Я проследил путь капли полотенцем, медленно, деликатно, наблюдая, как пульс Рози оживает под моим прикосновением. Обратил внимание на ее дыхание.
Поскольку я хотел — должен был — видеть ее лицо, мой взгляд метнулся вверх и встретился с ее глазами в зеркале.
В них был вопрос. Удивление. Голод. И также любопытство.
— Просто пытаюсь вытереть все это, — сказал я ей тихим шепотом, не сводя с нее глаз. — Я бы не хотел, чтобы ты ходила в таком виде и простудилась.
— О. Хорошо, — выдохнула она. И теперь я чувствовал биение ее сердца на кончиках своих пальцев, даже через тонкое полотенце. — Это хорошо. Действительно хорошо.
— Мне нравится быть полезным, — сказал я, хотя в этот момент моя рука даже не двигалась.
Ее горло дрогнуло.
— Знаешь, это даже не половина дела, — сказала она, ее голос присоединился к моему в подполье. — Напиток каким-то образом попал внутрь. Через мое платье. И я думаю, что мое нижнее белье может быть... ну, знаешь, мокрым.
Я сглотнул так сильно, что даже услышал звук.
— Ты... думаешь? То есть ты не знаешь наверняка?
Она покачала головой.
Мое собственное воображение обернулось против меня, пронося перед глазами всевозможные образы. Ее платье сползает с ее тела. Рози в нижнем белье. Капельки стекают по ее спине. Достигают резинки трусиков. Падают еще ниже, по бедрам, и...
— Думаю, мне нужно его снять, — сказала она, возвращая меня назад. Вроде как. Но не совсем, потому что...
— Снять? Платье? — прохрипел я. Или закричал. Я не была уверен. — Сейчас?
Рози отодвинулась от меня, разрывая контакт и заставляя мою руку опуститься на бок.
— Да, сейчас, — подтвердила она.
Я сжал бумажное полотенце в кулаке.
Ее рука метнулась к спине, потянулась к молнии, но не доставала её.
— Я просто... — она потянулась дальше. — Я сниму его и высушу под сушилкой для рук, — ее рука теперь была согнута под странным углом. — Я думаю, ты можешь идти, Лукас.
Да. Нет. Я... я не должен быть здесь, если она собирается снять платье. Потому что я бы потерял ее. Я бы набросился на нее, видя, как сегодня мне трудно сдерживаться. Я бы захотел сделать с ней что-нибудь. Например...
Сохраняй хладнокровие, Лукас.
Я сглотнул.
— Рози?
— Да?
— Как насчет того, чтобы зайти в кабинку, я расстегну молнию, и ты снимешь ее там? Как тебе такой план?
Она рывком остановилась. Ее спина вернулась в естественное положение, а руки упали по бокам.
— Хорошо. Думаю, это звучит разумно.
— Видишь? — я вздохнул, почувствовав облегчение, но не совсем. — Я же сказал тебе, что я здесь, чтобы помочь.
Она скорчила мне рожицу.
Когда мы подошли к ближайшей кабинке, я распахнул дверь, придержал ее в таком положении бедром и поставил Рози так, чтобы она была обращена внутрь.
И... все мое мгновенное спокойствие улетучилось в окно.
— Готова? — спросил я на всякий случай. Чтобы не испугать ее своим прикосновением. Чтобы у меня была пара секунд, чтобы подготовиться.
— Родилась готовой, — пробормотала она.
— Я собираюсь начать с крошечной пуговицы вверху. Потом потяну молнию вниз.
Она медленно выдохнула.
— Тебе не нужно озвучивать, Лукас. Просто сделай это.
Мои губы подергивались от ее нетерпения, но в тот момент, когда мои пальцы расстегнули первую пуговицу, улыбка померкла.
Моя челюсть плотно сжалась, когда я начал возиться с молнией, расстёгивая ее нарочито осторожно, говоря себе, что это потому, что ткань толстая и тяжелая, хотя на самом деле мне было трудно заставить свои пальцы работать. Глубоко втянув носом воздух, я продолжал тянуть молнию, и все больше и больше гладкой, румяной кожи открывалось передо мной, заставляя пульс биться по всему телу.
Мне так и хотелось сдвинуть платье с места и прикоснуться к ней, к её коже. Почувствовать, холодная она или теплая под моими кончиками пальцев. Провести тыльной стороной ладони по ее позвоночнику и посмотреть, не вздрогнет ли она.
