- Вы передали мой долг, - повторил я.
- Уверен? А как же репутационные издержки? Теперь выходит по всему, что я семь лет назад голословно заявил, что Ковальчук заплатил мне по полной.
- Вы забрали его бизнес.
- Бизнес. Деньги. Но пятно на репутации… - он недовольно цокнул. - Ты и сам понимаешь - оставить просто так я это не могу.
- Ладно. Чего вы хотите? - спросил я в лоб, уставая от этого словоблудия.
- Получить то, что не получил в прошлый раз - труп Ковальчука, а также его дочурку, на которую у меня были свои планы.
Подозревал ли я, что услышу подобное? Увы, но да. Слишком уж принципиальным был Виктор Николаевич. Мразь, которая имела слишком много связей и влияния, чтобы можно было хоть как-то его урезонить. Но даже понимая весь расклад…
- Нет.
- Нет? Я не ослышался? - удивился он.
- Вика - моя женщина. И я не отдам ее, - твердо произнес, глядя в глаза ростовщика. Тот довольно прищурился, и стало ясно - именно такой поворот его и устраивал.
- Помнится, ты женат…
- Это мои проблемы. Моя личная жизнь вас не касается.
- Допустим, я могу понять твою привязанность к девочке - все-таки, как-никак, мать твоего пацана… - Я лишь стиснул зубы, чтобы не ляпнуть ничего лишнего. Сейчас я как никогда был близок к краю пропасти. И от того, как проведу переговоры, зависело не только мое будущее. - Даже уважаю это. Однако, сам понимаешь - без компенсации оставаться не хочу.
- Ваши условия?
В этот момент я готов был впрячься во что угодно - даже придумать что-то с Ковальчуком-старшим. Но то, что я услышал…
- Твой отец. Ты должен его устранить.
- Что?
- Ты все слышал, Демьян. Твой отец. Вот цена твоей свободы.
- Вы имеете в виду…
- Да, именно. Ты должен устранить его. Физически.
Это не укладывалось в голове. Между нами, конечно, были разногласия, и сейчас был сложный период, но убить собственного родителя?!
- Зачем это вам?
- Скажем так, Володя зарвался. И стал мешать мне. Он забыл, кто ему помог, и стал рубить сук, на котором сидит.
Вот в это мне легко верилось - отец и правда в последнее время стал более рискованным в плане ведения бизнеса. Именно поэтому я старался как можно меньше участвовать в его делах. И не раз говорил отцу, что рано или поздно кому-то надоест терпеть его лихие захваты территорий.
Так и вышло. Только вот я оказался перед весьма неприятным выбором.
- Что скажешь? Готов спасти свою женщину и ребенка ценой жизни своего папаши?
Романов смотрел насмешливо и цинично. Для него все это было забавной игрой - ведь откажись я, и он найдет другого исполнителя. Не проблема. А я… Смогу ли я потом с этим жить?
- Почему я? Неужели нельзя было нанять кого-то менее заинтересованного?
- Можно. Но, во-первых, это деньги, а во-вторых, ты мне должен, Зверь. И я хочу получить то, что мне причитается.
- Мой долг остался у Волынского! - возмутился я.
- С которым ты вполне успешно собираешься разобраться, не так ли?
В десятку, Виктор Николаевич. Но откуда же он был настолько хорошо осведомлен?! - К тому же тебе подобраться к отцу будет куда проще. Не обязательно даже спускать курок - можно что-то подмешать в напиток или еду… Способ, конечно, бабский, но какая разница, правда? Мне важен результат.
- У меня есть время подумать? - спросил я дрогнувшим голосом. Не хотел выдавать собственного смятения, но, кажется, сегодня выдержка меня подвела.
- Конечно, я же не монстр. Понимаю - дела семейные, - откровенно насмехался Романов. - Но не слишком долго, Демьян. И в этот раз я не прощу промаха.
- Я вас понял.
- Тогда тебе, пожалуй, пора - дорога обратно займет время. А ты ведь торопишься…
Я кивнул и, развернувшись, направился к выходу, но вслед мне прилетели слова: - Удачи с операцией спасения. - Бросил через плечо вопросительный взгляд. - Ты ведь Викторию собрался вытаскивать. Так вот заодно передавай привет ее папаше.
- В каком смысле?
- Если он останется жив, я приму это как твое согласие на мои условия.
В этот раз на лице ростовщика не было ни намека на улыбку. Как и у меня - только что меня ловко загнали в ловушку, выбраться из которой было невозможно без потерь. Я должен был сделать, наверное, самый сложный выбор в своей жизни. И пока даже не представлял, как выпутаться.
- Я понял, - ответил и, наконец, покинул особняк, в котором практически задыхался. Мне срочно нужно было на воздух. И хотя я не был впечатлительным пацаном, сейчас было дурно. Ведь теперь вопрос стоял ребром, и хотя приоритеты были очевидны, я не был уверен, что с легкостью смогу сделать то, что требуется.
Радовало только одно - у меня была пусть и небольшая, но все отсрочка. И стоило воспользоваться ею по полной. А для начала сделать то, что стояло на первом месте - вытащить Вику из передряги. Поэтому первое, что сделал - набрал номер Олега.
- Как прошло? - отозвался тот практически сразу.
- Плохо. Отец Ковальчук жив. Судя по всему, его партнеры как-то вышли на него, и теперь Вика у них.
- То есть этот Савельев работал на них?
- Вероятно. Других причин я не вижу.
- Это уже что-то. Ты возвращаешься?
- Да, - отрывисто бросил я. - Как буду в городе - наберу. И, Олег, - добавил я, - удвой охрану Богдана.
- Что-то еще случилось?
- Не по телефону, - отрезал я, решив, что про осведомленность Романова поговорим при личной встрече.
- Понял. Жду.
А я всю дорогу крутил в голове, КАК, как выбраться из всего этого дерьма с минимальными потерями и как обезопасить свою семью от всей этой дряни? И откровенно говоря, каких-то стоящих вариантов у меня не было...
39
После того, как Клим вынудил меня участвовать в видеосъемке, прошло, кажется, пару дней. В моей комнате не было окна, но, судя по тому, с какой частотой приносил мне еду тюремщик, шел третий день.
Головная боль после снотворного уже прошла, и я соображала куда лучше. Однако это не особенно спасало положение - найти что-то, что могло бы помочь сбежать или как-то выбраться, не вышло. Очевидно, Клим хорошо подготовился, перед тем как притащить меня сюда.
