выглядел таким счастливым. Мы с отцом тихонько радовались за тебя, хоть ты и не рассказывал ничего. Ждали, когда время придет. Почему именно сейчас ты задаешься этими вопросами, сынок? Страшно еще раз попробовать, да?
— Да, — ухмыльнулся. — Должен сказать, что меня окружают очень мудрые женщины. Я настоящий везунчик. А если Яна меня простит, то и счастливчиком стану.
— Значит, ее зовут Яна. И она должна тебя простить…
— Да, накуролесил я знатно. Оказывается, я тот еще слабак, мама. И трус. Побоялся разобраться в себе. Не нашел в себе смелости откровенно поговорить с ней, чтобы понимала все и не принимала на свой счет. Как она, наверняка, сделала. Не смог противостоять всем этим эмоциональным качелям, за что и поплатился. Так сильно ранив и обидев при этом любимую девушку.
— Ну, ты не спеши уничижаться и голову пеплом посыпать, — отец, который очевидно, стоял некоторое время в дверях, подошел ближе. — Проблему осознал. Уже большое дело. Теперь надо действовать.
Вот отец всегда так — четко и по существу. Без всяких там политесов.
Я задержался у родителей до позднего вечера. Мы много разговаривали. Я рассказал им о Яне. Как познакомились, как работали вместе. О том, какая она. Рассказал о событиях последних двух недель. О Наташе. На что мама, как и Тина, сказала, что жена никогда не желала бы мне зла. И это чисто мои интерпретации этих снов. А жить надо здесь и сейчас. В реальности, а не в снах.
Родители рассказали некоторые истории из своей жизни. Еще раз подчеркнули, как они рады, что перебороли свои страхи — ведь по итогу все хорошо сложилось и они счастливы иметь такого сына как я. Я был очень тронут и восхищен их мужеством. Не позволяя в очередной раз почувствовать себя ничтожеством, заставил себя настроиться на позитив, поверить, что все будет хорошо. И я, и мы с Яной, со всем справимся.
***
Возвращался уже ночью. Хоть родители и приглашали остаться, я все же поехал домой. Много всего надо было обдумать и продумать, как действовать дальше.
По радио играла песня HammAliNavai “Прятки». Все же этот дуэт очень популярен в последнее время. Не выдержал. Остановился на обочине. Нашел песню в интернете. Вырезал часть слов и отправил Яне:
«Я заторчал тобой, всего лишь дозу
Дай себя, пока совсем не стало поздно
Я погибаю, умираю, сильно скучаю»…
Сидел и смотрел в темноту, когда довольно-таки быстро телефон пиликнул ответным сообщением:
«Но больше к тебе не вернусь. Не ищи меня, я не вернусь…
Иди влюбись в другую…»
Что ж, мы разговариваем. Хот так. Уже прогресс. Быстро отправил ответ:
«ну а как же я влюблюсь, ведь она — не ты, ведь они — не ты, весь этот мир — не ты?!»
Ответ:
«Давай мы с тобой сыграем в прятки. И я тебя искать не буду.
И ты меня не ищи, Демид. Я смогу. И ты сможешь. Мы попробовали, у нас не получилось. Но хоть это-то должно получиться?!»
Ну уж нет. С этим я никак не мог согласиться. Тебе нужно время? Я понимаю. Я подожду. Но не отступлюсь.
ЯНА
ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА СПУСТЯ
— Ну как ты, подруга? — спросила меня Светка, устраиваясь за столиком одного из кафе в историческом центре Варшавы. — Ой, можешь не говорить! Выглядишь отлично! Оевропеилась вся. И не отличить тебя уже от местных пани. Но глаза! Яна, надо с этим что-то делать!
— Да, я тоже заметила, что с глазами беда. Работы много, переезды частые, устаю сильно. Да и возраст уже. Все чаще подумываю блефароплатстику сделать. Но для этого надо приехать домой, потому что только своему косметологу и ее проверенному хирургу доверяю. А я пока не готова еще… Вернуться..
— Ой, ладно! Не прикидывайся! С веками твоими все хорошо. Еще лет 5–7 ничего не надо делать тебе. Если будешь отдыхать и хорошо высыпаться. А вот тоску из взгляда ни один хирург не удалит, блеск и радость подтянуть не сможет.
— А, ты про это. Ну с этим мне, наверное, жить уже до конца. Какая может быть радость и задор, когда от тебя часть тебя самой оторвали? Причем без всякой подготовки и анестезии?
— Янка, может все-таки поговорите? Он же тоже сам не свой. Видела последний раз — смотреть больно.
— Стоп! Подруга, я очень рада тебя видеть. Хочу обсудить с тобой массу тем. По Еве посоветоваться хочу. Но про этого человека ни слова, прошу тебя!
— Ладно, ладно! Поняла, — Светка примирительно подняла ладони вверх. — Проехали. Так что там Евочка? Девочка моя золотая?
— Ну, ты же в курсе ее отношений с Дже Хво? Влюбилась наша девочка. И похоже, серьезно.
Некоторое время назад Ева завела отношения с парнем из Сингапура. У нее не очень складывались отношения с противоположным полом. Дома она была погружена в учебу и захвачена мечтой поступить в один из престижных университетов Европы. Уже в Германии потребовалось еще время, чтобы адаптироваться и влиться в учебу. Потом уже пробовала встречаться со сверстниками. Но что-то все было не так. С одной стороны они все казались ей еще не совсем зрелыми — слишком уж не по годам взрослая и серьезная у меня дочь. С другой стороны Ева порой была в шоке от так называемой эмансипации и равноправия. Парни не ухаживали за девушками, конфетно-букетный период как таковой отсутствовал: при определении взаимной симпатии все обсуждалось, как будто сделка проговаривалась, и все практически сразу переводилось в горизонтальную плоскость. Ева хоть и не ханжа у нас, но от таких прямых предложений все же приходила в ужас. А потом появился Дже Хво. Парень из Сингапура. Корни у него китайские, но он сам уже родился и вырос в этом необычном городе-государстве. На семь лет ее старше. Он закончил университет в Великобритании (британская система образования очень ценится в Сингапуре). В Германии работал в одной из крупных компаний финансистом и имел прекрасные перспективы для удачной карьеры. И вот он смог Еву зацепить: взрослый, уверенный, самостоятельный. Он очень красиво за ней ухаживал и прямо-таки боготворил Еву. Сердце нашей красавицы дрогнуло. Начались отношения, которые судя по всему приняли уже серьезный оборот. Поначалу я немного сомневалась в таком выборе дочери, но познакомившись с парнем, согласилась с ней, что личность он необычная. К Еве относится очень хорошо. Да и Ева рядом с ним преображается просто.
— Ну так это же прекрасно! — воскликнула Светка. Что может быть прекрасней
