Винс был одинок, хоть и не признался бы в этом даже самому себе. Почему еще тридцатипятилетний мужик звонит своей сестре в девять вечера, чтобы спросить, что его племянник хочет на Рождество?
- Он поглядывал на гоночные машинки «Лего».
- Это будет весело. В этом году тебе придется делить Коннера с этим идиотом?
«Этот идиот» выбрал именно этот момент, чтобы зайти в кухню. Отэм развернулась и прижала палец к губам.
- Да. Думаю, Сэм проведет с ним утро Рождества в этом году.
- Интересно, сколько мне будет стоить убить его?
- Винс, даже не заговаривай об этом! – Отэм посмотрела на Сэма, стоявшего с воинственным видом, скрестив руки на груди. – Мне нужно пойти и удостовериться, что Коннер не надел пижаму задом наперед.
- Скажи, что я люблю его.
- Скажу. Пока. – Отэм прошла через кухню и повесила трубку.
- Это твой брат?
- Ага.
- Ты не сказала, что я здесь.
- Не-а. – Она покачала головой, глядя на него. – Винс ненавидит тебя, и я просто не хочу сейчас иметь дело с таким стрессом.
- Когда-то у меня тоже была сестра, и в ее жизни был мужчина, которого я ненавидел. – Сэм подошел к Отэм и взял ее за руку. – Я понимаю твоего брата. Он мне не нравится, но я его понимаю.
Сама Отэм не всегда понимала своего брата.
- Понимаю, почему он не хочет, чтобы я был в твоей жизни. И верю ему, когда он говорит, что не позволит этому случиться.
Отэм приоткрыла рот.
- Что? Винс так сказал? Когда?
- Неважно. – Сэм покачал головой, нахмурившись. – Имеет значение только то, что ты веришь, что я не позволю твоему брату встать между мной и моей семьей.
Отэм сделала шаг назад.
- Тобой и Коннером.
- Что?
- Встать между тобой и Коннером.
- Да. Я так и сказал.
Нет. Он сказал не так. Речи о семье не шло. Речь шла о Сэме, который проводил время с Коннером и занимался сексом с Отэм. Речь не шла о том, что Отэм влюбилась и надеялась на то, чего никогда не случится. Речь не шла о том, чтобы осуществить мечту о прекрасной свадьбе и домике с белым забором, и истории о вечной любви.
Отэм прошла в гостиную. Ее мысли были в полном беспорядке. Речь не шла о совместном ужине и о Коннере, которому отец помогает с домашним заданием. Что Отэм делает? И что если Винс обнаружит, что она спит с Сэмом? Ему сорвет все предохранители, а Отэм не была уверена, что у него осталось много того, что можно сорвать. Она чувствовала замешательство и незащищенность и не хотела думать об этом. Не сейчас. Завтра, когда Сэм уедет, и она будет в силах мыслить.
- Почему ты ненавидел мужчину своей сестры? – спросила она.
- Потому что он был жестоким сукиным сыном.
Подойдя к большому окну, Отэм посмотрела на красный пикап Сэма, стоявший на подъездной дорожке. Если бы они на самом деле были семьей, машина стояла бы в гараже. Рядом с ее «субару».
- Что случилось?
Сэм молчал так долго, что ей показалось, он не собирается отвечать. Она посмотрела на него, стоявшего в центре комнаты. Высокий, сильный мужчина. Брови над голубыми глазами нахмурены.
- Он убил ее, - Сэм взглянул на Отэм. – Когда у нее, наконец, хватило мужества оставить его, он выследил ее и пристрелил.
С упавшим сердцем Отэм повернулась к Сэму. В одно мгновение она забыла о собственных печалях.
- Сэм.
- Я был на другом конце страны. Наслаждался жизнью. Жил в Торонто, потом… - Он пожал плечами и посмотрел на нее. – Потом моя жизнь остановилась.
Отэм бессознательно приблизилась к нему.
- Когда она умерла?
- Тринадцатого июня.
Эта дата была Отэм знакома, и она вспомнила, что Сэм несколько лет назад в Вегасе упоминал о смерти сестры.
- Она была молодой, умной и красивой, и у нее были чудесные планы на жизнь. Элла хотела учить детишек. – Замолчав, Сэм пожал плечом. – Вместо этого нам пришлось организовывать ее похороны и упаковывать ее вещи.
Отэм бессознательно обвила его руками за талию и прижалась щекой к его сердцу.
- Я знаю, каково это - упаковывать жизнь человека в коробки. Мне жаль.
Сэм был так напряжен, что казалось, будто под теплой кожей находится камень.
- Она была моей маленькой сестренкой, и я должен был заботиться о ней. Наш отец умер, когда ей было десять, и Элла зависела от меня. Я помогал ей с домашними заданиями и купил ей платье для выпускного. Я должен был защищать ее. И не защитил.
Отэм ничего не знала об этом: знала, что его сестра умерла, но не более.
- В этом не было твоей вины, Сэм.
- Теперь я это знаю, но я так долго чувствовал свою вину и так долго злился. – Он провел пальцами по волосам Отэм. Она почувствовала, как его мышцы чуть расслабились. - Я все еще испытываю чувство потери. И все еще злюсь, но теперь не выплескиваю свою злость на себя и окружающих так бесконтрольно, как раньше.
Отэм слушала сильные удары его сердца, а потом прижалась губами к его груди.
Она всегда считала Сэма поверхностным. Интересующимся только сиюминутным удовольствием. Таким он и был. Но за его голубыми глазами пряталось что-то более глубокое. Что-то, что ему хотелось сохранить в тайне. За чарующей улыбкой скрывался мальчик, который занял место отца, и дисциплинированный мужчина, который усердно трудился, чтобы добиться своих целей.
- Много лет после этого, - продолжил Сэм, - я совершал очень необдуманные поступки. И все, что я сделал с тобой, стало частью этого безрассудного поведения. - Отэм посмотрела ему в лицо, на напряженную линию подбородка. - В моей жизни есть вещи, о которых я сожалею. Которых стыжусь. Может быть, не так сильно, как должен бы. – Он криво улыбнулся. – Но я сожалею о Вегасе. - И она тоже. Смешно, но теперь уже не так сильно, как несколько месяцев назад. - Не о том, что встретил тебя. Я не могу сожалеть об этом. И не о том, что появился Коннер, но я сожалею, что не помню большую часть нашей свадебной церемонии. Сожалею, что сделал тебе больно. Сожалею, что повел себя не так, как должен мужчина. Что бросил тебя в отеле, не сказав ни слова. Не оставив тебе ничего, кроме свидетельства о браке и игрушечной собаки. Я очень об этом сожалею. И чувствую вину и смущение. – Он прижался лбом к ее лбу. – Мне жаль, Отэм. Мне жаль, что я оставил тебя одну в «Цезаре».
В первый раз с тех пор, как Отэм познакомилась с Сэмом, он выдавил из себя слова извинений. В первый раз с тех пор, как она по кусочкам собрала свое сердце обратно, Отэм почувствовала, что задеты какие-то струны ее души. Она опустила руки и сделала шаг назад. Одно слово, которое она готова была услышать, могло разрушить ее аккуратно восстановленную жизнь.
- Не надо. – Не надо заставлять меня забыть. Не надо заставлять это казаться не таким ужасным. Не надо заставлять меня снова полюбить тебя. – Не хочу, чтобы ты мне очень понравился.