Мы погрузились в напряженную тишину, единственным звуком в замкнутом пространстве был медленный скрежет металлических зубцов, когда моя правая рука продолжала двигаться вниз, потянув за ползунок, и достигла того, к чему я не был готов.
Полоска нижнего белья Рози.
Кружевное. Чёрное.
От этого зрелища мое сердце заколотилось. Моя кровь бурлила и собиралась внизу. В местах, которые сделали бы эту ситуацию очень неудобной для объяснения, если бы кто-то вошел к нам прямо сейчас.
— Лукас?
— Да? — подумал я.
— Я думаю... — она запнулась, ее голос был тяжёлым. — Я могу дальше справиться сама.
И прежде чем я успел открыть рот, чтобы попытаться ответить, она исчезла в кабинке.
Я прижался лбом к закрытой двери. Вот чёрт.
Я не собирался в ближайшее время забывать о полоске ее кружевных черных трусиков.
Рози застонала изнутри.
— О Боже. О нет.
Пауза.
— Я такая... мокрая.
Мокрая. Она была мокрой.
Болезненный звук вырвался у меня при ее заявлении.
— Не мог бы ты передать мне несколько бумажных полотенец? — спросила она после паузы. — Под дверью?
— Конечно. Соседка.
Соседка происходит, от соседей по комнате, помнишь, Лукас? — напомнил я себе, хватая горсть полотенец и следуя ее указаниям.
— Держи.
— Спасибо, — сказала она, выхватывая их у меня из рук. Через две секунды ее платье свисало с верхней части двери кабинки.
Я закрыл глаза от этого зрелища, собрав всю свою силу воли, чтобы не думать о том, что это значит. Она, почти голая. В черном кружевном белье. Мокрая.
— Лукас?
Я прочистил горло.
— Да?
— Можешь положить платье под сушилку для рук? Всего на пару минут.
Повисло молчания.
— Пока я приведу себя в порядок.
Схватив платье, я подошёл к сушилке для рук и положил его под горячий воздух. Это занятие отвлекало от моих дико неуместных мыслей.
— Получается? — спросила Рози через несколько минут.
Не получается. По крайней мере недостаточно быстро. Ткань была тяжелой, и только менее влажной в моих руках.
— Все еще немного влажная.
— Думаю, надо надеть его обратно. Мы пробыли здесь достаточно долго, не думаю, что станет лучше.
Я вернулся к ее кабинке и держал платье перед собой. И, конечно, именно в этот момент кто-то решил войти в уборную. Еще один супергерой, которого я не узнал. Это были... рога на ее лбу?
— Привет, — поприветствовал я ее кивком. — Пожалуйста, не обращай на меня внимания. Я...
И, прежде чем я понял, что происходит, меня втащили задом в кабинку Рози и закрыли за нами дверь. Я закрыл глаза.
— Зачем ты завязал с ней разговор? — прошептала она.
— Я был вежлив, Ро, — сказал я, стоя лицом к двери и прикрывая Рози спиной, чтобы быть в большей безопасности. — Abuela(бабушка) учила меня, что хорошие манеры и улыбка помогут тебе по жизни. Не нужно ревновать.
— Я не ревную, — усмехнулась она. — Платье?
По-прежнему повернувшись спиной — потому что я не забыл о том, что она стоит почти без одежды прямо позади меня, — я протянул ее через плечо.
— Собственно. Я не собираюсь лгать, но я не уверен, что ты захочешь его надеть.
Я услышал ее стон, когда она взяла его.
— Чёрт.
Мне захотелось повернуться и сказать ей, что все будет хорошо, как-то утешить ее, но я не мог, не должен был, когда она была практически голая, а я пытался держать себя в руках.
— Ты можешь надеть мою рубашку, Рози. И мой пиджак. Я думаю, они достаточно длинные.
— Только... это?
Не представляй, не представляй, — беззвучно повторял я.
Но провокационный образ — Рози, в моей одежде, с голыми ногами, мокрая — сформировался в моей голове так быстро и так четко, что следующее слово едва вырвалось у меня изо рта.
— Да, — я прочистил горло. — Конечно. У меня нет проблем с тем, чтобы ходить без рубашки, ты же знаешь. Плюс, у меня все еще будет жилет.
