Это пиздец. Я только что убил его последнее лето в «Элитс». Работа, которую Джейми так любит? Разнесена в щепки вашим покорным слугой. Он будет проклинать тот день, когда мы с ним познакомились.
Через минуту мы вчетвером собираемся в крошечном кабинетике Пата, и я закрываю дверь.
Килфакер явно знает, что колебаться перед атакой не стоит. Не успевает Пат открыть рот, как он выпаливает:
— Только не надо мне заливать, что вы были не в курсе. Как вы могли нанять этих двоих для работы с восприимчивыми детьми?
Пат делает долгий вдох, но лицо у него багровеет.
— Я понятия не имею, что именно вас возмутило. Кто-нибудь просветит меня?
Джейми открывает рот, но я жестом прошу его помолчать. Чувствую, как меня колотит от ярости, но удерживаю голос спокойным и ровным.
— Пусть мистер Килфитер расскажет тренеру Пату, что конкретно он видел. — Я поворачиваюсь к Килфакеру. — Только подробно. Не сдерживайте себя.
Финт срабатывает, потому что Килфакеру становится неуютно. Я направил его гомофобию против него самого. Он даже не может озвучить увиденное — настолько ему омерзительно.
— Они… — Он прочищает горло и пальцем показывает на меня. — Он поцеловал его.
И тут надо отдать Пату должое. На его лице вспыхивает удивление, но уже через наносекунду он его прячет.
Не давая Пату возможности встрять, я снова бросаюсь в атаку.
— Какое-то скудное описание. Что еще вы увидели? Ну давайте, я жду. Не терпится послушать об извращениях.
Килфакер трясет головой.
— Поверь, этого было достаточно.
— Да ладно? — огрызаюсь я. — Где я поцеловал тренера Каннинга?
Моя агрессивная игра явно раздражает его, а значит я на верном пути.
— На заправке!
— В какую часть тела, чувак? — Я чуть ли не хмыкаю, потому что по центру Килфакерова лба начинает пульсировать вена.
— Вот сюда. — Он показывает себе на щеку. — Но суть не в этом.
Я продолжаю напирать.
— Серьезно? А мне кажется, именно в этом. Я знаю Джейми целую вечность. В тот момент он рассказал мне кое-что важное о своей карьере, и я его обнял. Одной рукой. Не будем скупиться на чудовищные детали, окей? Я утешил своего друга — этим самым полуобъятьем и поцелуем в щеку. Теперь вы закуете меня в наручники, да? — Я выставляю вперед запястья.
Килфакер готов взорваться.
— Но я видел… я думаю, вы двое точно…
Тут заговаривает и Пат.
— Неважно, что вы там думаете. Это и есть ваша большая проблема? Интимный момент без возрастных ограничений между друзьями?
— Друзьями, которые…
— Это не ваше дело! — кричит Пат. — И не мое. Я ни разу не видел, чтобы мои тренеры вели себя непристойно. На катке они заняты исключительно делом. За что, смею напомнить, сэр, вы и платите.
— Нет! — возражает Килфакер. — Я плачу за здравомыслие и расскажу всем, как безответственно вы относитесь к подбору сотрудников. Серьезно, вы дождетесь, что все закончится очень плачевно. Эти двое наделают дел и…
Пат прерывает его.
— Единственные дела, случившиеся по вине тренера Каннинга, были в день, когда на каток пришла его девушка. И ваш сын отпустил неуместный комментарий о ее анатомии.
У Килфакера отваливается челюсть.
— В таком случае, тренер, все еще хуже, раз мистер Каннинг путается со всеми подряд. Я знаю, что видел. И мы с сыном уезжаем отсюда прямо сейчас.
Черт. Бедняга Килфитер. Иметь засранца вместо отца да еще остаться без лагеря?
— Как вам будет угодно, — отвечает Пат с каменным выражением на лице. — Но если вы станете клеветать на моих тренеров перед кем-то еще, я этого не потерплю.
— Но на них у вас терпения хватит, да?
Сделав этот финальный выпад, Килфакер уходит.
В кабинете повисает оглушительная тишина, которую нарушает только шумный вздох Пата. Наконец Джейми делает попытку что-то сказать:
— Тренер, я…
Пат поднимает руку.
— Дайте мне минуту подумать.
Джейми опять замолкает. На меня он не смотрит.
— Ладно, — говорит тренер. — Поднимитесь пока к себе. Когда станет ясно, что этот козел собирается предпринять, я сброшу вам смс. И, Джейми… Я хочу извиниться за то, что вмешал сюда и твою подругу.
— Не стоит, — отвечает он быстро.
Но Пат качает головой.
— Стоит. Это не должно иметь никакого значения! Мне все равно, есть у тебя девушка или нет. Но я позволил ему довести себя. То, что вся эта ситуация стала для меня полной неожиданностью, говорит лишь о том, что вы оба вели себя безупречно.
А вот это уже неправда. Хорошо, что тренер Пат не наткнулся на нас, когда мы плавали нагишом и занимались сексом в машине.
— Я управляю этим лагерем двадцать лет, — добавляет он, по очереди заглядывая нам в глаза. — Бывало, мне приходилось призывать персонал к сдержанности. Но тут явно не тот случай.
На этом месте Джейми краснеет как помидор. Если б в кабинете у Пата были ловушки в полу, он, наверное, был бы счастлив активировать их и провалиться.
Мои кулаки наконец разжимаются.
— Пат, извините, если я вношу в ваш день еще больше проблем, но я не стану уходить наверх и ждать вашего сообщения. У нас запланирована тренировка, ведь так? Я не стану прятаться. Моя интимная жизнь — мое личное дело. О моем секрете знают немногие. Но если какому-то козлу хочется со мной пободаться, то увиливать я не стану. Никогда. Это слабость. Я имею полное право быть здесь. Я имею полное право учить этих детей.
Пат сжимает пальцами переносицу.
— Конечно, имеешь. Я просто пытался защитить тебя от других узколобых засранцев. Ну что? Тогда надевай коньки. Пошли они на хер.
Может это и делает меня слабаком, но я принимаю предложение Пата пересидеть тренировку. Я не боюсь Килфитерова отца. И не боюсь, если обо мне станут сплетничать.
Просто мне грустно. И я не хочу это показывать.
До сегодняшнего дня я толком не представлял, с чем приходится сталкиваться Весу. Я никогда не слышал гомофобских высказываний. Разве только в кино. Я не знал, что один человек в машине за сто тысяч долларов способен учинить такой хаос.
Поскольку всех увели на каток, на втором этаже общежития, пока я открываю ключом нашу комнату, стоит тишина. Зайдя внутрь, я растягиваюсь на кровати.
Пусть мне и грустно, но по крайней мере я вынес из этого опыта одну важную вещь, которой до сих пор не решался дать имя.
Я… бисексуал.
Согласен, поворот сюжета не настолько взрывает мозг, как у М. Найта Шьямалана, но я впервые позволил этому слову укорениться у себя в подсознании. Я бисексуал и чувствую к Весу не только физическое влечение.
