ita!
Ветер в секунду прекращается. Я будто выныриваю из толщи воды, лёгкие жадно набирают кислород. Все свечи гаснут, и мы оказываемся в бледном свете блуждающей по небу луны. Распахнутыми в непонимании глазами я смотрю на Колдера. Он – на меня.
Всё закончилось? Это сработало? Как чувствует себя Колдер? Что делать дальше? Столько вопросов, но я боюсь нарушить таинство своим голосом.
– Всё закончилось, – словно прочитав мои мысли, объявляет бабушка.
– Получилось? – спрашиваю я, с надеждой глядя на неё.
Мэдисон молчит, прожигая меня своим ледяным прозрачным взглядом. Затем она неожиданно щипает меня за плечо.
– Ай! – Подскакиваю я. – Это ещё за что?..
В следующую секунду меня щепает Колдер за второе плечо.
– Эй, вы чего?
– Сработало! – восклицает парень. – Я не чувствую твоей боли. Чёрт возьми, это сработало! – Колдер загребает меня в объятья.
Кажется, этот день претендует быть лучшим в моей жизни. Я отвечаю на объятия Колдера, впуская в сердце радость, пусть пока и очень хрупкую. Поднимаясь на носочки, кладу подбородок на его плечо и устремляю взгляд в небо, впитывая свет каждой звезды в себя.
НОЯБРЬ ЖИЗНИ
––38–
Возвращение обратно в Шелтон оказалось сложным. В спешке брошенный дом воспринимался чужим и холодным. Но уже через пару дней присутствие мамы наполнило его уютом, и жизнь начала обретать привычный ход вещей.
Однако Колдер так и не давал о себе знать. Ему пришлось остаться в Сиэтле и решить вопросы с фирмой отца, Орденом и – самое сложное – с мамой. Мучительным было то, что я не могла ему с этим помочь. И даже не имела с ним связи. Он не восстановил свой номер телефона и не появлялся в соцсетях. Или я просто об этом не знала. По привычке это заставляло меня плавать в омуте из тоски и страдания и постепенно опускаться на дно, где я начинала думать, что Колдер не хочет меня больше видеть, и между нами всё кончено.
К этому добавились проблемы со школой, которая ещё немного и весь город подняла бы на уши. Сначала в администрации решили, что я злостная прогульщица, и попытались связаться с моей мамой. Но, не сумев этого сделать, обратились к органам опеки и полиции. Нам с трудом удалось избежать штрафов и наказания. Но слухи в школе поползли, и возвращаться в обитель косых взглядов, усмешек и обсуждения было последним, чего бы мне сейчас хотелось.
Но больше всего меня пугал разговор с Кэтрин. Если она вообще захочет со мной говорить. Мы не настолько близки, чтобы я могла рассказать ей всю правду, но достаточно для того, чтобы я объяснила, куда я пропала и почему Колдер вряд ли вернётся и будет с ней вместе. Тот факт, что мы с ним переспали, я планирую утаить. Это не делает меня ни хорошей подругой, ни просто хорошим человеком, но… Скорее всего, Колдер для нас обеих останется ярким воспоминанием, поэтому лучше побыстрее перевернуть эту страницу без лишней драмы.
Утро ноября. Что может быть хуже и бесполезней ноября? Самый обречённый и тоскливый месяц в году. Как и моя жизнь сейчас. Я не выспалась, меня тошнит от голода и волнения, и я собираюсь в школу. Ещё несколько дней назад, мне казалось это чем-то, что делают люди в параллельной вселенной, но вот она я. Снова живу своей обычной жизнью. Снова без Колдера.
Дорога/кофе/парковка. Иду по коридору с горячим напитком в руках, держась за него, словно за спасательный круг. Вновь прячусь за красной помадой и безразличным взглядом. Те, кто узнаёт меня, смотрят с откровенным удивлением, но быстро отводят взгляд. Некоторые тайком перешёптываются, но в остальном на меня пялятся не многим больше чем раньше.
Я направляюсь к шкафчику Кэтрин, чтобы с ней поговорить и не мучить себя ожиданием. Девушка как раз захлопывает дверцу локера и собирается уходить, но встречается лицом со мной.
– Привет, Кэт, – осторожно здороваюсь я.
Подруга от неожиданности округляет глаза.
– Мэдди? Вау, – выдыхает она удивление. – Не ожидала тебя увидеть.
В ней чувствуются недоверие и сдержанность.
– Да… Последняя неделя выдалась нелёгкой, – словно оправдываясь произношу я. – Кэт, извини, что не выходила на связь…
– Я думала, мы подруги, – перебивает меня Кэтрин. А я думала, подруга – нечто большее, чем просто свободные уши и жилетка, так что в её искреннем беспокойстве о нашей дружбе я сомневаюсь. – Ты могла хотя бы предупредить, что тебя не будет в школе.
Кэтрин двигается дальше, направляясь на урок. Мне приходится объясняться на ходу.
– Моя мама… Ты же помнишь, что она была в отпуске? У неё возникли проблемы в аэропорте Сиэтла, ничего серьёзного, просто бюрократия. В общем, мне нужно было срочно передать ей кое-какие документы.
Мне кажется, я несу полнейший бред, но это единственное, что я могу придумать, исключив все магические подробности.
– Знаешь, что больше всего странно во всей этой истории? – Кэтрин наконец останавливается и смотрит на меня. Она откидывает прядь длинных волос с плеча и выпрямляет спину. Ей отчаянно хочется сохранить достоинство, произнося следующие слова: – Ты пропала из школы одновременно с новенькими. И если Крис меня мало интересует, то Колдер – даже очень. Он точно так же, как и ты не отвечает мне ни в фэйсбуке, ни в снэпчате, а его телефон недоступен. Ты что-нибудь знаешь об этом?
Этого разговора я и боялась. Кэтрин не волновало моё отсутствие в школе, её волновало лишь отсутствие меня с Колдером.
– С чего бы мне об этом знать?
– Вот ты где, детка! – Вокруг талии Кэтрин смыкаются мужские руки. Парень разворачивает девушку к себе и накрывает её губы быстрым и грубым поцелуем. Она даже не успевает опомниться.
Я тоже.
Это Колдер.
Я стою и просто смотрю, как мой любимый человек целует другую девушку прямо на моих глазах. Мир начинает плыть и сгущаться в разноцветную массу. Я почти уверена, что сошла с ума или попала во временую петлю, когда Колдер только появился в школе, и между нами ещё ничего не было. Как он здесь оказался?
– Где ты был, чёрт возьми! – возмущается Кэтрин и шутливо бьёт его кулаком в грудь. В её глазах сверкает улыбка, хоть она и пытается надуть в недовольстве губы.
– Нужно было отлучиться из города, – без подробностей отвечает он. Затем наконец замечает меня. – Привет, Мэд, как жизнь?
Я не считаю нужным что-либо отвечать и, обойдя парочку, ухожу прочь. Обида и боль разрывают изнутри, мне не хватает воздуха, а глаза начинают
