Тараторю и тут же отворачиваюсь. Щеки становятся пунцовыми.
Божечки, зачем я вообще это ляпнула?
Нельзя быть простой, как пять копеек. В женщине должна быть загадка, а я мелю все, что в голову приходит.
Мейхер молчит. Ему, судя по всему, мои слова тоже показались странными. Правда, он почти сразу произносит:
— Там кофе продают. Ты реально замерзла, я схожу куплю.
— Ладно. Я тут подожду, — озираюсь на лавочку среди елок. Добравшись до нее, смотрю на Арса, который уже подошел к точке с кофе, а потом замечаю всю ту же шумную толпу парней, который прошли мимо нас на светофоре. Резко становится не по себе.
— О, девчуля! Ты чего тут одна сидишь?
Прекрасно слышу этот прокуренный голос, но уперто смотрю в одну точку. Делаю вид, что меня тут нет, в груди теплится маленькая надежда, что они просто потеряют ко мне интерес и уйдут.
Их четверо. Говорит из них самый мелкий. Если я встану, даже с моими ста шестьюдесятью восьмью, он едва дотянется своей макушкой до моего носа.
— Красатуля, ты немая, что ли? — продолжает эта раскаченная в плечах мелочь, а все остальные ржут.
— И глухая, — басит второй, стоящий за спиной у «кепки».
Осматриваюсь. Как на зло, людей вокруг нет.
— Ребят, мимо проходите, — произношу спокойно, по-прежнему смотря в сторону.
Честно говоря, высматриваю Мейхера, он как раз забирает стаканчики с кофе. В первые секунды меня это успокаивает. Складывается впечатление, что он придет и все уж точно будет хорошо, но потом я невольно бросаю взгляд на эту гадкую четверку, и понимаю, что может случиться драка…
Это плохо. Очень и очень плохо.
Резко поднимаюсь на ноги. Лучше просто уйти. Ну не будут же они меня силой удерживать. Неверное…
— Э, стоять. Ты куда собралась?
Чувствую захват на своем локте. Снова этот мелкий.
— Пусти, — проговариваю опять же спокойно.
— Посиди с нами. Составь компанию, — тянет меня обратно на лавку.
— Убери руки!
— Несговорчивая какая, — шепелявит кто-то из них.
— Руки от нее убери, — отчетливо слышу голос Арса теперь. Он стоит за ними. С кофе. Пока парни соображают, что к чему, ставит стаканчики на землю.
— О, а вот и защитник!
Они снова смеются. Кто из них говорит непонятно, я смотрю на Арса и понимаю, что ничем хорошим этот вечер уже не закончится. Зачем мы вообще поперлись в этот парк? Стискиваю зубы до скрежета, нервно постукивая каблуком по асфальту.
— Смотри прилизанный какой. Сигаретами не угостишь? Пантовые, наверное.
Они опять смеются, а у меня сердце в пятки уходит. Это же самая глупая, и самая не предвещающая ничего хорошего фраза, когда в темном переулке у тебя просят закурить…
Арс разворачивается к «кепке» всем корпусом. Над нами явно сгущаются тучи.
— Не курю.
— А если найдем?
Они мерзко ржут. Все четверо. Сжимаюсь. Хочется стать невидимкой. Раствориться, отмотать время назад и пойти другой дорогой. Не заходить в парк. Уехать сразу из кино. В машине безопасно.
В моей жизни ничего подобного не случалось. Никогда. Все снова впервые. И вот такие открытия, мне совсем не по душе.
— Попробуй, — Арс отвечает в подобной этим гопникам манере. Скалится.
— Да ты смельчак. Красивая девка. Мы ее себе заберем.
Липкий взгляд четырех пар глаз добирается до меня. Обхватываю ладонями плечи, закусывая нижнюю губу до боли. Мне кажется, что уже начинаю чувствовать вкус крови.
— Юрец, у нее цацек на полтинник.
Сжимаю руки в кулаки, сильнее прижимая их к плечам. У меня на пальцах кольца, на запястьях браслеты. И называя сумму, эти четверо, конечно, сильно продешевили. Но дело сейчас совсем не в деньгах.
— Губу закатай!
Слышу голос Арса, а потом и удар. Он наносит его первым. Глупо. Очень и очень глупо. Четверо на одного.
Взвизгиваю. Они не сразу, но валят его на землю. Какое-то время он успешно отбивается, я отскакиваю в сторону, пытаюсь сообразить, что делать. Куда бежать, кого звать. Ору, как резаная , зову помощь, пока мой рот не зажимает чужая воняющая табаком ладонь.
