А я и не обвиняю ее ни в чем. Мне просто для понимания картины, мам. – Денис притягивает Татьяну к себе и целует в висок.
– Ой, – вздрагиваю, – Настя, кажется, проснулась.
Хватаю полотенце, чтобы вытереть влажные руки, но Денис останавливает меня.
– Я схожу, лисенок, не поднимай панику.
– Алис, оставайтесь у нас. – Татьяна смотрит на меня с такой просьбой, что внутри все замирает. – Мы с Тимуром с внучкой хоть поближе познакомимся.
Закусываю губу, потому что язык во рту разбухает оттого, что не могу отказать. Это такая простая просьба, да и мои родители тут же всплывают, как они любят с Настей побыть. А тут такие же дедушка и бабушка. Чем они хуже?
– Я поговорю с Денисом, хорошо?
– Отлично, – хлопает в ладоши Татьяна, как маленькая девочка, которой вручили самую вкусную конфету.
Не сдерживаюсь и улыбаюсь.
Денис с Настей выходят. Дочь сонно смотрит на меня и кладет голову на плечо отцу. От этой картины внутри все переворачивается. Счастье затапливает каждую клеточку.
– Я сейчас буду звонить врачу, Алис. Если сегодня удастся – нормально?
– Конечно, Денис. Было бы здорово.
Татьяна отвлекается на какой-то звоночек, и мы с удивлением смотрим, как из лифта выезжает Тимур.
– Доброе утро, семейство. О, Настена уже встала даже, а дед все в кровати. Да, малышка?
По лицу Татьяны понимаю, что она удивлена не меньше нас с Денисом.
– Тимур, ты решил к нам присоединиться?
– Ну а что? Я не могу позавтракать с семьей?
– Конечно, просто Тамара уже поднялась к тебе.
Тимур морщится при упоминании имени помощницы.
Рассаживаемся за столом. Быстро кормлю Настю, пока Денис говорит по телефону, слышу, что ему удается договориться на сегодня после обеда, и киваю, когда он вопросительно выгибает бровь.
– Так, Денис, я все же предлагаю оставаться у нас, пока вы тут и не решили вернуться. – Татьяна складывает руки на столе и сверлит Дениса глазами.
– Да, сын, давайте тут не ломайте комедию. – Тимур подкатывает кресло к нам с Настей и протягивает руку дочери.
Настя какое-то время всматривается в протянутую ладонь. Оценивает степень опасности и насколько можно доверять мужчине. Она еще не понимает, что это дедушка, поэтому я не тороплюсь передать дочь Тимуру. Он тоже терпеливо ждет, в уголках улыбка затаилась. Да и все присутствующие словно замирают в ожидании действий со стороны Насти.
– Пойдем, дед тебя покатает на своей коляске, – тихим голосом уговаривает.
Настя прищуривается и ищет глазами привычную ей коляску, чем заставляет Тимура усмехнуться.
– У меня своя коляска, малышка, но если ты захочешь, то можем покататься и на твоей.
Татьяна перестает дышать и подается вперед, будто бы ушам не верит, что Тимур предлагает это.
Настя все же решается дать Тимуру шанс и тянет руки.
– Вот так, хорошая моя. – Тимур бросает взгляд в сторону Дениса. – Дэн, помоги усадить кроху, а то поврежу еще что-нибудь своими неуклюжими ручищами.
Посмеиваюсь:
– Да нет, она крепче, чем выглядит на самом деле.
Усаживаю Настю на колени к Тимуру, и она цепляется ручками в подлокотники. Смотрит на меня горящими глазками, при виде которых напряжение тает, словно льдинка на солнышке.
– Ну, рули, куда поедем?
Настя тычет пальчиком в сторону коридора, и они исчезают из вида.
Перевожу на Дениса вопросительный взгляд.
– Не переживай, лисенок, папа только прикидывается неуклюжим, на самом деле он научился управляться с коляской через месяц после случившегося. Кофе будешь?
– Если можно. – Ухожу вслед за Денисом. – Что сказали по поводу Насти?
– Ах да, со своими вопросами все перебили мне.
Денис нажимает кнопки на кофемашине и опирается на кухонный гарнитур, манит меня пальцем. А я словно под гипнозом шагаю к нему, да и нет у меня никакого желания сопротивляться этому притяжению. От одного его теплого взгляда у меня внутри все начинает петь и сердце огнем горит от чувств.
Притискивает к себе и утыкается лбом в мой висок. На его губах играет лукавая улыбка.
– Ты такая сладкая, так бы и съел.
Его шепот прокатывается сладким сиропом. Щеки вспыхивают, заставляю себя держать себя в руках, но руки уже тянутся к его футболке. Проникаю под светлую ткань и провожу подушечками пальцев по гладкой коже живота.
Резкий выдох – и он теснее прижимает меня к себе.
– Или ну его, поехали ко мне? Мы там будем втроем, и я тебя точно съем, – рычит на ухо, а я фыркаю.
– Не ешь меня, Серый Волк, я тебе пирожков дам.
– Не-а, ты лучше пирожков.
Голос становится ниже, а у меня ноги слабеют от затаившегося в его словах обещания чего-то сладкого и порочного.
Встряхиваю головой и вгоняю ноготки в его кожу. Денис шипит, закусывает губу, а я поднимаю взгляд. И в эту минуту меня словно в грудь ударяют. Его глаза горят диким огнем, от которого у меня внутри разрывается вулкан.
– Красная Шапочка, я тебя съем. – Клацает зубами и скалится.
– Денис, мы, вообще-то, не одни.
Оборачиваюсь на дверь, прислушиваюсь к звукам за пределами кухни. Но мое лицо поворачивают, и горячие губы впиваются в рот. Издаю протестующий писк, только вот пальцы сильнее стискивают Дениса за талию.
Его губы, как цунами, сметают все мое сопротивление. Но почему-то я больше не боюсь этой устрашающей и разрушающей стихии. Наоборот, хочу погрузиться в нее и не выныривать днями. Я уже смирилась, что он снова в моей жизни, и я совсем не против.
Воздуха в легких не хватает, они протестующе горят, но я не спешу отстраняться. Смакую его поцелуй, ныряю с головой в тепло его губ. Ловлю каждый выпад языка.
