ЛЕННОН
ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ
Я смотрю, как Грейсон вешает на стену фотографию последнего соревнования Кейда. Каждый раз, когда я говорю ему изменить это в ту или иную сторону, он заходит слишком далеко. Фразы «совсем чуть-чуть» явно нет в его словаре.
— Фу, — стонет Саванна. — Позволь мне сделать это.
Она отталкивает Грейсона с дороги и идеально ровно вешает рамку. Мы трое отступаем, чтобы посмотреть на это, и я не могу сдержать улыбки. Он многого достиг. После подписания контракта с Биллабонгом он почти постоянно путешествовал, и я никогда не видела его более счастливым. Все его мечты сбываются.
Моя, с другой стороны, почти не изменилась. Выбрав Кейда вместо моего отца раз и навсегда, он сделал нечто даже более низкое, чем заплатил моей маме за передачу ее прав — он отменил мое обучение. Я готовила все к поездке в Нью-Йорк, когда мне позвонили из финансового отдела и спросили, как я планирую платить за школу. Излишне говорить, что я была опустошена.
Если он думал, что сможет сломить меня и заставить вернуться домой, он ошибался. Видите ли, потому что так случилось, что у меня есть друзья в высших кругах. Те, кто прикроют мою спину, что бы ни преподнесла мне жизнь. И Колби Хендрикс был именно таким. В ту секунду, когда он узнал о том, что сделал мой отец, он позвонил в Джульярд и оплатил все четыре года моего обучения авансом. Затем, несмотря на то, что я просила его не делать этого, он купил квартиру в центре города и настоял, чтобы я в ней жила. Излишне говорить, что я обязана Колби своей жизнью, и даже Кейд может это оценить.
— Я все еще не понимаю значения этого, — говорит Грейсон, глядя на две части сломанной доски для серфинга, висящие на стене.
Я улыбаюсь, вспоминая нашу с Кейдом первую встречу. Когда он отклонился в сторону как раз вовремя, чтобы не ударить меня. Я никогда не понимала, что он хранил разбитые части, пока однажды он не настоял на том, чтобы повесить их на стену. Он сказал, что это часть нашей истории, и я не могла не согласиться.
— Это особенное, — говорю я ему.
Саванна ухмыляется, потому что она знает историю, стоящую за этим, но по большей части это наш с Кейдом маленький секрет. Что-то, что принадлежит только нам. И я бы хотела, чтобы так и оставалось.
Раздается стук в дверь, и мои брови хмурятся. — Вы, ребята, заказывали еду или что-то еще?
Они оба качают головами. Я подхожу к двери, и в ту секунду, когда открываю ее, у меня отвисает челюсть.
Там стоит Кейд, вернувшийся с Фиджи и чертовски загорелый. В одной руке он держит букет розовых роз, а в другой — свой чемодан. Я бросаюсь в его объятия и вдыхаю аромат его одеколона.
— Ты рано вернулся домой!
Он тихо смеется. — Я больше не мог оставаться в стороне. Я слишком сильно скучал по тебе.
Дальние расстояния не для слабаков, но мы с Кейдом оба согласились, что до моего выпуска осталось всего четыре года, и тогда мы вдвоем сможем посмотреть мир вместе. А пока у нас действует правило двух недель. Несмотря ни на что, мы проводим врозь максимум две недели, независимо от того, нужно ли мне ехать к нему или ему возвращаться домой. Судя по всему, Кейд может продержаться всего неделю.
Я отступаю и помогаю ему занести вещи внутрь, прежде чем посмотреть на Грейсона и Саванну. — Если вы двое не хотите посмотреть порно в прямом эфире, я предлагаю вам уйти.
Грейсон шевелит бровями, заставляя Сев ударить его в живот. Она хватает его за запястье и тянет к выходу.
— Веселитесь.
Кейд оглядывает меня с ног до головы, облизывая губы так, что, как он знает, я превращаюсь в кашицу. — О, поверь мне, у нас получится.