Сердце ускоряется, я смотрю на происходящее во все глаза, и истерически хохочу в эту мерзкую ладонь, когда вижу, что Арс успешно отбивается. Раскидывает их всех, а потом, совершает просчет. Поворачивается к одному из них спиной. И именно он бьет Арса по голове небольшой битой. Откуда она вообще у него взялась?
Взвизгиваю, если это можно так назвать и со всей силы вгрызаюсь зубами в прокуренную ладонь.
«Кепка» матерится, отталкивает меня в сторону, а меня колотит.
Они бьют Арса ногами. Повалили на землю и бьют. Все происходит очень быстро.
Как же так вышло? Как? Задаю себя эти вопросы снова и снова, расстёгивая дрожащими пальцами замочек на браслете, и пытаюсь как можно точнее запомнить лицо каждого из четверки. Это важно.
— Мы все отдадим, — начинаю снимать с себя кольца. — хватит его бить. Хватит. Вот, — сую свои украшения «кепке». Он в этом избиении не участвует. Просто смотрит, и судя по лицу, наслаждается. Он явно их лидер. — Забирайте.
— Мобильник гони, — летит сразу, как только он рассовывает все себе по карманам, и дает отмашку своим шестеркам перестать бить Арса.
— Да-да. Вот, — отдаю телефон.
— Умница девочка, — скалится, а потом мерзко харкает в сторону. — У борзого карманы проверьте и валим.
Мейхер и здесь сопротивляется, и вот уже мне хочется его стукнуть. Пусть они заберут все, что хотят и свалят. Хватит геройствовать. Шмыгаю носом и упираюсь коленями в асфальт рядом с Арсом, помогаю ему сесть, пока гопники ускорив шаг сваливают из парка. Правда, он мою помощь старается игнорировать. Упирается ладонью в землю позади себя, а второй вытирает немного кровящий нос.
— Ты как? — касаюсь его головы.
— Нормально. Козлы. Каждого найду, они…, — Арс осекается. Замолкает. Ловит мой взгляд. — Что они у тебя забрали?
— Да какая разница? — всхлипываю. — Тебе нужно к врачу.
— Все нормально со мной.
— Да конечно!
Поджимаю губы. Вздыхаю и смотрю Арсу в глаза.
— Пожалуйста, — перехожу на шепот, а наши лица оказываются совсем близко. — Давай съездим к врачу.
Мейхер прищуривается, рассматривает меня пристально, а потом медленно кивает.
***
— Герой, — папа сжимает пальцами Арсу щеки, рассматривает красное пятно на его скуле. — Вы какого ху…вы туда, зачем вообще поперлись? Чтобы я тебя близко с ней больше не видел.
— Вообще-то, он меня защищал! — завожусь моментально.
Папа прищуривается, отпускает Арса, и хватает за руку меня. Смотрит на синяк от пальцев того придурка, прямо над локтем.
Мгновенно отвожу взгляд, рассматривая несвежий ремонт травмпункта.
— Я вижу, — произносит сухо.
Мейхер на удивление молчит. И это хорошо, честное слово, иначе точно отхватит сегодня еще и от моего отца.
Мы просидели здесь минут тридцать, в порядке очереди. Меня все это время потряхивало. Не от страха, это был адреналин, а еще мозг постоянно подкидывал варианты развития событий, при которых мы бы не отделались так легко.
Это я настояла сюда приехать, несмотря на то, что Арсений убеждал меня, что с ним все нормально, и он не раз получал гораздо-гораздо сильнее.
Может быть, но моя совесть не позволила мне проигнорировать его ушибы, и разбитый нос.
Плюс, пока ходила за водой к автомату, позвонила папе со стационарного телефона. Мама же с ума сойдет, если узнает, в какую заварушку мы попали.
Вот папа теперь и приехал. В бешенстве. Я его никогда таким не видела, думала, он весь этот травмпункт разнесет, он же решил, что я пострадала. Сама виновата, слишком сумбурно объясняла, еще и голос подводил, я-то шептала, то заикалась.
— Вы зачем туда пошли вообще? В этот парк.
— Погулять, — вздыхаю.
— Погуляли? Особенно ты, — снова смотрит на Арса, — красавчик просто.
Вздыхаю. Арсу разбили нос, но врач сказал, что перелома нет. Сотрясения тоже. Он правильно сгруппировался, поэтому последствия оказались минимальными.
