Ознакомительная версия.
И ничего удивительного не было в том, что в следующем триместре Лика выбрала в качестве дополнительного предмета химию и исправно посещала все занятия, слушая монотонные лекции и записывая химические формулы. Через некоторое время, уже искренне заинтересовавшись этой наукой, девушка стала часто приходить в лабораторию вне уроков, неизменно встречая там Машеньку с пылающими щеками.
Новая подруга часто делилась тем, что происходит у нее с преподавателем, и у Лики совершенно естественно стали возникать фантазии на тему англичанина. То она представляла, как он силой берет ее прямо в аудитории, посадив на парту и задрав ей юбку, то грезила, как в центральном парке, лежа на пледе, он ласкает ее языком, а она сама отдается ему со всей своей страстностью. Но если у Лики все взаимоотношения с мужчиной происходили лишь в мечтах, то Машенька наслаждалась вполне реальным романом – по выходным она ночевала у учителя, который не только знал химию, но и был довольно искусным любовником, несмотря на внешнюю чопорность.
По понедельникам на большой перемене Маша рассказывала Лике подробности своих постельных утех, а рыжеволосую девушку разъедала жгучая зависть: в свои почти 16 лет она была еще девственницей…
Учебный год в Лондоне прошел быстро и весело. Экзамены сданы, авиабилеты куплены. Дома Лику ждали мама, отчим и трехмесячный братишка Ленечка, который родился чуть раньше срока, в конце марта.
В аэропорту родного города Лику никто не встретил, хотя она несколько раз передавала Марье Владимировне дату и время прилета.
– Что ж, не маленькая, доберусь сама, – сказала себе Лика, уверенно направляясь к таксистам. Лике не терпелось увидеть мать, братика и Рому. Теперь, когда в ее грезах место занял Стив, отчим опять стал отчимом, мужем ее мамы, поэтому относилась она к нему вполне по-родственному.
Дом встретил ее холодно: Марья Владимировна, поджав губы, открыла дверь и впустила девочку. Глаза домработницы были уставшими и красными, словно она недавно плакала, лицо осунулось и посерело, а от ее величавого образа не осталось и следа. Со второго этажа раздавался плач младенца… Он не прекращался ни на секунду, лишь в какой-то момент к нему присоединился голос Нины:
– Ну сделайте вы с ним что-нибудь!
Лика бросила чемодан и помчалась наверх. Открыв дверь в родительскую спальню, она остановилась на пороге, пораженная увиденным. Опухший и обросший Роман спал прямо в одежде на кровати, мама с грязными волосами и каким-то отсутствующим взглядом сидела на полу, прижав коленки к груди, и раскачивалась взад и вперед, а в кроватке надрывался младенец. Комната была наполнена отвратительным запахом перегара, пота, грязного тела.
– Мамочка, это я. Я вернулась, – со слезами на глазах сказала Лика, присев рядом с мамой и взяв ее за руку. На худом пальце Нины блеснуло красивое кольцо – толстое, с двумя брильянтами, соединенными в виде сердца… «Наверное, это то кольцо, про которое рассказывала мама, – подумала девушка. – Она увидела его в антикварном магазине прямо перед рождением сына и просто влюбилась в него. Видимо, Рома купил. Наверное, в честь рождения наследника».
Нина посмотрела на дочку, уткнулась в ее плечо и расплакалась. Лика растерялась: она не знала, что надо делать в такой ситуации. Девушка обняла маму и прижала к себе – это помогло, Нина стала успокаиваться и вскоре затихла, превратившись в безучастную фигуру.
Взяв малыша на руки, Лика отправилась вниз, на поиски Марьи Владимировны, в надежде на то, что домработница объяснит, что здесь происходит.
– Деточка, я не знаю, что делать. И жалко их, и сама устала, да не бросать же семью, – начала пожилая женщина. – Роман ваш пить начал. То вроде по чуть-чуть, но каждый день, а вот теперь уже частенько на работу не ходит. Мне тут постоянно телефоны обрывают, его разыскивают. Нет, он не постоянно не ходит, но бывает, что вот не смог с утра встать, так и не идет вообще. И что тут делать? Не гнать же его палками?
– А с мамой, с мамочкой моей что? – взволнованно перебила Лика.
– А у ней, видимо, послеродовая депрессия началась. Роды-то тяжелыми были какими! Леня раньше времени вздумал появиться. И крови много мать потеряла, и почти двое суток в схватках промаялась, и накололи ее потом всякой дрянью, что грудью кормить не смогла. Пацан орет, муж пьет – да кто угодно свихнется от такой жизни… Мы с хозяином-то говорим о том, что ее надо в клинику неврозов определить, да он то помнит об этом, то не помнит.
– Понятно, – пробормотала Лика. – А с деньгами что, не знаете?
– Откуда ж мне знать? – возмутилась домработница. – Я в эти дела не лезу, милочка.
– Ой, вы меня извините, – встрепенулась Лика, – я имела в виду, есть ли деньги на хозяйство? Ну еда, одежда… Ну что там еще надо? Ой, а вам-то Рома платит нормально?
– Да два месяца уже не получаю, но это ничего, я потерплю. Я скопила немного денег.
– Так не пойдет, – уверенно сказала девушка. – Ладно, я попробую что-нибудь сделать.
И Лика действительно начала делать: вечером того же дня, когда Роман пришел в более или менее адекватное состояние, девушка долго и серьезно говорила с ним о матери. Итогом этой беседы стал визит врача и госпитализация. Все заботы о ребенке Лика взяла на себя, надеясь, что теперь Роме будет легче, он станет меньше пить и всерьез займется работой.
– Лика, ты не понимаешь! – орал Роман. – Рейтинг упал почти до нуля! Сейчас шоу закроют, и все – я останусь безработным!
– Рома, ты в своем уме?! – тем же тоном говорила его падчерица. – У тебя на руках новорожденный сын и больная жена! Я про себя молчу – я сама разберусь со своей жизнью!
– А я что могу сделать?! – не унимался Теньков. – Кому я нужен?! «За закрытой дверью» уже никто не смотрит!
– И что? Это единственное, чем ты можешь заниматься?! В камеру улыбаться?! Ты же журналист! Иди в газету корреспондентом!
– А жить мы на что будем? Может, на зарплату внештатного корреспондента?! Нам даже есть нечего будет, не то что платить за клинику Нины, твое обучение в Англии и прочие расходы!
– Я никуда не еду! Ты еще не понял этого? Я тут явно нужнее, потому что кто-то не может справляться со своими обязанностями мужа и отца!
Девушка развернулась и гордо вышла из гостиной, а Рома не придумал ничего лучше, как налить себе виски и залпом выпить.
Лика ездила к матери каждую неделю, остальное время проводила с братишкой, но Нине лучше не становилось. Видя похожую на овощ мать, обколотую какими-то известными только врачам препаратами, Лика не находила себе места от беспокойства. Ей казалось, что они не лечат мать, а просто убивают в ней все живое.
Ознакомительная версия.
