Она подняла свою голову, в ее глазах виднелись слезы. Я протянула ей руку, и она, не торопясь, приняла ее.
— Никогда больше не вставай на колени снова.
Я подняла ее с колен, надеясь, что вместе с этим придет дух и надежда.
Я не позволю, чтобы кто-то снова встал на ее пути. Обещаю.
Уильям
Прошло четыре недели.
Я не могу дышать без них.
И полностью разрушен.
***
Тринадцатая
— Я не могу объяснить вам этого, — шепчет Мэри офицеру полиции. — Хотела бы, но не могу. Он сделал для них то, что не сделали годы терапии. Каким-то образом ему удалось исцелить их. Они доверяют ему. Нуждаются в нем.
Я жду в коридоре, чтобы поговорить с Мэри. И когда слышу ее слова, мое сердце пускается вскачь. Мы нуждаемся в нем. Я пыталась убедить их в этом месяц назад.
— У нас ничего нет на него, дело закрыто, — говорит офицер. — Наша работа окончена. Девушки теперь свободны.
Я разворачиваюсь и срываюсь с места, направляясь в комнату, где собрались все девочки. Нас позвали с утра, и теперь я знаю причину.
— Мы... мы... мы, — заикаюсь я.
— Что? — спрашивает Райли.
— Мы свободны, — пищу я.
Их лица светятся, а настроение мгновенно меняется. К тому времени, как офицер выходит и говорит нам о том, что дело закрыто и мы свободны, мы все уже на ногах, поджидаем его у двери. Мчимся на улицу, а наши сердца стучат в ритме настоящей жизни, словно мы впервые вздохнули за месяц.
А потом, мы понимаем — у нас никого нет.
Останавливаемся, теряя улыбки на лицах. И что теперь делать? Куда идти? У нас нет ни дома, ни работы. Наши семьи бедны. Мы — одиночки в этом мире и, словно кирпич, все жизненные реалии свалились на нас.
— Что будем делать? — шепчет Джейбелл.
— Они сказали, что мы можем остаться в доме, пока не встанем на ноги, — говорит Элли.
— Я не хочу оставаться там, — бубнит Рейгн.
Поворачиваюсь к ним, а сердце бешено колотится в груди, когда слова слетают с губ.
— Мы возвращаемся домой.
— Возвращаемся? — говорит Женевьева, распахнув глаза.
— К Уильяму.
Они все смотрят на меня так, словно никогда не задумывались об этом. Воспользовавшись моментом молчания, говорю.
— Как наши матери — он подарил нам жизнь. Мы можем не возвращаться домой и остаться одни против жестокого мира, или же вернуться к нему, заполучив шанс жить полноценно.
— Что, если он не примет нас? — спрашивает Джейбелл.
— Ты сама-то веришь в это? — говорю я, встречаясь с ней взглядом.
Она качает головой.
— Он заботился о нас, — осторожно произносит Пета. — Оберегал нас от бед.
— И сделал нас лучше, — шепчет Рейгн.
— Мне некуда идти, — хрипит Элли.
— Значит, возвращаемся обратно, — тут же заявляет Женевьева.
Мы все поворачиваемся к ней, разинув рот. Я думала, что она последний человек, кто даст согласие вернуться к Уильяму. Она была одной из тех, кто боролся с ним.
— Ты думаешь, это хорошая идея? — хватая ртом воздух, произношу я.
— Да, думаю нам лучше вернуться. Он спас нас. Подарил нам шанс начать жизнь заново. Я не хочу стать проституткой; не хочу провести всю жизнь в бегах и страхе. Хочу взять себя в руки, быть может, найти временную работу, и, черт возьми, начать встречаться с парнем. Раньше я не придавала этому особого значения, но после того, как он появился в моей жизни вместе с его наставлениями, я поняла, чего действительно хочу.
Медленно поворачиваюсь к группе девушек.
— Поднимите руки те, кто хочет вернуться к нему?
Словно в замедленной съемке, двенадцать маленьких, трясущихся рук поднимаются вверх.
Мое сердце трепещет.
Мы возвращаемся домой.
Уильям
— Сэр, — говорит Джордж, зайдя в мою комнату.
Это были длинные четыре недели без девушек, четыре недели ощущения, что моя жизнь закончилась, превратилась в ничто. Я ничего не чувствую. Не могу работать. Семья предала меня. Моих девушек забрали от меня. Мое имя оклеветали. Это стоило бы того, если бы они были здесь, со мной.
Бен был со мной каждый день, я благодарен ему за это. С другой стороны мой отец полностью отстранил меня от бизнеса. Но все в порядке. Последние десять лет я укреплял свои позиции, стабилизируя финансовое положение, чтобы еще долгое время держаться на плаву. Хотя это не делает его лучше. Человек, который должен был дать мне свое расположение, отрекся от меня.
Кажется, нет ничего, за что стоит бороться.
Резко поднимаю голову, пристально смотря на него.
— Что, Джордж?
— У Вас посетитель.
— Не интересует, — ворчу, снова посмотрев на стол.
— Сэр, вы захотите их увидеть.
Их?
Я поднимаю голову и пристально смотрю ему в глаза. Они блестят. Медленно встаю на ноги, но когда иду к двери, колени подкашиваются. Прохожу по коридорам, Джордж следует за мной, и я чувствую, что мое сердце вот-вот разорвется в груди. Это не могут быть они. Они не вернутся, разве они бы захотели? Я дохожу до двери, вытягиваю руку и неуверенно берусь за ручку, открывая ее.
Слезы жгут глаза, когда я вижу их.
Двенадцать девушек, взявшись за руки, стоят на лужайке перед домом.
***
Тринадцатая
Когда я вижу его, вижу его лицо, мое сердце разбивается. По щекам текут слезы. Я отпускаю руку Джейбелл и иду в сторону Уильяма на дрожащих ногах. Когда дохожу до него, его палец скользит по моей щеке. Как будто он думает, что я не настоящая. Его глаза блестят, рука слегка дрожит. Приподнимаясь, кладу ладони на его щеки и издаю сдавленный, рыдающий звук.
— Вы вернулись? — говорит он скрипучим голосом.
— Как ты мог подумать, что мы не вернемся?
Он качает головой и притягивает мое лицо ближе к своему, прижав свои губы к моим. Целую его долго и жестко, чувствуя, как мой мир снова становится цельным. Последние четыре недели мы чувствовали себя опустошенными, словно за пределами дома ничего не существовало. Наш мир здесь. С ним. Он отстраняется и смотрит на меня, награждая невероятно впечатляющим выражением.
— Однажды ты сказала, что любишь меня, Эмелин, — начинает он своим мягким голосом. — Я ничего не сказал тебе в ответ. Я тратил свое время, отталкивая тебя, говоря тебе, что любовница — это все, что мне нужно. Думал, что это действительно так до того момента, пока тебя не вырвали из моей жизни, и я понял, что потратил так много времени, обучая тебя быть доброй и верной, и забыл, что учусь сам. Ты научила меня. Несмотря на всю свою боль, ты научила меня снова жить. Ты сделала из меня того, кто я есть, Эмелин, и ты показала мне, что на самом деле я хороший человек.
