чувствовал себя в это утро и каким бы обалденным оно могло быть, если бы не черная туча под названием "груз прошлого". Ничего не изменилось, я по-прежнему виноват в смерти ее родителей. И не смотря на слова любви, которые она прошептала ночью в порыве чувств, она меня возненавидит, когда узнает правду.
Я решил, что расскажу ей все сам. Не сегодня, когда придет время. Но расскажу обязательно, потому что жить с этим грузом просто не смогу.
Наскоро приняв душ, я вышел из номера и точно так же, как и несколько часов назад, мы снова столкнулись в дверях.
Не знаю, что изменилось за эту ночь, но она словно стала еще красивее. А то, что ближе – определенно.
– Спустимся за завтрак вниз или закажем кофе в номер?
– Лучше сюда, если не трудно.
Снова смутилась, но это было не показное смущение кокетки после проведенной вместе ночи, а самое настоящее, без чего-то напускного.
Пока я звонил на ресепшн и заказывал кофе с ее любимыми круассанами, она стояла у окна, демонстрируя бесконечно длинную стройную ногу в вырезе кое-как завязанного халата. Не сводя с нее глаз я опустил трубку на базу и, не справляясь с истинно мужскими, до безобразия низменными желаниями, повесил на дверь табличку "не беспокоить".
***
– Бедный официант, – произнесла она, когда мы, второй раз за утро приняв душ, но уже вместе, лежали на разобранной кровати.
– Официант?
– Ну да. Он снова лишился чаевых, потому что ему опять никто не открыл.
Я рассмеялся, отметив про себя, что только рядом с ней, от ее шуток и порой острых высказываний смеюсь над чем-то совершенно искренне.
Я хочу смеяться искренне! Я хочу чтобы каждое утро было таким же!
Я хочу, чтобы она была в моей жизни.
– Переезжай ко мне.
– Чего? – она подняла голову, глядя на меня в неподдельным недоумении.
– Я хочу, чтобы ты переехала ко мне, – терпеливо повторил я, все больше убеждаясь, что это лучшая идея, что посетила меня за последнее время. – Ко мне домой. Ну, ко мне и Элвису, если быть точнее.
– То есть ты хочешь, чтобы ты и я…
– Именно этого я и хочу.
– Но… но это слишком неожиданно! Слишком рано! Я боюсь…
– Ночью ты говорила то же самое, но, как показало утро, уже вошла во вкус.
Она расширила глаза, чтобы оскорбиться, но, передумав, расхохоталась.
На следующий день домой улетали мы уже в статусе пары. Мне было тревожно, главная тайна терзала, мешая наслаждаться счастьем по полной, но я решил, что подумаю об этом потом. Дома.
А по приезду домой меня ждал неприятный сюрприз.
Часть 30
***
– То есть как это – пытались ограбить? – шагая по разбросанным на полу вещам, обалдевал я. – В нашем доме лучшая охранная система. Судя по квитанциям об оплате – самая лучшая во всем городе.
– Камеры в вашем подъезде предварительно отключили, – отчитался прибывший сотрудник полиции. – Очевидно, что готовились заранее.
– И каким образом стало известно о краже?
– В полицию позвонила бдительная соседка, которую, по счастливому стечению обстоятельств, именно этой ночью скрутил приступ ревматизма, и она ошивалась на кухне в поиске лекарств. Увидев подозрительную "газель" у подъезда, и двоих, таскающих в этот час мебель, а смекнула, что что-то тут не чисто. Мы пытались связаться с вами еще ночью, но ваш номер был недоступен.
Что правда, я намеренно отключил телефон по приезду в Москву и включил обратно уже подъезжая к дому. Не хотел, чтобы мне кто-нибудь помешал.
Признаться, факт ограбления не слишком тронул: во-первых, настроение было слишком хорошим, чтобы размениваться на материальное, а во-вторых, даже если бы все получилось, много унести они бы все равно не смогли. Деньги и ценные вещи я в квартире никогда не держал, а плазма, какая-то антикварная мебель, ноутбук и всякие брендовые побрякушки – разве это потеря?
– И кто они? – обернулся на следователя. – Личность установили?
– Быков Анатолий Васильевич и Угрюмов Валерий Максимович, оба выходцы из детского дома.
– Угрюмов? – я обалдел. – Он же…
– Охранник в вашем доме, – кивнул следователь. – Собственно "благодаря" ему кража и была совершена.
Впрочем, уже бывший охранник с пеной у рта на очной ставке доказывал другое:
– Это все она! – тыкал пальцем на обалдевшую Риту, которая, узнав, кто был причастен к краже, напросилась поехать в участок вместе со мной. – План обокрасть вас придумала она! Она рассказала, что где лежит, она сделала дубликат ключа, она сказала, когда вас не будет дома! И она же стояла на стреме, когда мы все выносили, правда, когда запахло жареным – удрала! А теперь пришла и строит из себя невинную овечку!
– Что-о? – разозлилась Рита, даже не испугавшись обвинений, настолько они были нелепы. – Я стояла на стреме? А ничего, что в эту ночь я была в Москве?
– Ты тоже там была? – обалдел Угрюмов. – Но Беркут…
– Да, мы были там вместе, – и вложив во взгляд презрение: – Какой же ты жалкий! Если таким образом ты хотел отомстить мне за отказ – это так тупо.
– Отказ? – я посмотрел на Риту ничего не понимая. – Это он о чем?
– Помнишь новогоднюю ночь и парня, который пытался ко мне домогаться? Так вот – это был он!
И если до этого я был настроен до странного лояльно к двум идиотам, то после ее признания резко передумал быть добрым. В конце концов небольшой срок пойдет обоим на пользу.
Позже выяснилось, что это была их третья кража за несколько месяцев, которая шла по
