– А почему они такие?
– Какие? – писклявым голосом произносит продавщица, осматривая меня придирчивым взглядом.
– Если я бухой, это не значит, что слепой. Почему пионы как из заднего прохода?
– Вам так кажется. Они такие и должны быть. Если не нравятся, возьмите розы. Это всегда беспроигрышный вариант.
– Ну, если в задницу засунуть розу с шипами или отхлестать ею по морде, то вариант очень даже проигрышный. Так что это вы зря. Все, что с шипами не может быть выигрышным. Давайте пионы.
– Какие?
– Микс из белых и розовых. Побольше.
– Так, для справки, впереди пост ГАИ. Сверните направо на ближайшем повороте.
– Спасибо. Это в качестве скидки за цветы?
– Только не говорите, что у вас нет денег.
– Ну, после ваших цен их точно не будет. Лучше бы и оставался девственником.
– Что?
– Ничего. Пакуйте, девушка.
Глава 36
Глава 36
Ощущение такое, словно мою голову отбили молотком, а тело придавлено каменными плитами. А что если это так и есть, только вместо плит, я зажат в разбитой в хлам машине? Я ведь реально сел за руль в дупель пьяным.
Собравшись с духом, я все же открываю глаза. Не ослеп и на том спасибо. На этом плюсы заканчиваются. Я действительно прижат. Но не машиной, а телом. Крупная рука, которой я прижат к кровати, напоминает не просто мужскую, а хорошо накачанную, мать ее, мужскую. Нога, которая закинута на меня, на вскидку весит килограммов тридцать.
Что я творил, если лежу на кровати в обнимку с каким-то гиппопотамом? Бля, хоть бы не мужик. Убираю ручищу и кое-как ногу. Не припомню, когда я вообще молился, но сейчас делаю именно это. Итак, я лежу под простыней полностью голый. Неимоверными усилиями заставляю себя повернуться и взглянуть на того, с кем я проснулся в одной кровати. Лучше бы не смотрел.
– Проснулся?
– Еб твою мать.
Одна хорошая новость все же имеется. Голос у крупногабаритной особи смахивает на женский. Короткая абсолютно мужская стрижка, но черты лица все же женские. Но наличие усов, конкретно напрягает. И это не пару волосинок, это конкретные такие усы. Бровей тоже непозволительно много. Точнее это монобровь. Навскидку лет сорок.
Нет, еще одна новость явно тоже положительная. На усатой надета ночнушка. И спит она под своей простыней.
– Ты кто?
– Виталина.
– Витя. Остановите, Вите надо выйти. Где я и кто ты такая?
– Совсем ничего не помнишь?
Усаживаюсь на кровати и тру виски, дабы немного в себя прийти. Что вчера было? Я же доехал до Эли. Я ее помню. Точно помню.
– Это мой дом. Ты сбил меня и мою сестру на дороге, когда возвращался от своей девушки, с которой ты расстался по твоим же словам.
– Сбил?!
– Да, сбил. Со мной все хорошо, а вот сестре досталось. И чтобы я не заявила на тебя ментам, ты согласился мне кое в чем помочь. Но ночью у нас не особо вышло. Он у тебя вялый какой-то был. Только всунул и все, – что несет это усатое нечто?
– Что и куда я всунул?
– Писюн. Что ж еще? В меня разумеется.
– Шутишь?
– Да какие шутки? Сам согласился. Никто за язык не тянул. Видео с регистратора у меня есть, так что не отнекивайся и давай делай мне ребенка.
Это шутка? Сука, где-то здесь скрытые камеры?
– Какого на хер ребенка? Это розыгрыш?
– Ты согласился помочь мне забеременеть. У меня как раз дни овуляции. Я тебя отсюда не выпущу, пока не забеременею, – и ладно бы в голосе слышалось веселье. Да хрен там, «танк» на полном серьезе.
– С такими усами – это маловероятно. Женщина, давайте договоримся. Я вам бесплатно обследование у эндокринолога и терапевта и финансовая компенсация, а не вот это все.
– Тебя посадят за езду в алкогольном опьянении и причинение тяжких телесных повреждений моей сестре. Так что, советую быть поумнее и сделать так, как мы договаривались.
– Я не помню, чтобы о таком договаривался. Так что, ничего не знаю, – осматриваю комнату, но нигде не нахожу одежды. – Где мои вещи?
