из–за этих бесконечных вспышек фотоаппаратов, множества комплиментов, поздравлений от незнакомых, малознакомых и известных благодаря СМИ людей. Наш поцелуй под огромной цветочной аркой во время оранжевого рассвета запечатлели столько раз, что я устала потом разглядывать фотки.
Но получилось всё очень красиво. Очень. У меня никогда в жизни не было такой шикарной и такой торжественной фотосессии. Одно моё белое платье стоило почти миллион рублей, не говоря уже об украшениях. Учитывая статус моего новоявленного мужа, фотографии делали очень профессиональные фотографы и снимки получились просто прекрасными. И уже спустя пару часов были опубликованы в ряде известных интернет–изданий.
Когда показал мне это в своём смартфоне на корме яхты, плавно несущейся по Чёрному морю, освещённому золотистым полуденным солнцем, я смутилась и спросила зачем это нужно.
– Девочка моя, я понимаю, что тебе пока непривычно. Но, учитывая уровень моих деловых контактов и статус, который им сопутствует, это нужно было сделать. Теперь все знают, что я женат. Что я – твой муж. Так что оснований ревновать меня у тебя теперь вообще нет.
Я рассмеялась. Действительно, первое время, особенно когда я не видела Сашу больше суток, из–за того, что он пропадал на работе, я стала ловить себя на том, что ревную его и накручиваю себя. Потому что знала, какие красивые женщины его порой окружают. В чём Саше и призналась. Он обнял меня и сказал, что это обязательно пройдёт. Что когда я пойму, что он мне верен, когда почувствую это, у меня бельше не возникнет сомнений в его верности мне.
– И вообще, малышка, – добавил он. – Я давно нагулялся. Правда. Я другое искал. То, что нашёл только с тобой. И что очень ценю и берегу. Настоящую любовь.
"ALLIGATOR" плавно плывёт по морю. Солнце в волнах играет яркими бликами. В голубом небе видны пролетающие мимо птицы. Куда ни посмотри, красиво так, что аж завораживает. Спустя минуту с удивлением замечаю, что яхта замедляет ход.
– Как насчёт того, чтобы искупаться? – слышу я за спиной любимый голос.
Оборачиваюсь к вышедшему ко мне на палубу Саше.
– С удовольствием, – улыбаюсь я. – Впервые буду плавать вместе со своим мужем.
И спустя небольшое время мы оба прыгаем с края яхты в прохладу синего моря, сверкающего на солнце яркими бликами. И погрузившись в него, находим друг друга и целуемся прямо под водой. Как дельфины.
19 июня 2021 года. Форте–дей–Марми, Италия.
– Тебе нельзя пиццу, – Саша строго на меня смотрит. – Ты – кормящая мать.
– Можно, – прищурившись, нарочито дерзко заявляю я. – Просто не острую.
– Нельзя.
– Можно, – настаиваю я.
Он вздыхает. Как и я, прячет улыбку. Даже немного отворачивается в сторону. Чтобы не спалиться.
Это игра, и мы оба это знаем. Мой муж – настоящий глава семьи. К тому же очень суровый и жёсткий мужчина. Но со мной он нежен и заботлив. У меня иногда впечатление складывается, что его побаиваются вообще все, кроме меня и сына. И что особенно приятно, иногда он позволяет мне капризничать и выпендриваться.
Сейчас я снова не могу отказать себе в этом удовольствии.
Ухмыляюсь. Ловлю себя на мысли, что несмотря на то, что мы уже два года вместе, я просто обожаю с ним флиртовать.
– То есть, я выбираю, да? Ну да же, да?
Повернувшись ко мне, он не выдерживает и широко улыбается.
– Выбирай, что ещё делать. Раз уж ты такая пиццеедка.
– Да она просто тут вкусная! – распахнув глаза, восклицаю я.
– Угу, – усмехнувшись, произносит он. – Вот так и становятся жёны толстенькими.
– Ты чего? – удивляюсь я. – Где я толстенькая?
Он внимательно и придирчиво оглядывает меня с головы до ног.
– Ну, окей. Сейчас не толстенькая. Но...
– Никаких "но", – прищурившись, заявляю я. – Хочу пиццу.
– Хорошо, – улыбается Саша. – Выбирай. Сейчас закажем.
Киваю на спящего на руках Тёмку.
– Мне неудобно так выбирать. Вот если ты возьмёшь сына на руки, а я смогу улечься поудобнее на пузико и полистать страницы со всеми возвожными вариантами, то тогда я смогу выбрать пиццу, которая сто процентов понравится нам обоим.
– Годится.
Саша протягивает руки и я бережно передаю ему нашего малыша. Он такой сладкий, сопит себе тихонько, прикрыв глазки. Копия отца в детстве. Вот вырастет и сто пудов отрастит себе бороду. И тогда станет копией отца во взрослом возрасте. Почему–то я в этом даже не сомневаюсь.
Пляж здесь – просто роскошен. Тёплый июньский ветер гармонично сочетается с утренней прохладой. Через пару часов снова наступит жара. В Италии летом – порой просто пекло какое–то, и мы это время обычно проводим в доме, где во всех комнатах тихонько шумят кондиционеры и вентиляторы.
– Пойду искупаюсь, – говорю я.
Встаю.
Он смотрит на меня тем самым взглядом, который и сейчас смущает меня. Только теперь он смущает меня приятно.
– Хочу тебя, – негромко произносит он.
Наклоняюсь к нему, трусь носом о его бородатую щёку.
– Вечером, ладно? – шепчу я ему. – Уложу Тёмку и буду вся твоя.
– Договорились, – довольно улыбается мой муж.
Здесь на отдыхе он просто ненасытен. Прошлой ночью буквально измотал меня сексом. Голос сорвала. Попа аж горела от его шлепков. Но осталась я очень расслабленной и довольной. Дрыхла потом до обеда, словно сурок.
И надо отдать Саше должное, Тёмка при этом ни в чём не нуждался. Муж только раз разбудил меня, чтобы я покормила сына грудью. А потом я снова заснула.
– Хотя я бы предпочёл начать пораньше, – потирая пальцами бороду, добавляет Саша. – Скажем, после обеда.
– Посмотрим, – говорю я, – на твоё поведение.
И показываю ему язык. Причём не просто показываю, а имитирую, будто слизываю что–то. Что–то такое, что...
Саша изгибается и звонко хлопает меня по заднице.
– Ай! – отпрыгнув, восклицаю я.
– Это на твоё поведение мы сейчас посмотрим, – сурово нахмурившись, заявляет мой муж. – Разошлась. У тебя двадцать минут на купание.
– Тридцать.
– Двадцать, я сказал.
– Тридцать.
– Оксан, я сказал двадцать.
– Двадцать пять. Компромисс, ладно?
– Ох, бля... – с улыбкой вздыхает он, и качая головой, добавляет: – Ну и характер...
Оглядываясь на него и хохоча, я отбегаю по нежному песку к
