удивлюсь, если именно кто-то из них напал на меня сегодня ночью или нанял наёмников, которые последние несколько месяцев пытались убрать меня с дороги.
В любом случае Джейк прав.
Пока на меня наведён прицел, Глория не будет в безопасности. И всё же, когда Джейк пытается забрать её у меня, я сопротивляюсь.
— Джун, ты должен её отпустить.
Я действительно должен.
«Но я не хочу».
— Она выполнила свою часть сделки.
Она, бл*дь, выполнила.
Она приняла пулю за меня.
— Теперь твоя очередь сдержать слово.
Я глубоко вдыхаю, прежде чем отнять руки от её тела. Джейк быстро заменяет их, прижимая к ране. Я глажу Глорию по голове. Светлые волосы влажные от пота или, может быть, крови. Глаза полузакрыты, дыхание затруднено.
Она страдает из-за меня.
И всё же с её губ срывается моё имя.
— Джун…
Реальность жёстко набрасывается на меня.
Глория не создана для такой жизни.
Моей жизни.
И не для меня.
Мне приходится собрать все свои силы, чтобы отступить. Джейк осторожно берёт её на руки и поднимает.
— Если ты не спасёшь её, я приду за тобой.
Он быстро кивает, а затем исчезает в ночи.
«Глория доверяет ему», — напоминаю себе. — «Она попросила его прийти сюда сегодня вечером».
Если бы я не был полностью сломлен, то улыбнулся бы. Пока я связывался с Аидом, чтобы доставить Ною неприятности, она попросила Джейка присмотреть за мной.
Мы создали два параллельных плана, но совершенно противоположные.
Я — чтобы подставить Ноя.
Она — сохранить мне жизнь.
Мы с Глорией разные, как ночь и день.
Но и дополняем друг друга.
И мы никогда больше не увидимся.
ТРИ ГОДА НАЗАД
Я не успеваю вовремя.
Два быстрых выстрела подряд обрывают моё дыхание.
Хитоши стрелял.
Но не в меня.
Я бросаюсь на него и валю на пол. Выхватываю у него пистолет. Хитоши всегда был больше и сильнее меня. Когда пистолет отлетает в сторону, он меняет наши позиции. Он наносит такой сильный удар, что от боли я сгибаюсь пополам.
Ощущаю вкус крови во рту.
«Я люблю кровь. Боль».
Я улыбаюсь, атакуя его в ответ. Должно быть, у меня безумное выражение лица, потому что у него округляются глаза. Он боится этого «чёртова недоумка». Правильно делает.
— Я не убью тебя. — Получаю удар, напрягая пресс. — Я собираюсь сохранить тебе жизнь, чтобы я смог повеселиться с тобой. — Бью его в ответ со всей силой, которая у меня есть. — Ты будешь умолять меня остановиться, а я буду смеяться над тобой.
Я делаю это даже сейчас.
Смеюсь несмотря на то, что мой рот полон крови.
Я проглатываю боль, гнев… И смеюсь над ним.
Над ужасом в его глазах.
Жду, когда страх сделает своё грязное дело, когда усталость заставит его замедлить удары. И когда это происходит, я вскакиваю на ноги. Прижимаю его лицо к полу и забираюсь на него сверху. Закручиваю руку ему за спину, делая его своим. И тут я слышу его.
Низкий вздох.
Звук заряжаемого оружия.
Глория стоит у меня за спиной. Она держит меня под прицелом.
— Отойди от него. — Голос резкий.
Я замечаю, что её платье испачкано кровью, и вскакиваю на ноги. Она не ранена. Я поворачиваюсь к Оябуну. Он лежит на полу позади неё, — глаза расширены, рубашка полностью промокла.
— Он мёртв, — говорит Глория. — А теперь отойди в сторону.
Внутри меня вспыхивает гнев.
Я протягиваю к ней руку.
— Отдай мне пистолет.
Вместо того чтобы подчиниться, она качает головой.
— У тебя был шанс, Джун. И ты его упустил.
Я качаю головой.
— Какой шанс?
— Шанс помочь мне. Выбрать меня.
Я знаю, что она права.
И всё же эти слова разбивают мне сердце.
— Ангел, отдай мне пистолет.
В её глазах появляется гнев.
— Я не твой грёбаный ангел, не его цветочек и не шлюха, которой вы все меня считаете!
— Но ты моя.
— Твоя? — Жестокая ухмылка искажает её лицо. — Неужели ты думаешь, что я позволю тебе отвезти меня обратно в этот проклятый дом? Или, может, позволю тебе трахнуть меня, чтобы потом услышать, что я недостаточно важна, чтобы ставить меня выше всего остального?
— Я никогда тебя ни к чему не принуждал.
Несмотря на то что ей страшно, я всё равно приближаюсь к ней.
— Я никогда не бил тебя и не угрожал тебе.
— Но он — да.
Она двигает рукой и стреляет в Хитоши.
Один выстрел. В центр лба.
Тело Хитоши падает назад, а Глория даже глазом не моргнула.
— Твой двоюродный брат мёртв. — Её голос холоден. — Твой дядя мёртв. В этой комнате остались только ты и я.
— Ты не убьёшь и меня, Ангел.
Неважно, что она вооружена. Я всё равно приближаюсь к ней, заставляя отступить, пока она не оказывается спиной к стене.
Её взгляд бегает в поисках выхода.
Она не найдёт его. Не от меня.
Я упираюсь руками по бокам её лица, приближаясь всё ближе и ближе. Вижу страх в её глазах. Интересно, что она видит в моих. Возможно, ничего, а может быть, ад, в который мы попали, когда поняли, что принадлежим друг другу.
— Отойди, Джун.
— Дай мне повод сделать это.
Что-то давит мне на живот. Пистолет.
Она не может выстрелить в меня. Уверен, она не будет.
Я ошибаюсь.
Выстрел сухим эхом разносится по комнате. Я падаю на колени, когда жгучая боль пронзает мой бок.
«Бл*ть».
Глория отбрасывает пистолет, будто боится его. Как только понимает, что натворила, она закрывает лицо руками.
— Прости меня, Джун.
Она пытается придвинуться ближе, но на этот раз я отталкиваю её. Я прижимаю руку к ране и подползаю к пистолету. Направляю его на неё. Мы разделили не только несколько ночей и гнусный секрет. Мы разделили всё.
И всё же она без колебаний поворачивается ко мне спиной и убегает.
Я мог бы погнаться за ней. Поймать. Убить.
Но вместо этого я прижимаюсь к стене, закрываю глаза и кричу во весь голос.
Глория
Сиэтл, настоящее время.
С большим трудом разлепляю веки.
В кресле рядом с моей кроватью сидит рыжеволосая девушка. Её полные губы поджаты. Она так сосредоточена, что не замечает, что я проснулась. Её рука быстро движется, карандаш скользит по бумаге с царапающим звуком. В руке у неё блокнот или что-то в этом роде. Как только замечает, что я не сплю, она приветливо мне улыбается.
— Привет. Как ты себя чувствуешь?
Я оглядываю её сверху донизу. У меня смутные
