбалась.
— Надюш, очень вкусный салатик, — Славка положил себе на тарелку добавки, мазнув взглядом по моим пальцам, нервно отбивающим по столу дробь не в такт музыке из колонок.
— Да, Надь, суперский, — Варежка посмотрела на него многозначительно. — Что там?
— Китайские грибы. Жареные, — рассеянно ответила я, в очередной раз взглянув на часы. — И кура.
Кура-дура, зачем ты его позвала? Он же просто из вежливости поздравил. А эти будут тут переглядываться и жалеть тебя потихоньку.
Ничего, уже завтра я буду в Лоо. Выйду на пляж, сяду на буну, свесив ноги, и стану высматривать в воде огромных фиолетовых корнеротов, подплывающих к берегу осенью, когда море начинает остывать.
На кухне пискнул таймер, сообщая, что мясо по-гречески пора доставать из духовки. Я выложила на блюдо свинину и раскидывала вокруг запеченную картошку и морковку, когда в дверях показался Славка.
— Надь…
— Все в порядке, — бесцветным голосом отозвалась я. — Он меня утром поздравил. Сообщение прислал. А я… написала, чтобы приезжал. Дура, да.
Он молча поцеловал меня в макушку, взял блюдо и понес в комнату. А я подошла к окну, прижалась лбом к стеклу, сделала пару глубоких вдохов.
Все в порядке. Все в по…
И в этот момент раздался звонок.
[1], [2] Контрабас — партия контрабанды, окно — таможенный переход (из сленга контрабандистов, таможенников и логистов)
=64
Я даже ответить сразу не смог. Телефон завопил прямо в руках. Началось…
С той арестованной на финской границе фурой у нас оказался небольшой люфт по времени, и мы понадеялись, что успеем. Груз был срочный, с предоплатой по полуторному тарифу. Но хрен там плавал. От срока прошли уже сутки. Наш брокер ничего не мог сделать. Наркота, даже если ее всего спичечный коробок, — это реальная задница. Фуру загнали на площадку СВХ[1] и распотрошили каждый ящик. И — вполне ожидаемо — клиент жаждал нашей крови. Пришлось брать Киру, юриста Володю и тащиться на переговоры. Только и успел Наде написать, что приеду вечером. А так ведь плюнул бы на все и полетел.
Потом из следственного комитета позвонили. И туда пришлось завернуть. Доказывай теперь, что чувак сам по себе и айфоны вез левые, и порошка пакет. Освободился уже в седьмом часу. Только-только к половине восьмого по пробкам, как Славка сказал. А кстати, подарок?
Вот тоже, как выяснилось, проблема. Ну цветы — само собой. А еще что? Полина меня четко приучила: дарить только то, что реально надо, без игры в угадайку. Другое дело, денег у меня раньше было… вернее, не было. Сейчас — с точностью до наоборот. Деньги есть, а что купить? Я слишком мало знал Надю и понятия не имел, чего бы ей хотелось, что понравилось бы. Плюс неопределенность статуса наших отношений. В результате пошел по пути наименьшего сопротивления: зарулил в продуктовый магазин из разряда премиум и набрал пакет всяких вкусностей, ориентируясь на цену и необычность.
В парадной за консьержа на этот раз сидел, уткнувшись в телефон, малахольного вида парень. Поднял голову, посмотрел безучастно, и снова нырнул обратно в интернет. Пройдя мимо него, я вызвал лифт.
Ну… момент истины?
То, что происходит нечто нештатное, я понял, как только оказался на пятом этаже. Из коридора доносились не слишком дружелюбные мужские голоса.
Дверь квартиры напротив площадки была распахнута настежь. Надя с закрытыми глазами сидела у стены на корточках. Рядом стояла, прикрыв рот рукой, симпатичная толстушка. Славку я заметил не сразу: за дверью его не было видно. Равно как и Лисицына, которого тот прижал к стене, шипя что-то свирепое прямо в лицо.
