- Додумала, - призналась негромко. - Но это ведь невозможно.
- Невозможно что?
- Чтобы ты имел в виду… что заинтересован мной.
Я почувствовала, как он повернул голову: тени сместились, тонкий рассеянный свет из окна коснулся его волос, очертил игривые кудряшки…
- И почему же?
Я поняла вдруг, что забыла, о чем мы говорили до этого момента.
- Почему что? - переспросила, отводя взгляд.
- Почему я не могу быть в тебе заинтересован?
Озвучивать все те очевидные вещи, которые не могла не признать, отчего-то сейчас не хотелось. Стало вдруг неприятно от того, что все… вот так, как оно было. Безнадежно, неисполнимо…
- Потому что я старше. Потому что выгляжу… не лучшим образом. Потому что…
- Ты просто не видишь себя моими глазами.
Его слова пустили по телу внезапную дрожь. Настолько они были… проникновенными, безапелляционно-искренними.
- Я вижу тебя все той же, какой ты была тогда, когда подобрала меня там, на дороге, много лет назад. Я вижу твои глаза: они ничуть не изменились. Не изменилась суть. А все остальное… вообще неважно.
- Но так не бывает…
- По-твоему, я лгу?
- Нет, но…
- О чем ты мечтала? - вдруг спросил он, резко меняя тему. - До того, как вышла за него замуж.
Вопрос был настолько неожиданным, что я на миг растерялась. Снова поймала себя на том, что он дает мне ощущение того, чего в моей жизни никогда прежде не было: заинтересованности в моей личности. Мыслях, желаниях…
Ощущение, что ему все это важно.
- Хотела стать журналисткой. Поездить по миру, увидеть новые места, людей, культуру…
Я продолжила рассказывать, хотя вовсе не собиралась отвечать столь подробно. Но чувство, что он слушает меня, а главное - слышит, толкало на то, чтобы делиться с ним сокровенным, чтобы быть куда более откровенной, чем хотелось изначально…
Мы едва касались друг друга физически: там, где пересекались наши руки; но в этот момент я ощущала, будто он прикасался ко мне куда интимнее: к самой душе…
Наверно, я могла бы говорить так еще долго. И еще дольше - впитывать внимание, которое он мне дарил, и которого мне, как оказалось, так не хватало. Но в коридоре вдруг послышался какой-то шум, ругательства, причитания…
Рамиль одним плавным движением поднялся на ноги, приоткрыл дверь и спросил кого-то, кого я не могла видеть:
- Что случилось?..
Глава 50
Жизнь состоит из случайностей. Счастливых и несчастливых.
Несчастливые ведут к краху, бьют по голове в тот момент, когда ты этого совсем не ждешь. Как тогда, в больнице, где впервые встретила любовницу мужа…
Счастливые же тоже могут перевернуть всю твою жизнь, но совсем в ином ключе. Ими только нужно суметь воспользоваться.
Нет, даже не так. Нужно отважиться на то, чтобы ими воспользоваться.
Это я поняла в тот самый поздний вечер, когда наш тихий с Рамилем разговор был так резко и внезапно прерван.
Чужое вмешательство рассеяло, разрушило волшебство и магию момента, этой нежданной и откровенной беседы по душам… Словно очнувшись ото сна, я поднялась на ноги и принялась собираться домой. Но происходивший в коридоре диалог доносился до меня, вынуждая невольно прислушиваться…
- Все пропало! - восклицал нервно чей-то голос, искаженный паникой. Не сразу, но я узнала в нем одного из работников пресс-службы клуба - Колю.
- Кончай рефлексировать и объясни все толком, - строго прервал его Рамиль.
Его голос звучал твердо, уверенно, невозмутимо, будто у него были ответы и решения на все вопросы, на все проблемы. Я вдруг поймала себя на том, что он всегда говорил именно так. Словно для него не существовало невыполнимых задач, неразрешимых дел…
Ему хотелось довериться. Хотелось поверить. На него можно было… опереться. И точно знать, что эта опора не покачнется, не рухнет, не подведет.
Я прожила в браке шестнадцать лет, считая себя защищенной, считая за мужем, как за каменной стеной. Но только сейчас понимала разницу между настоящей надежностью и неволей, облаченной в маску заботы.
Рамиль ничего не навязывал, ни к чему не подталкивал, он просто был готов протянуть руку тогда, когда это действительно нужно или направить в верном направлении, когда сама уже не видишь дороги. В нем не было эгоизма, в его поступках отсутствовало преследование своих собственных целей. И этот контраст между ним и моей прошлой жизнью, теми отношениями, к которым привыкла за эти годы так, что все происходящее казалось естественным и нормальным, сейчас попросту поражал, почти шокировал…
- Наш редактор не выходит на связь! - тем временем, чуть успокоившись, наконец объяснил Николай. - Я не могу больше ни до кого дозвониться в такое время… Мы завтра не выпустим программки!
Я не очень понимала, что такого страшного случится, если эти программки не выйдут, но, видимо, это было и в самом деле серьезной проблемой, если учитывать, как он нервничал.
- Ясно, - протянул Рамиль.
Прошло несколько секунд, в течение которых он, видимо, о чем-то размышлял. Я устало убрала рабочую одежду в шкафчик и развернулась к выходу, чтобы направиться наконец домой, когда фигура Рамиля вновь выросла на пороге.
- Лидия, ты нам не поможешь?
Я едва видела его лицо, но почему-то в этот момент мне показалось, что он улыбается.
- Как? - спросила, не понимая, чего он от меня хочет.
- Нужно подредактировать текст для завтрашнего выпуска наших клубных брошюр.
Я растерялась, беспомощно развела руками:
- Но я же не…
Голова Коли показалась из-за двери. В комнате резко вспыхнул свет, заставляя меня зажмуриться, непонимающе проморгаться…
- У вас есть опыт подобной работы? Соответствующее образование?
Глаза Николая за стеклами очков смотрели на меня с подозрением, но голос звучал почти умоляюще, словно он буквально хотел,
