мое прикосновение становится нежным, и мгновение спустя ее тело начинает биться в конвульсиях. Она начинает всхлипывать у моих губ от сильного оргазма, пронзающего ее насквозь.
Убирая свою руку между нами, я замедляю темп и, встретившись взглядом с Изабеллой, глубоко погружаюсь в нее.
— Я люблю тебя, – выдыхаю я, теряясь в каждом толчке. – Так чертовски сильно. – Мое тело продолжает двигаться, в то время как мой разум поглощен этой женщиной, которая околдовала меня.
Изабелла кладет руки мне на спину, а затем крепко прижимает меня к себе, и в ее глазах светится преданность.
— Я люблю тебя, Алексей.
Слова, которые я так хотел услышать, проникают в меня, и тут же наступает оргазм, который поднимает меня выше, чем я когда-либо был.
Глаза Изабеллы прикованы к моим, когда я наиболее уязвим, и когда удовольствие проходит, я все еще внутри нее.
— Скажи это еще раз, – требую я.
Изабелла знает, чего я хочу, потому что, не колеблясь, шепчет:
— Я люблю тебя.
С тех пор как умерла моя мать, я никогда не слышал этих слов ни от одной женщины. Эмоции переполняют мою грудь, и, выходя из Изабеллы, я немного опускаюсь и кладу голову ей на грудь.
Ее руки находят мои волосы, и она проводит пальцами по прядям, затем спрашивает:
— О чем ты думаешь?
Я делаю глубокий вдох.
— Я хочу кое-чем с тобой поделиться.
— Хорошо.
Я отодвигаюсь от Изабеллы, и мы поворачиваемся на бок, лицом друг к другу. Я беру ее за руку и прижимаю к своему сердцу.
— Я рассказал только Дмитрию.
Она кивает мне.
— Я унесу это с собой в могилу.
Сглотнув, я смотрю ей в глаза и раскрываю свой самый страшный секрет:
— Моя мать была секс-рабыней.
Глаза Изабеллы расширяются, а губы приоткрываются.
— Когда она попыталась убежать, мой отец застрелил ее. Я был последним, кого она видела.
Изабелла подносит другую руку к моему подбородку, в ее глазах отражается боль, которая укоренилась в моей душе.
— Это одна из причин, почему я должен убить Соню.
Она кивает.
— Я понимаю.
Повернув лицо, я запечатлеваю поцелуй на ее ладони.
— Так вот почему ты спросил меня, чувствовала ли я себя оскорбленной? – спрашивает Изабелла.
Я киваю и переворачиваюсь на спину, притягивая Изабеллу к себе.
— Ты все еще злишься из-за того, что я солгал тебе?
Когда она слишком долго не отвечает, я смотрю на нее сверху вниз. Она поворачивает голову, кладя подбородок мне на грудь.
— Мне было больно, но мы поговорили об этом.
— Ты уверена? Потому что ты выглядела довольно разозленной, когда выбила из меня все дерьмо перед уходом.
Она усмехается.
— Ты позволил мне ударить тебя. – Затем она наклоняет голову. – То, что ты умеешь драться, не является общеизвестным фактом. Почему ты это скрываешь?
— Это для того, чтобы мои враги недооценили меня. Всегда полезно застать своего врага врасплох.
Она кивает.
— Ты такая загадка, – говорит она, прижимаясь щекой к моей груди. – Каждый день я узнаю что-то новое.
— Мне нравится, чтобы все было интересно, – усмехаюсь я.
Глава 28
АЛЕКСЕЙ
После остановки в Италии мы летим на остров Дэмиена и Уинтер.
Выйдя из самолета, я оглядываюсь по сторонам, а затем протягиваю руку Изабелле. Ее пальцы переплетаются с моими, и я притягиваю ее прямо к себе.
Глядя на Ану, я говорю:
— Красиво, не правда ли?
Ана кивает, разглядывая остров, частично покрытый лесом.
Когда Дмитрий и Ариана присоединяются к нам с другими женщинами, я говорю:
— Ты можешь отвести женщин внутрь?
Он кивает.
— Конечно.
Я наблюдаю, как женщины Карсона и Люциана следуют за Дмитрием в дом, и молюсь, чтобы мне удалось вернуть им их мужчин.
Я поворачиваюсь к Ане.
— Тебе будет хорошо здесь?
Она делает глубокий вдох, прежде чем ответить:
— Да. – Затем она бросает взгляд на дом, и ее подбородок начинает дрожать.
Ана во многих отношениях все еще ребенок, и это заставляет меня чувствовать себя защищающим ее. Я отпускаю руку Изабеллы и нагибаюсь перед Аной.
— Эй, без слез, малышка.
Она пытается обуздать свои эмоции, но терпит неудачу, и слеза скатывается по ее щеке.
— Верни Изабеллу ко мне в целости и сохранности.
— Я позабочусь о том, чтобы она вернулась к тебе, – говорю я.
Затем Ана добавляет:
— И ты тоже.
Наши взгляды встречаются, и я наклоняю голову, когда Ана проникает в мое сердце. На этот раз я только киваю.
— Обещай, – требует она, и ее беззвучные слезы текут быстрее.
— Я обещаю. – Я сделаю все, что в моих силах, малышка Ана.
Она вытирает слезы со щек, затем поднимает подбородок.
— Здесь со мной все будет в порядке.
Как раз в этот момент к нам подходят Киллиан и Эм Джей, и я встаю, поворачиваясь к Изабелле.
— Вы двое, идите вперед.
Изабелла кладет руку мне на грудь, прямо над сердцем, и запечатлевает поцелуй на моих губах, а затем уходит с Аной.
Когда Киллиан и Эм Джей подходят ко мне, Киллиан кивает мне.
— Алексей.
Я перевожу взгляд с одного человека на другого, которые будут охранять женщин.
— Ана очень чувствительна. Ей понадобится личное пространство. – Они кивают, тогда я добавляю. – Пусть Эм-Джей разберется с ней.
— Хорошо, – соглашается Киллиан.
Я делаю глубокий вдох, а затем приказываю:
— Сбивайте любые несанкционированные воздушные и водные суда. Никому не ступать на этот остров.
— Конечно, – отвечает Киллиан.
Я делаю еще один глубокий вдох. Христос.
— Если мы не вернемся, я договорился с дядей Дмитрия и Дэмиена. Он будет на связи.
Черты лица Киллиана напрягаются, потому что это включает в себя потерю Уинтер, которая для него как дочь.
Похлопав его по плечу, я говорю:
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть всех целыми и невредимыми.
Киллиан кивает, затем указывает на группу мужчин, которых ему удалось собрать для меня.
— Я сам их тренировал.
— И им можно доверить эту работу? – Мой взгляд останавливается на каждом мужчине, зная, что большинство из них не выберутся живыми.
— Да. Они знают, что их семьи получат хорошую компенсацию, – отвечает Киллиан.
— Хорошо.
Я переключаю свое внимание на Эм Джей, хранителя, которого
