права. Я люблю Николь и своего ребенка. Подумай, то что ты сейчас делаешь, может остаться между нами… Просто давай закончим. Обещаю, мы встретимся все вместе, ты, я, Давид, и поговорим начистоту, – снова пытаюсь воззвать к голосу разума.
– Ты такая идиотка! Неужели думаешь, что куплюсь на это? – ответ Марго дышит неприкрытой злобой. – Я не сошла с ума, Эрика. Знаю, что теперь Давид тебя не оставит. Никогда. Но если тебя не будет… Ты верно сказала, у нас общий ребенок. Это ниточка, которая приведет его ко мне. Только тебе для этого придется исчезнуть. Черт, куда запропастился Руслан, – хмурит брови сестра. – Он поможет мне.
– Ты теперь встречаешься с убийцами? – спрашиваю с горечью.
– Что? Нет… Русик не убийца. Но сделает все, что скажу.
– Ты же понимаешь, что это безумие, это тебе не сойдет с рук, опомнись!
– Замолчи. Хватит уже стонать, – кривится сестра.
– Расскажи… что же такое с тобой случилось, что ты стала такой? Способной на убийство. Думаешь, Давид перестанет докапываться до правды? Он знает, что я жду ребенка. Даже если… даже если меня он не любит, то смерть ребенка не простит тебе никогда! Он ведь даже то прошлое дело, за которое был вынужден отсидеть, не бросает. Он обязательно узнает истину.
– Ты правда в это веришь? – усмехается Марго. – Правду знаю только я. Никто больше.
– Боже… Ты… Ты убила нашу мать? – не верю, что произношу эти слова.
– Ты совсем больная? Нет, я не убивала маму! – эти слова сестра выкрикивает с болью, которая пронзает меня до глубины души.
– Но ты знаешь… Знаешь кто это сделал, так? Скажи! Я тоже хочу наконец узнать то, что мучило всех нас столько лет… Скажи, – договариваю уже шепотом, голос срывается. В этот момент даже о собственной безопасности забываю. Мы словно перенеслись в прошлое. Даже чувствую запах маминых духов. Я с ними целый год потом спала, зажимая флакон в руке. Мне чудился повсюду мамин запах… На какое-то мгновение мне кажется, что Марго меня пошлет. Но она неожиданно начинает свой рассказ.
– Я встретила мужчину, – произносит сдавленно. В то время мы с Давидом уже были женихом и невестой. Этот мужчина был более чем настойчив. Отвязный, дерзкий, плевал на мои отказы. Преследовал. Он не из тех, кто ухаживает. Он из тех, кто берет не спрашивая. Меня это заводило. Он был более опасен, чем Давид. С которым, на тот момент, у нас уже были непонимания, ссоры… Всякое, в общем. Я злилась, Давид злился. Мне нужно было куда-то выплеснуть эмоции. Бахрамов не желал понимать меня. Не хотел бегать за мной, я бесилась…
– И ты изменила? Боже…
Как же это отвратительно. Хотя, я же подозревала! Даже однажды видела, как Марго подвез к дому незнакомый автомобиль. Из него вышла сестра, следом с водительского места вылез высокий мужчина. Они явно ругались, он хватал ее за руки, что-то кричал в лицо…
– Сначала он сильно меня заводил. Адреналин, понимаешь? Страсть. Давид тоже был хорош, безумно хорош. Но иногда он был… короче, мне хотелось хотя бы иногда сводить его с ума, знаешь? Чтобы побегал за мной, чтобы я крутила им… он не давал мне этого. Не позволял почувствовать себя доминирующей. Все время был главным. А Марат… В нем кипела такая безумная жажда! Он добивался меня. Знал, что несвободна. Но это его не останавливало. Это его заводило… В тот день у нас было свидание. Я была уверена, что мама пробудет весь день у подруги. Но она неожиданно вернулась. Застала нас, в таком… неприличном виде. Ролевые игры, цепи. Она пришла в ужас. Обзывала меня шлюхой, а его… Мама много чего наговорила, я была в шоке от того, сколько грязных слов она, оказывается, знает. Я думала, что Марат поймет, что это шок. Даже когда увидела пистолет в его руке. Думала, ненастоящий. Даже когда навел на маму – смеялась. Мы накурились дури, были под кайфом. Мне было весело… я смеялась…
Слушаю эту историю, чувствуя, как все тело покрывается липким холодным потом. В голове одна мысль – лучше бы я оставалась в неведении. Картина, нарисованная Марго – слишком ужасна. Отвратительна.
– Чего молчишь, сестренка? Ну да, я виновата в смерти мамы! Я! Ты рада? Ведь чем ужаснее я, тем лучше ты, послушная девочка, себя чувствуешь. Кайфуешь, наверное, от осознания, что я такой мразью оказалась.
– Нет, – по моему лицу текут слезы. – Я не кайфую, нет. Мне больно. Очень больно, сестра. Это ужасно. Ты не убивала. Но твои… твои привычки, твои желания, амбиции и себялюбие, привели к ужасному результату. Неужели тебе мало крови на руках?
– Мне уже нечего терять! Руслан! Где ты, черт тебя возьми! Рус! Иди сюда, я не могу больше. Иди…
– Ты всегда помнила? С самого начала? – спрашиваю тихо.
– О да, не было потери памяти, хотя я мечтала об этом. Я помнила все, и это было проклятьем, каждую минуту моего существования. То, что являюсь причиной смерти мамы, которая так сильно меня любила. Только когда ее не стало, поняла, чем она была для меня! И Давид… его я тоже любила безумно… Мне непросто было скрыться, но Марат не оставил выбора. Я страшно его боялась, он состоял в опасной группировке. Я была единственным свидетелем его преступления. Какое-то время даже думала, что он хочет меня убить. Мне было так страшно… Мы все время переезжали, чурались людей, жили как отшельники. Потом Марат погиб, по глупости ввязался в пьяную драку. Умер у меня на руках. И я все равно боялась, меня искали его друзья. Я чувствовала себя так, будто меня засосало в воронку. Я хотела вернуться, мечтала об этом. Чтобы Давид простил меня…
– Как ты могла думать об этом? Ведь он же сидел… Потому что ты не сказала правду.
– Я боялась! Тебе не понять, ты не знала никогда таких как Марат, и его компания. Человеческая жизнь для них ничего не значила, абсолютно. Они могли убить за одно слово. Или даже ради развлечения.
– Твари…
– Да.
– И ты стала такой же. Хочешь убить меня, просто так. Из призрачной надежды вернуть прошлое. Но ты не сможешь его вернуть!
– Я никогда не оставлю попыток наладить отношения с Давидом, ясно тебе? Да, честно признаюсь, буду интриговать, строить планы, заговоры. Он все равно будет моим! Главное, чтобы ты не стояла на моем пути, чтобы тебя не было.
– Ты ведь понимаешь, что это безумие?
– Какой самоуверенной ты стала, сестренка! Ты отобрала у меня
