Чарлз погладил Касси по руке и повел к ее комнате. Открыв дверь, он пропустил свою гостью в чудесную комнату, обставленную в стиле тридцатых: стены обтянуты атласом цвета шампанского, светлые шкафы с золочеными накладками — все, как описала Алтея.
— Чарлз, дорогой! — воскликнула Касси. — С моего последнего приезда здесь ничего не изменилось! Какой ты милый, что сохранил эту комнату для меня!
Чарлз нахмурился, но тут же ответил фальшивой улыбочкой.
— Признаю свою ошибку. Вы очень на нее похожи, — негромко сказал он. — В вашем присутствии сразу все вспоминается.
Касси отступила:
— О Господи, звучит зловеще!
— Прошу меня простить. — На этот раз его улыбка казалась искренней. — Просто для меня эти уик-энды — нечто вроде катарсиса, но при этом я очень нервничаю. Словно переношусь назад, в прошлое. Могу поклясться, что когда-то видел Алтею в этом самом костюме. Вы, случайно, не знакомы с ней?
— Я? — Рука Касси взлетела к горлу. — Я всего лишь начинающая актриса. — Она постаралась принять невинный вид. — Как, впрочем, и все остальные, кто сюда приехал. Решила войти в роль и поэтому неделями изучала фильмы мисс Фэрмонт. Одежда куплена в винтажном магазине. Может, я переигрываю?
— Вовсе нет, — заверил Чарлз, но тут же лицо его просветлело. — Лично я уверен, что нахожусь в компании будущей великой актрисы. Может, получая «Оскара», вспомните, кто дал вам первую серьезную роль?
— Разумеется, — кивнула Касси. — Значит, вы не возражаете против моего сходства с Алтеей?
— Ни в коей мере. Собственно говоря, в этом заключается вся идея.
Касси снова огляделась:
— Значит, именно здесь жила Алтея? Я почти вижу ее в окружении этой роскоши.
— Да. Она всегда останавливалась в этой комнате. Хотела быть рядом с любовником.
Странно, но в голосе Чарлза до сих пор слышались гневные нотки.
— Я думала, что вы и она…
— Алтея мне изменила. Да-да, в моем доме, почти у меня на глазах!
Касси слабо улыбнулась. Очевидно, Чарлз так и не простил Алтею.
Касси откашлялась. Чарлз погладил ее по руке:
— О, не волнуйтесь! В то время никто за пределами круга моих ближайших друзей не знал, что Алтея и Хинтон были любовниками, однако здесь, в этом доме, мы восстанавливаем все события того уик-энда. До мельчайших деталей.
— Что это означает? — тихо спросила Касси.
— Вы, разумеется, должны грезить о Хинтоне. Флиртовать с ним. Совершать из-за него глупости, как Алтея. А когда его арестуют, немедленно отречься от него. Как это сделала она, — слегка улыбнулся Чарлз. — А теперь я должен позаботиться об остальных гостях. Скоро приедет Флоренс.
— Флоренс? Флоренс Майерс? Та самая?
— Да, она. Мне нужно идти. — Чарлз кивнул и повернулся к двери. — В четыре часа мы пьем чай в оранжерее. Ужин в восемь. Надеюсь, вы придете, если, конечно, не будете слишком заняты с Хинтоном.
С этими словами он покинул комнату. Касси уселась в изножье кровати и несколько раз глубоко вздохнула, чувствуя себя так, словно получила удар в солнечное сплетение. Какого черта задумала Алтея? От этого скользкого, противного слизняка у нее озноб по спине! Но все это ничто по сравнению с появлением Джеффа. Вместе со Скайлар.
Первой мыслью было взять вещи и убраться из дома. И Джефф, и Алтея, и, возможно, Томас держали ее за дурочку. Они ведь знали, что Джефф и Касси встретятся, и воображали…
Касси призадумалась. Нет, она не уедет! Она не хотела, чтобы ее считали трусихой! Она останется и будет участвовать в этой жуткой драме, возьмет письма из часов, а потом вернется к своей жизни.
Касси презрительно фыркнула.
Джефф здесь со Скайлар. Она ничего не слышала о нем все это время. Может, они успели пожениться?
— Вот тебе и великая любовь, — буркнула Касси, принимаясь распаковывать вещи. На каждой был ярлык с пометкой, когда эту вещь надевать. Видимо, Алтея хотела, чтобы и в мелочах не было расхождений. Все ради аутентичности? Или эта маленькая игра была придумана для того, чтобы окончательно довести бедного Чарлза?
Услышав стук в дверь, Касси не задумываясь открыла ее. На пороге стоял Джефф. Она попыталась закрыть дверь, но Джефф вовремя подставил ногу.
— Ладно, — бросила Касси, позволяя ему войти. — Что тебе нужно?
— Как ты здесь оказалась? Кто тебя сюда отправил?
Касси вернулась к чемодану и стала развешивать платья в гардеробе.
— Никто. Я сама захотела. Умоляла Алтею помирить меня с тобой. И она все устроила.
— Забавно, — хмыкнул Джефф и шагнул ближе. — Вижу, у тебя тоже ничего нет, кроме старой одежды.
— Если называть костюмы от Адриана «старыми», тогда ты прав.
— От Адриана? Полагаю, это модельер? — Не дождавшись ответа, Джефф подошел к Касси. — Слушай, я много пережил с тех пор, как ты ушла от нас…
Касси резко повернулась, держа наперевес, как оружие, вешалку для одежды.
— Значит, так, если ты собираешься сейчас все валить с больной головы на здоровую, изображая меня эгоисткой, бросившей пятилетнего ребенка и старика с больным сердцем, обещаю сделать так, что ты никогда больше не будешь спать спокойно. Ты меня понял?!
Джефф попятился:
— Понял, но…
— И никаких «но»! Я ушла от тебя, только от тебя. И больше ни от кого! Ясно?
— Как нельзя яснее, — вздохнул Джефф.
— Не знаю, что задумали Алтея и твой отец, посылая меня сюда, но могу предположить. Однако я многим обязана Алтее и поэтому останусь здесь, даже если для этого придется общаться с таким мерзким типом, как Фолкнер. А ты… с тобой у меня нет и не может быть ничего общего. Я сделаю все, что значится в моем списке, но не больше. А потом я начну новую жизнь — без тебя! Надеюсь, ты и это понял?
— Конечно… — удивленно протянул Джефф. — Что ты сделала со своими волосами? Выглядишь как-то иначе.
Вместо ответа Касси подошла к двери, открыла ее и ткнула пальцем в направлении коридора:
— Вон! Убирайся отсюда и не смей возвращаться.
— Да-да, — растерянно пробормотал Джефф и, сунув руки в карманы, прошел мимо нее. Однако когда за его спиной с грохотом захлопнулась дверь, он широко улыбнулся и продолжал улыбаться всю дорогу до своей комнаты. В комнате он открыл ящик тумбочки, вытащил сотовый, набрал номер отца и не удивился, попав на голосовую почту.
— Трус! Побоялся мне ответить! — жизнерадостно заявил Джефф. — Но я тебя все равно люблю.
— Скайлар, мы уже обсуждали это сто раз, и больше я не намерен ничего слушать, — рассерженно бросил Джефф. Они были одни в своей спальне и переодевались к чаю.