Твою мать, это вообще когда-нибудь закончится?!
Я быстро сунул в руки толстушке цветы и пакет и отодвинул Славку в сторону.
— Я справлюсь.
Лисицын был не то чтобы в дрова, но вполне так под мухой. Несильный удар под дых его успокоил. Закрутив воротник рубашки и перекрыв кислород, другой рукой я завел за спину и крепко сжал его руки. И погнал, подталкивая сзади, к лифту. Локтем нажал кнопку, впихнул внутрь, притиснул в угол.
— Я ведь тебя предупреждал, нет?
Он невнятно выматерился и попытался достать меня ногой, но не получилось. Зато схлопотал еще. Как и куда надо бить, чтобы не осталось пригодных для снятия следов, отец меня в свое время хорошо научил.
Вытащив из лифта, я проволок Лисицына мимо консьержа на крыльцо и пинком скинул со ступенек. Когда увидел, как тот скатился и замер кулем, внутри все оборвалось. Неужели шею свернул? Но он медленно встал, дотронулся до разбитой губы, сплюнул кровь.
— Ты ведь сам упал, Андрюша, правда? — ласково спросил я, глядя ему в глаза. — И учти, эта наша встреча — последняя. Или же… предпоследняя, но лучше не стоит. Все понял?
Буркнув что-то себе под нос, Лисицын медленно побрел по проезду к проспекту. Я еще постоял, посмотрел ему вслед и пошел обратно. Дверь квартиры была все так же открыта, и Надя все так же сидела на корточках, прислонившись к стене прихожей. Славка сердито пытался убедить ее в чем-то, а подружка топталась рядом с букетом.
Зайдя в прихожую, я захлопнул дверь. Надя подняла голову, посмотрела снизу вверх. Я подал руку, она встала и уткнулась носом мне в грудь.
— Ну все, все, — я гладил ее по спине, по волосам. — Больше он не придет.
— Надеюсь, ты его не того? — поинтересовался осторожно Славка. — Не превысил пределы самообороны?
— Нет. Он просто случайно немножко упал с крыльца. Но мы же все видели, что сам и случайно, правда?
Надя еще сильнее прижалась ко мне, и я почувствовал себя полным идиотом. И шепнул, слегка прикусив мочку ее уха:
— Надюш, крошки с утра во рту не было. Жрать хочу, как сволочь.
Она всхлипнула, засмеялась.
— Идите за стол. Остыло уже все. Я сейчас.
— Подожди, — я взял у толстушки розы и пакет. — С днем рождения!
— Спасибо, Денис, — Надя поцеловала меня в щеку.
— Давай, Надь, я в воду поставлю, — подруга снова забрала у нее букет. — Кстати, я Варя.
— Очень приятно, — кивнув, я снял куртку и туфли.
— Денис, там тапки синие, — тут Надя покраснела и быстро добавила: — Это моего папы.
Спасибо, родная. Я даже и подумать не успел, что это тапки Лисицына. И вообще я в курсе, что он тут бывал не раз и не два. И вообще…
Плевать!
Девушки пошли на кухню, а мы со Славкой в комнату, где был накрыт стол и тихо играла музыка.
— И что? — спросил я, покосившись через плечо на дверь.
— Да ничего, — поморщился он. — Надька, видимо, подумала, что это ты, понеслась открывать, даже в глазок не посмотрела. Ну он ввалился и наговорил… всякого. А я мясо с кухни тащил, так что замешкался. Вынес его в коридор. А тут и правда ты. А у тебя как?
— Да… полна жопа огурцов. Ничего, отвертимся. Но ты прав, с международными надо что-то делать. Есть у меня одна идейка…
Тут Надя с Варей вернулись, и передо мной оказалась тарелка, куда они в четыре руки принялись накладывать все подряд. Славка взял бутылку вина, собираясь налить мне, но я возразил:
