Не оставлявшее Майкла беспокойство вынудило его в тот же вечер выехать из Парижа. Так как дозвониться домой было невозможно, он решил вернуться и убедиться, что с Вероникой ничего не случилось. Он ехал по ночным дорогам, и чем сильнее становились порывы ветра, тем больше он стремился домой, словно его гнала какая-то неведомая сила, которой он не мог сопротивляться. Похоже, я приблизился к краю чего-то, думал Майкл. Меня гонит домой, как будто мне предстоит что-то важное. Что бы это могло быть?
Проезжая мимо аэропорта, он заметил в темном небе сигнальные огни. Они перемещались под сильными порывами ветра, и Майкл пожалел тех, кто был на борту захваченного бурей самолета. Он видел, как самолет приземлился, и затаил дыхание, а потом со свистом выдохнул воздух, радуясь, что посадка прошла благополучно. Но тут самолет высоко подскочил, и его понесло вперед, и он не мог остановиться, пока не наскочил на грузовик.
Майкл затормозил. Он был готов повернуть и мчаться в аэропорт на помощь. Но потом он увидел бегущих людей и услышал сирену пожарной машины. Майкл решил, что его помощь не потребуется. В конце концов, он же не профессионал, поэтому не стоит мешать людям делать их работу. И он поехал дальше.
Услыхав шум колес по гравиевой дороге, Андреа Лудек распахнула дверь кухни и выскочила на улицу.
— Ой! — крикнула она, увидев Майкла. — Я вас не ждала. Я думала, мадам приехала.
— Что это значит? — Страх, который он как будто подавил в себе, пока ехал из Парижа, вновь охватил его. — Почему мадам? Разве ее нет дома?
— Она уехала почти сразу за вами. Взяла только сумку и сказала, что вернется вечером. Если к вечеру не успеет, то утром будет обязательно.
— Понятно, — сказал Майкл, ничего не понимая.
Куда она поехала? Зачем? Не может быть, чтобы… Нет, это невозможно. Она выглядела как будто нормально. Казалась счастливой. Они же были счастливы. Оба были счастливы. Были счастливы вдвоем. Мысли путались у него в голове.
— Как она выглядела? — спросил он.
— Как будто хорошо. Но…
Андреа замялась.
— Что?
— Наверное, это не мое дело, сэр.
— Ради Бога, говорите. Мне надо знать все, — взмолился Майкл.
— У меня было такое чувство, что она слишком счастлива. Не знаю. Как будто ненормально счастлива. Поль говорит, что я выдумываю, а что я могу поделать? Я пыталась позвонить месье Роберту в Англию, но телефон не работает.
— Я знаю, что он не работает, поэтому и приехал, — сказал Майкл и внимательно посмотрел на экономку. — А почему Роберту? Почему вы не позвонили мне?
— Потому что я подумала, что мадам собирается в Англию. Сама не знаю почему. Просто так подумала.
— Не надо тебе думать, — проворчал Поль Лудек, выходя из кухни. — Сначала надо узнать наверняка, а потом думать.
Майкл помрачнел, не зная, как ему быть. Не дай Бог, чтобы случилось непоправимое. Ему стоило неимоверных усилий стряхнуть с себя оцепенение.
— Вы правы, — сказал он. — Надо подождать, пока мы не узнаем что-то наверняка. Сейчас мы все равно ничего не можем сделать, так что надо поспать. Утром, как только починят линию, мы разыщем Веронику. — И Майкл отправился в спальню.
Андреа неохотно вернулась к плите.
— Он уверен, что случилось что-то страшное, — сказала она.
— Он ничего не говорил, — отозвался Поль.
— Зачем говорить? Ты сам не видишь? Это было написано у него на лице.
Майкл не смог заснуть в эту ночь. Он подошел к окну и поглядел на море. Даже в эту темную безлунную ночь он видел белые барашки, которые словно белые лошади мчались по всему пространству залива. Был час прилива, и море грохотало, предупреждая, чтобы никто не становился у него на пути. Майкл перевел взгляд на скалы. Там море было еще более грозным. Ему казалось, что оно притягивает его к себе, и до самого рассвета Майкл простоял у окна, не в силах отвести от него взгляд.
Начался отлив, и белые лошади помчались вдаль, туда, где в холодном Атлантическом океане их ждали другие белые табуны, оставляя позади мокрый песок. Солнце осветило горы, и Майкл вспомнил, как они лазали туда с Вероникой. Вдруг ему пришло в голову, что смерть поджидает кого-то в горах и скоро он будет знать, кого именно она ждет. Весь дрожа, он отошел от окна и потер вдруг заболевшую грудь. Наверное, желудок, подумал он, вспомнив, что ничего не ел с самого ланча.
Роберт крепко держал Луизу за руку.
— Наберись мужества, — просил он. — Я знаю, Вероника не причинит Дэниелу вреда.
— Знаю, — глухо проговорила Луиза. — Я знаю, что Вероника не хочет ничего плохого Дэниелу, но я не могу не думать о том, что если с ней что-то случится, то и Дэниелу тогда несдобровать.
— Наверное, она более или менее в порядке, по крайней мере, судя по тому, что нам сообщили.
Благодаря сержанту Ходжесу и французским жандармам, они уже знали, что Вероника была в самолете Джеффа Стивенса, который разбился в аэропорту. Один из служащих видел, как Вероника с детской колыбелью забиралась в самолет. Тогда он не подумал, что она как-то сумела избежать паспортный контроль. Никто не знал, что самолет вылетел из Англии с пассажирами на борту.
Неясно было, что случилось во Франции. Никто не мог сказать точно, Вероника с Дэниелом или кто-то другой уехал на машине сразу после аварии. Никто не видел ни машину, ни водителя. Однако все указывало на то, что это была Вероника. В самолете осталась пустая колыбель, да и желтый «Ситроен», стоявший утром на стоянке, исчез.
Роберт хотел бы дозвониться до Майкла, но телефон не работал. Ему казалось странным, что во всем районе не работал только этот телефон. Это было неспроста, однако свои страхи он держал при себе, не желая пугать Луизу еще сильнее.
Луиза не могла сдержать дрожь. Во Францию они прилетели рано утром первым же рейсом. Когда самолет садился, Луиза заметила покореженный остов маленького самолета, все еще не увезенный с территории аэропорта, и представила внутри него своего маленького мальчика.
Теперь они ехали в машине туда, где, возможно, их поджидал Майкл и где должны были быть Вероника и Дэниел. Однако Луизе приходила в голову мысль, что Вероника могла отправиться в горы, на то место, которое Луиза часто видела в своих ночных кошмарах. Это место завораживало и пугало ее, но, теперь она не сомневалась, оно таило в себе тайну ее будущего. Ей не хотелось рассказывать о нем матери или Роберту, потому что она не знала, какие ей подобрать слова, чтобы они ее поняли.
— Будем надеяться, что, если вчера в машине была Вероника, она не все время мчалась так, как они говорили, — сказала Луиза, стараясь не давать волю страхам.
