Бо открыл холодильник и принялся тщательно исследовать его содержимое.
— А что это у тебя здесь, совсем пива нет?
— Это холодильник для медикаментов. Даже не думай принять транквилизатор для лошадей.
Бо, держащий крошечную таксу в ладонях, очень походил на Кинг-Конга.
— Пиво мне можно пить только по окончании спортивного сезона, — пояснил он. — Мне нравится пить его медленно, растягивая удовольствие, а не сразу нокаутировать себя.
— А исход будет одинаковый, — резонно возразил Ной.
— Знаешь, приятель, ты начинаешь меня злить. Ты не только не сообщаешь мне о радостном окончании своего воздержания, но и обвиняешь меня в пьянстве.
— Неприятная работенка, но кто-то же должен тебе об этом сказать.
Бо посадил таксу обратно в клетку и посмотрел на Герцогиню, собачку породы ши-тцу с чипом на плече. Она же, глядя на него сквозь прутья, оскалила свои мелкие острые зубки и зарычала.
— Так она местная девчонка или…
— Боже мой, прекрати! — Ной решил применить отвлекающий маневр. Да, он переспал с женщиной, но с ним произошли и другие интересные события. С точки зрения заядлого сплетника, конечно. — Это сугубо конфиденциально, но мне нужно с кем-то поделиться.
— Мои губы на замке, — пообещал Бо.
— Ты же знаешь, кто такая Тина Кэлловей, так?
Бо присвистнул:
— Ты шутишь, приятель? Она— твоя новая девушка?
Конечно, я ее знаю. Ее старик и я — друзья по выпивке.
Черт возьми, Ной, ты молодец! Она невероятная! Но достигла ли она уже совершеннолетия?
— Кратчер, да пошел ты! — Ной уже раскаялся в своем решении признаться другу.
— А я думал, она девочек любит, — задумчиво протянул Бо.
— Да, — подтвердил Ной, — так и есть.
— Сукин ты сын! Хочешь сказать, что ей захотелось поразвлечься втроем?
— Интересно у тебя мозги устроены, но ход мыслей неверен. — Ной все еще не отошел от шока, вызванного предложением Тины. — В общем, так. Она пригласила меня на ужин в «Яблоню». — Всем в городе известно, что это означает: свечи, тихая музыка, соблазнение — вот основная цель свидания в этом заведении. — Я подумал, что ей от меня что-то надо.
— Секса втроем, сукин сын!
Ной отрицательно покачал головой:
— Говорю же тебе, нет.
— А чего тогда?
Ной отложил шприц.
— Помни, никому ни слова.
— Я ведь уже сказал тебе, приятель, что сохраню тайну исповеди. Черт подери, да что она — предложение тебе сделала?
— Да, предложение, но не о вступлении в брак. Она и ее партнерша хотят завести ребенка.
Бо снова присвистнул, на этот раз достаточно громко, чтобы заставить собак залаять.
— Ты меня разыгрываешь.
Ной ничего не ответил. Предложение Тины показалось ему совершенно немыслимым. Даже воспоминания о нем вызвали у него недоумение. Для Ноя происходящее явилось безумной колоссальной шуткой, даже жестокой, хотя Тина об этом, конечно, не подозревала. Одна женщина бросила его именно потому, что не хотела от него детей. Другая же, напротив, хотела от него ребенка, но вот сам он был ей не нужен.
— Клянусь тебе, если бы это была не Тина, я начал бы искать скрытые камеры, — признался Ной. — Я подумал, что она либо шутит, либо проводит какой-то социальный эксперимент.
Бо рассмеялся и затряс головой.
— Ты же мужчина, — сказал он, похлопывая Ноя по спине, — ты же мужчина.
— Перестань.
— Подозреваю, что она не искусственное осеменение предлагала.
Сообщая о том, что у нее и ее партнерши Полетт нет денег на искусственное оплодотворение, Тина отчаянно краснела.
Когда Ной ничего не ответил, Бо сорвал с головы шапку и с силой вцепился себе в волосы:
— Черт! Черт! Черт! Ну почему везет всегда одним и тем же?
При этом восклицании Ной не мог не улыбнуться.
— Я ответил отрицательно.
— Ты ее отверг?Она же богиня,дружище, самая настоящая богиня. — Он покачал головой. — Только полный идиот мог так поступить.
— Самое ненормальное вовсе не то, что она меня об этом попросила, — признался Ной, — а в том, что я раздумывал над ее предложением — примерно с минуту. Но я не могу на это пойти, не могу пожертвовать свою ДНК кому-то, к кому не питаю никаких чувств. Я знал нескольких парней, которые копили деньги на обучение в ветеринарной школе, сдавая сперму, но я не из их числа. — Он покачал головой. — Вот такая история. Наконец-то нашлась женщина, пожелавшая родить от меня ребенка, но вот сам я ей не нужен. — Он давно уже не вспоминал о Дафне, но сейчас ее образ вновь всплыл в памяти. — Послушай, что такое происходит с женщинами, а? Почему так много из них лишают себя радости материнства? У них что же, биологические часы не тикают? Я думал, все женщины озабочены этой проблемой.
— Ты серьезно говоришь? Не станешь содействовать Тине? — уточнил Бо.
— А ты бы на моем месте как поступил?
— Ответ тебе прекрасно известен: я согласился бы мгновенно. А ты просто болван.
— Может быть. Черт побери, я действительно хочу детей, — признался Ной. — Но сначала нужно упрочить отношения с женщиной.
— Печальная история, приятель. Ты заслуживаешь лучшего.
— Да, но разве люди всегда получают то, что заслуживают?
— У всех по-разному. Возьмем тебя, к примеру. Ты скаут-орел[29], член торговой палаты, столп общества. Ты должен бы жить как шейх, окруженный сексапильными рабынями, кормящими тебя виноградом. Ради таких парней, как ты, следует легализовать полигамию, чтобы улучшить генофонд планеты. А теперь взгляни на меня. Я пью пиво, курю сигары, никогда не работал как честный трудяга. Самый что ни на есть никчемный кандидат для любви и отцовства. Тем не менее у меня есть… — Он умолк.
Ной с любопытством воззрился на своего друга.
— У тебя есть… — подсказал он.
— Ребенок в Техасе, — продолжил Бо, старательно глядя в сторону.
— Черт возьми. Ты никогда мне об этом не рассказывал.
Кратчер покатал пустую пивную бутылку между ладонями.
— Ты правильно сделал, что отказал Тине. Поверь мне, тебе ни к чему, чтобы у какой-то женщины был ребенок, если не планируешь прожить с ней до конца дней своих и быть отцом.
Новость сразила Ноя наповал.
— Мальчик или девочка? — спросил он.
— Мальчик. Но я никогда его не видел, даже на фотографии. Его мать любит лишь мои деньги, но отказывается познакомить меня с сыном.
Немногие люди сумели бы распознать в голосе Бо боль, но только не Ной. Кратчер мог сколько угодно изображать из себя крутого парня, которому не до чего нет дела, но в душе он был совсем не таким.
