В первую же ночь хозяин нарушает обещание и устраивается спать вместе со мной.
– Вадим, мне нельзя… – теряюсь, не зная как себя вести в этой ситуации.
Я вовсе не против его присутствия в моей постели. Особенно если это – его постель. Но я боюсь, что он на что-то рассчитывает, а у меня послеродовой запрет на половую жизнь.
– Зайчонок, я в курсе. Но обнимать-то тебя не запрещено? – заявляет игривым тоном.
Ох… Я знаю его объятия. Как после них удержаться и не нарушить врачебный запрет?
Но Вадим и вправду ограничивается поцелуями и объятиями. А я, измотанная выпиской из роддома и переездом, засыпаю почти сразу.
Не знаю, чего именно ждёт от меня Вадим. Мы видимся не очень много. Обычно он возвращается с работы под вечер, мы вместе купаем Катюшу, потом я укладываю её спать и, как правило, засыпаю с ней сама.
А потом Вадим уезжает на несколько дней в командировку. Я остаюсь одна. Когда-то я полагала, что справлюсь с новорожденной дочерью в одиночку. Это было очень наивно! Каким бы спокойным ни был ребёнок, вторая пара рук периодически нужна как воздух. Да и привыкла я каждый вечер делиться рассказами, как у нас с Катюшей день прошёл. И просто привыкла к нему…
Стараюсь не думать, что будет дальше. Хотя порой очень тянет помечтать…
Заканчиваю кормление и укладываю уснувшую малышку в кроватку. Иду на кухню, чтобы приготовить обед, пока Катюша спит.
Но стоит мне начать чистить овощи, как входная дверь хлопает.
Кто это?
Для Вадима слишком рано. У него график встреч был заранее плотно расписан, раньше завтрашнего дня я его не жду.
Выглядываю в коридор. Арина!
Она закатывает в квартиру большой чемодан, а вслед за ним заносит ещё какие-то вещи.
Вадим говорил, что она тут не живёт. Что её появление означает?
Она удивлена не меньше меня. Видимо, Вадим так и не успел предупредить сестру о нас. И что теперь будет?
– Что ты тут делаешь? – Арина с порога переходит в атаку.
Что ей отвечать? В прошлый раз она возмущалась, что Филиппов привёл меня к ним в квартиру. Однако тогда речь шла об одной ночи, а теперь мы с дочкой тут живём. Пусть я на птичьих правах, но Катя, как дочь хозяина, имеет полное право находиться в его квартире.
– Я тут живу. Вадим тебя не предупреждал? – отвечаю как можно спокойнее. Мне не нужен конфликт.
– Он не отчитывается передо мной о своих шлюхах!
Как и в прошлый раз, оскорбление задевает. Но я делаю вид, что пропускаю его мимо ушей. Я знаю таких людей. Они получают удовольствие от того, что плюются ядом. И особый восторг у них вызывает, когда яд достигает цели, и жертва начинает на него остро реагировать. Если же игнорировать такие выпады, то она может потерять ко мне интерес.
– Вали отсюда! Я не собираюсь находиться с тобой в одной квартире!
Видимо, у Арины какие-то неприятности. Она очень нервная и дёрганная. И пытается сорвать на мне злость.
Если бы мне было куда идти, я бы бежала, сверкая пятками. Ещё не хватало мне перенервничать из-за неё… Но идти мне некуда. Не в гостиницу же тащить мою кроху!
– Я никуда не уйду. У тебя тут своя комната, я живу в комнате Вадима. Мы друг другу не мешаем.
Стараюсь говорить спокойно и уверенно, но не знаю, как это выглядит со стороны. Мне совсем не нравится идея целые сутки сосуществовать с рассерженной Ариной в квартире без хозяина. Но другого выхода я не вижу.
– Уйдёшь! Причём немедленно! У тебя десять минут! Время пошло.
– Уйду, если мне это скажет Вадим. Звони ему…
Арина ещё что-то визгливо кричит, снова пытается меня оскорблять. Но в результате набирает Вадиму. Она накидывается на брата с не меньшей агрессией. Я скрываюсь в кухне, чтобы выключить огонь под кастрюлей. Мне очень хочется знать, что именно она скажет ему. Но ещё важнее мне, что он ей ответит.
Из-за стены доносится плач. Видимо, у Арины и вправду какие-то неприятности. Может быть, её обидел молодой человек, раз она пришла с вещами?
