ты делаешь? Дай мне телефон, – протягиваю руку.
– Зачем, Эрика? С кем ты хочешь поговорить? – отвечает насмешливо.
– Что значит с кем? Это мои вещи! Отдай! – повторяю нервно.
– О, какая же ты грозная, – усмехается сестра. Меня пугает выражение ее лица.
– Что ты здесь устроила? Зачем?
Я не жду, что Марго так просто откроет мне свои планы, объяснит происходящее. Но и того, что случается через минуту после моего вопроса, не ожидаю абсолютно. Сильная боль в затылке оглушает меня, перед глазами сначала вспыхивает яркий свет, а потом – полная темнота.
* * *
Сознание возвращается урывками, все кружится, плывет. Неприятный запах бензина вызывает тошноту. Меня укачивает, как в детстве в машине. Время тянется нестерпимо медленно. Не могу понять где я и что происходит. Только под конец пути догадываюсь, что лежу в багажнике машины, скорее всего джипа, потому что здесь очень просторно. Я не связана, пытаюсь руками толкнуть крышку над головой. Скорость автомобиля как раз замедляется. Но не выходит, заперто. Машина останавливается. Зажмуриваюсь от яркого света. Меня вытаскивают, мужчина берет меня на руки, тащит куда-то. Частный дом, много деревьев, большой сад, бассейн – все, что мне удается рассмотреть. Мужчина входит в дом, сажает меня на диван и выходит из комнаты. Нужно бежать. Это похищение? Марго решила заработать денег, похитив сестру? В голове буквально рой мыслей. Я не связана, значит похитители не профи, ну а может у Марго просто шутки такие? И тут вспоминаю сцену в квартире. Значит, это сестра изображала из себя любовницу, а Давида – тот, кто меня потом ударил, а потом, видимо, привез сюда. Кто этот мужчина?
Дотрагиваюсь рукой до затылка и вскрикиваю от боли. Разве может быть шуткой, мне чуть голову не пробили. Осторожно встаю на ноги, руки машинально ложатся на живот. Только бы с ребенком ничего не случилось, такие происшествия во время беременности точно противопоказаны!
Слышу шаги – видимо, мой похититель возвращается. Оглядываю помещение, в поисках хоть чего-нибудь, что можно использовать как оружие. Кроме настольной лампы ничего не приходит в голову. Подбегаю к небольшому письменному столу. Раздается знакомый смех. Такой заразительный, красивый, звонкий. Оборачиваюсь. Уже ничуть не удивляюсь, увидев старшую сестру, которая за последнее время стала моим личным кошмаром.
– Ты совсем с ума сошла? Решила меня похитить? Что с тобой не так, Марго? – восклицаю с отчаянием. – Разве тебе мало болезни отца? Мало того, что мы всех почти родственников потеряли? Почему ты с упорством пытаешься навредить мне? Что я тебе сделала?!
– Ты серьезно это спрашиваешь? Серьезно? – теперь сестра не смеется, в ее голосе звучит ярость. – Ты отняла у меня мужчину! Моего мужчину!
– Правда? Все дело в Давиде? Но я его никогда не держала! Он мог бросить меня в любой момент, уж я точно не стала бы козни строить, чтобы вернуть его!
– Да, не стала бы, потому что ты – слабачка, – язвительно отвечает сестра.
Она хотя бы не приближается, мы обе медленно движемся по гостиной, сохраняя между собой расстояние, не сводя друг с друга взглядов. Чувствую угрозу, исходящую от нее. Все очень, очень плохо…
– Согласна. У меня не такой сильный характер как у тебя. Но чего ты добилась по итогу? На что вообще рассчитывала, устраивая это дикое представление? Даже трахнулась по-настоящему с каким-то новым любовником, чтобы вернуть старого. Ты сама хоть понимаешь, насколько это омерзительно?
– О, моя милая сестренка-чистюля. Которой все нипочем, лишь бы не запачкаться, – посмеиваясь, тянет слова как жвачку Марго. – Ммм, ну а я – да, я вот такая. Чтобы вернуть своего мужчину – на многое способна. На что угодно.
– И дальше что? Ты меня убьешь?
Спрашиваю это, а у самой ледяной пот по позвоночнику. Я увидела сейчас сестру с совершенно новой стороны. Пожалуй, от нее всего можно ожидать…
– Марго, послушай, – нервно сглатываю, понимая, что от того, как я сейчас себя поведу и что скажу – зависит не только моя жизнь. Но и жизнь моего ребенка. Поэтому, засовываю поглубже все – злость, ревность, обиду. Я никогда не была сильна в актерском мастерстве, но сегодня должна сыграть на Оскара. – Я понимаю, что это обидно – вернуться и понять, что твой бывший женился на сестре. Понимаю, что это неприятно, больно. Давид меня заставил. Ты сама можешь у него спросить об этом. Шантажировал меня. Я разведусь с ним, если хочешь… Давай позвоним ему прямо сейчас, и я скажу ему об этом?
Сердце сжимается, больно произносить эти слова лжи, но повторяю себе, что неважно как, главное отговорить Марго от того что она задумала.
– О, как ты мила, Эрика, – хохочет неприятным смехом. – Решила актрису включить? Ты в этом никогда не была сильна. Не старайся, милая. Надо было раньше головой думать…
Виснет длинная пауза, Марго словно размышляет о чем-то, а потом добавляет со злостью:
– Почему ты не убежала, маленькая сучка? Ты должна была увидеть, как Давид занимается сексом, и сбежать. Далеко, так, чтобы никто не мог найти. Это ведь в твоем характере, трусишка Эрика. Все время убегать и прятаться. Да, ты бы никогда не боролась за Давида. Сразу бы отдала и уползла зализывать раны.
– Ты хорошо меня знаешь, – отвечаю хрипло, вцепившись в спинку дивана. Неожиданно накатил новый приступ дурноты, и комната начала вращаться перед глазами.
– Тебе плохо?
– Да… голова кружится. Меня тошнит…
– Понимаю. Беременность – гадкая штука.
– Что? – вскидываю на сестру глаза.
– Да, я в курсе. Это я нашла твой чертов тест. Ты, мало того, что забрала моего мужчину, еще и решила привязать его к себе покрепче, ребенком! Нет, я ни за что такого не позволю!
– Как ты можешь так говорить? Это же… это твоя племянница, или племянник!
– Я тебя умоляю.
– Хотя, наверное, я и правда дура, ведь достаточно посмотреть на то, как ты вела себя все это время по отношению к Николь! Так, словно дочь никогда ничего для тебя не значила! А ведь это тоже ребенок Давида. Тогда почему, Марго? Почему ты так жестока?
Понимаю, что скорее всего сестра психически не здорова и не стоит злить ее… Но ничего не могу с собой поделать. Мне дико больно за племянницу и за собственное нерожденное еще дитя. Как Марго может угрожать невинной жизни внутри меня?
– Оу, как зашла речь о детях, Эрика воспряла духом? Никогда бы не подумала, что ты настолько наседка, сестренка. Оказывается, ты настолько чадолюбива… Запредельно.
– Ты
