на плечо.
– Ты не выходишь в сад, почти ничего не ешь. Что это за поведение, Аня? Что я скажу Асаду, когда он приедет?
Я потупилась, прикусила губу.
– Мне кажется, что он не приедет…
– Что ты такое говоришь? Чтобы я больше не слышала подобные глупости! Он решит все проблемы и вернётся к тебе.
Я хотела было поспорить с бабушкой Фатимой, но меня прервал дикий вой из спальни Айше. Не сговариваясь, мы бросились туда вместе. Фатима отперла дверь, мы вошли в комнату. Айше лежала на полу и выла, как раненный зверь. Мне даже стало не по себе.
– Что это ты устроила, Айше?! Немедленно поднимись! – приказала ей Фатима, но Айше лишь перевернулась набок и закрыла уши руками. Снова взвыла, скрутилась в позу эмбриона.
– Что с ней? – спросила я у Фатимы, а та тяжко вздохнула.
– Асад с ней развёлся. Вот и сходит с ума потихоньку. Знает, что ребёнка у неё заберут и манипулировать будет нечем.
Я застыла взглядом на бедной девушке, внутри шевельнулась жалость. Я опустилась на колени, тронула её за плечо.
– Перестань. Они не заберут у тебя ребёнка. Я обещаю. Только прекрати плести свои интриги. Иначе тебя ждёт что-то похуже развода. Когда Асад вернётся, я с ним поговорю. Ты останешься с ребёнком.
Она перевернулась на спину, посмотрела на меня красными от рыданий глазами.
– Это всё, что мне нужно. Остаться с ребёнком. С моей девочкой…
– Ты останешься с ней. Только прекрати всё это. Ладно? – я встала, протянула ей руку. Айше приняла её, поднялась с пола.
– Спасибо.
– Айше, – со стоном вздохнула бабушка Фатима. – В тебе погибает прекрасная актриса. Вот и Аню заставила поверить.
Айше ничего не ответила, молча села на диванчик, сцепила руки в замок.
– Она должна остаться со своим ребёнком, – потребовала я у Фатимы, а та усмехнулась.
– Какая же ты ещё наивная, девочка. Ей не нужен ребёнок. Ей нужна власть. Она боится, что Асад сошлёт её в какой-нибудь дальний дом, где она будет жить до старости без прислуги и семьи. Вот и играет роль всеми брошенной, несчастной девицы. А ты глупа, если веришь ей, – отчитала меня Фатима, а я опустила взгляд на Айше.
– Я всё равно поговорю с Асадом. Ничего не бойся.
– Спасибо, – прошептала Айше одними губами.
– Ты всё равно остаёшься под замком! – грозно зыркнула на неё Фатима. – И хватит устраивать здесь сцены. Асада нет, он тебя не услышит.
– А где он? – Айше подняла голову, вглядываясь в наши лица.
– Асад уехал по делам. За тобой велел приглядывать. Чтобы ничего не натворила. Так что, не вздумай мне, – пригрозила Фатима, а мне стало ещё больнее за Айше. Она не виновата, что её вырастили такой. Борьба за власть у неё в крови. Я была бы такой же, если бы меня вырастили здесь.
– Ты голодна? – я посмотрела на нетронутую, уже не свежую еду на столике.
– Нет, спасибо. Мне не хочется есть. Всё время тошнит и комок в горле.
– Я скажу Зулейхе, чтобы заварила тебе чай из трав. Пошли, Аня. Асад запретил вам общаться. И я запрещаю, – Фатима отнюдь не нежно взяла меня за локоть и потащила прочь из спальни Айше. – А ты умойся и приведи себя в порядок! – дверь перед лицом Айше захлопнулась, Фатима провернула в замке ключ. – Больше не ходи к ней. Асаду это не понравится.
– Хорошо, – нехотя согласилась я. – Интересно как там Асад? Я не слышала его уже несколько дней… На мои звонки он не отвечает.
– Значит, занят. Будет возможность – он тебе перезвонит. Наберись терпения.
В коридоре вдруг появилась Зулейха. Впервые я видела, как она бегает. Сердце тут же сжалось от страха.
– Госпожа! Повелитель тяжело ранен! Сказали, что его похитили мятежники! А перед этим в него стреляли!
– Аллах! – Фатима прижала руку к груди, побелела. – Мой внук… Что же теперь… – и на меня взгляд подняла. Глянула на мой живот, снова мне в лицо.
– Позови своего сына Зулейха. Время пришло.
Та молча развернулась и побежала прочь, а я, закрыв лицо руками, заплакала.
– Тише, девочка, тише. Он просто ранен. Мятежники не дадут ему умереть. Их за это не простит народ халифата и они ничего не добьются. А если всё же… Ты будешь в безопасности. Тебе и твоему сыну ничего не грозит. Только нужно спрятать тебя подальше.
Я, будто закаменев, не могла пошевелиться. Фатима говорила что-то ещё, успокаивала меня, но я её не слушала. Перед глазами лежит раненный Асад и я больше ничего не вижу и не слышу. Фатима куда-то меня потянула. Вниз по ступенькам. Остановилась у двери и в неё тут же вошёл какой-то мужчина.
– Это сын Зулейхи – Али. Ему ты можешь верить, как мне, – а потом она обратилась к нему: – Увези её отсюда. Как можно дальше. Спрячь её там, куда ещё не добрался мятеж. И запомни, Али, ты отвечаешь за нее головой.
– Да, моя госпожа. Я всё понял.
– Я никуда не поеду! – взбеленилась я, на что Фатима лишь цыкнула.
– Кто тебя будет спрашивать, глупая девчонка?!
– Но я…
– Я не хочу ничего слышать. Ты едешь с Али. Потом он вернётся за Айше. Мне нужно вас спрятать, иначе вы попадёте в руки мятежников. А те убьют вас вместе с приплодами.
Я набрала Асада, приложила телефон к уху. Снова короткие гудки и ничего больше. Связи нет.
– Госпожа, нужно поторопиться. Мятежники скоро будут и здесь, – Али обращался ко мне, а я за слезами не видела его лица.
– Хорошо. Я поеду с тобой. Но только с бабушкой Фатимой. Я не оставлю вас здесь, – твёрдо сказала я ей, на что бабушка кивнула.
– Хорошо, я приеду после того, как спрячу Айше. А ты иди. Скорее, поторопитесь.
Я замоталась в хиджаб и шагнула за Али. Немного отойдя от порога, обернулась назад. Фатима стояла у двери и смотрела мне в след со