До меня доносятся лишь отдельные слова, но градус истерики постепенно снижается. Понять бы, что ей говорит на том конце провода Филиппов. Волнуюсь. Вряд ли он поддастся на уговоры сестры и выгонит меня. Но такие конфликты удалённо решать непросто…
– На! – Арина появляется на кухне и протягивает мне свой телефон. – Вадик сказал, чтобы я дала тебе трубку.
Пытаюсь по интонациям уловить, чем закончился их разговор…
Не успеваю подумать и предположить, что он хочет мне сказать. Страха нет. Уверена, что если бы Вадим был здесь, он поставил бы сестру на место после первой обидной реплики. Мужчина, который нёсся сломя голову через полстраны, чтобы подержать меня за руку во время родов и не пропустить первые мгновения жизни нашей малышки, ни за что не позволит обижать нас. Даже родной сестре.
– Зайчонок, ты как? – спрашивает, и в его голосе я слышу сильное напряжение.
Не успеваю ответить, как Вадим продолжает.
– Зоя, я не ожидал, что она из аэропорта приедет сразу к нам, даже мысли такой не было. Собирался завтра после возвращения съездить к ним и рассказать о вас. Но вышло всё шиворот-навыворот. Прости, пожалуйста. Я знаю, что Арина бывает очень острая на язык и несдержанная. Могу себе представить, что она тебе наговорила… Она сейчас на взводе из-за того, что с парнем поссорилась… Я попытался вправить ей мозги, насколько это возможно по телефону…
Не знаю, как описать свои ощущения и состояние. Наверное, я растеряна. За дни, прожитые в квартире Вадима, я успела привыкнуть и примерить на себя роль хозяйки. Вторжение Арины растоптало восприятие этого жилья как своего дома. Я не собираюсь поддаваться на провокации, но чувствую себя крайне неловко. Лишней…
– Зайчонок, ты меня слышишь? Почему молчишь? Она тебя сильно обидела? Что она тебе наговорила?
– Она сказала, чтобы я уходила, – включаюсь в разговор.
– Зоя! Пожалуйста, не обращай внимания. Арина мне пообещала, что больше не будет к тебе задираться. Слышишь? Она мне пообещала.
Молчу, подбирая слова. Я вовсе не хочу с Вадимом ссориться. И уходить мне некуда. Но… Как дожить до завтра?
– Зайчонок, не молчи. Ты ведь не собираешься обидеться и уйти?
– Вадик, ну куда я пойду? – выдыхаю.
– Вот и не иди… Арина сейчас закроется в комнате и не будет лезть на рожон, – он заметно веселеет, напряжение в голосе уменьшается. – Она мне пообещала. Я завтра как только, так сразу домой. Всё разрулю. Хорошо? Арине некуда идти, и я не могу её выгнать. Завтра я со всем разберусь. Всё будет хорошо, – тараторит.
Арина на меня не смотрит. Она стоит у окна, опираясь на подоконник, и рассматривает что-то во дворе. Отключаюсь и кладу телефон перед ней. Выхватываю из холодильника первые попавшиеся продукты, из которых можно организовать перекус.
– Извини, я не знала, что у вас с Вадиком ребёнок, – слышу в спину. – Не ожидала, что он…
Арина замолкает. То ли подбирает слова, то ли не даёт себе сказать мне очередную неприятную колкость.
Ничего не отвечаю, ухожу к себе в комнату. Напряжение понемногу отпускает. Но чувство уюта и покоя безвозвратно разрушено.
Вечер и следующее утро проходят в ожидании и волнении. Каждый раз перед тем, как выйти из комнаты, прислушиваюсь – не ходит ли по квартире Алина. Стараюсь не пересекаться с ней, чтобы не дразнить. Впрочем, она тоже не выходит, когда я копошусь на кухне или в санузле.
Поднимают настроение несколько сообщений, которые Вадим присылает мне, когда я сплю. Зачитываю их до дыр и молюсь, чтобы трасса была пустая и он поскорее вернулся.
Около полудня в дверь звонят. Для Вадима слишком рано, он ещё в пути. Это может быть, например, медсестра из детской поликлиники. Она обещала иногда к нам наведываться.
Не успеваю выйти в коридор, как слышу хлопок двери и незнакомый мужской голос, который перемежается с недовольными репликами Арины. Это её парень или какой-то знакомый?
Пока раздумываю, безопасно ли было впускать в дом постороннего, они закрываются в её комнате и продолжают шумно выяснять отношения.