– В надежном месте, чтобы не сбежал. Как в воду глядела.
По глазам усатой понимаю, что реально попахивает пиздецом. Обматываюсь простыней и только хочу встать с кровати, как танк хватает меня за руку и ловко пристегивает меня наручниками к кровати. Куда я попал?!
– Я не люблю быть сверху, но что поделать.
– Давай поменяемся, освободи мне руку и я буду сверху.
– Ты за дуру меня держишь? Давай нашептывай своему друга, чтобы встал.
– Слушай, больная, у меня на тебя никогда не встанет, даже под страхом смерти, так что иди-ка ты на хер. Показывай ментам видео. Руку освободи.
Придурочная встает с кровати и я впервые осознаю, что она совсем не толстая, она качок. Такая меня с легкостью не то что изнасилует, а вырубит на хрен.
Танк отходит от кровати и выходит из комнаты. От абсурдности ситуации я не только трезвею, но и забываю о головной боли. Я не из тех, кто попадает в такие идиотские ситуации. И все пошло через одно место с появлением в моей жизни Эли. Маленькая стерва. Чем закончилась наша встреча, хоть убей не помню. Но то, что я ее видел – факт. В память так и врезается ее шелковый халат.
Как я мог сесть за руль, будучи бухим? Все принципы пошли по одному месту. И главное, из-за кого? Пока я размышлял о творящемся в моей жизни пиздеце, в комнату возвращается танк со стаканом и… мухобойкой.
– Открывай рот и пей, – пить я и вправду хочу, но не таблетки. Вот сейчас у меня по-настоящему сжались от страха яйца. Это по-любому что-то типа виагры.
– Нет.
– Открывай, говорю, или засуну насильно.
– Иди на хрен.
Секунда и я получаю хлесткий удар мухобойкой по руке. Восхитительно. Меня не только изнасилуют, но и изобьют мухобойкой.
По тому, как танк открывает мне рот, я понимаю, что все, мне реально конец. Мечты, сука, сбываются. Я хотел, чтобы мысли были заняты не Элей, ну так получай и распишись.
– Вот что бывает, когда входишь не в ту дверь, да, Сергей Александрович? – синхронно переводим взгляд на стоящую в проходе Элю. Ну зараза! – Или лучше сказать, когда садишься за руль пьяным. Спасибо, Виточка. С меня все как и договаривались. Снимай усики.
– Наконец-то. Теперь все чешется.
Придурок! Мог бы и раньше догадаться. Я ей точно говорил про нелюбовь к усатым бабам. И вот на тебе. С одной стороны – неимоверное облегчение. С другой – бешенство за идиотский поступок.
– Пейте, Сергей Александрович, это таблетка от головной боли.
– Ты понимаешь, что бывает за такие шутки?
– Какие шутки? Один – один. Когда-то ты мне преподал урок, выдав свою версию событий. Сейчас – я. Это всего лишь урок на будущее – никогда не садиться пьяным за руль. Пей.
– Руку мне освободи.
– Если ты поклянешься меня не трогать.
– Клянусь.
– Вчера ты тоже обещал меня не трогать, а вышло как вышло. Ты все помнишь? – по-хорошему, надо сказать «да», чтобы не выдала свою версию, как когда-то я. Но проблема в том, что я помню только то, что сразу на нее набросился, как какое-то животное. И все. Эля освобождает мою руку и я залпом выпиваю воду, не забыв про таблетку.
– Халат твой помню. И трусы. Они были впервые не шелковые, а обычные.
– Это, конечно, очень важно, Сергей Александрович. Знакомство с родителями помнишь? – мать вашу, этого мне еще не хватало.
– Нет.
– Ну, скоро вспомнишь.
– Твой отец не набил мне морду за то, что я появился в таком виде на ночь глядя?
– После того, как ты попросил отдать меня тебе в жены, папа смиловался, – и вот хрен поймешь – брешет или нет. Если я сел за руль пьяный и творил такую дичь, то что мне мешало брякнуть про свадьбу? – Новая зубная щетка, полотенце и твоя одежда вместе с трусами в сушилке. Ванная – вот здесь, – указывает взглядом на дверь. Приводи себя в порядок.
– Стой, – останавливаю ее как только она касается ручки двери. И как задать вопрос? Что у нас происходит? Мы вернулись на прежний уровень или дальше играем в детский сад?
