За последние несколько дней он решил, что даже если этого не было сказано, у них с Рони были отношения. Независимо от того, что она говорила или как сильно откладывала это официально, то, что происходило между ними сейчас, было очень реальным. Ной чувствовал это каждый вечер, когда они прощались, и знал, что Рони тоже. Этого нельзя было отрицать, и, как он уже говорил ей раньше, если она видела фотографию Риты, обернутой вокруг него, она заслуживала объяснений.
– В чем дело? – Теперь она смотрела на него немного растерянно с нервной улыбкой.
– Ты случайно не видела фотографию, которую Рита прислала мне на этой неделе? – Улыбка мгновенно исчезла, и тогда Ной понял, что она видела. Ной поспешил к ней. – Почему ты мне ничего не сказал? Я бы объяснил.
Рони покачала головой, избегая его взгляда, но он увидел страдальческое выражение ее лица и взял ее за руку.
– Послушай, она запрыгнула на мой мотоцикл, как раз, когда я уезжал из дома дяди Джио. Девчонка велела Гектору сделать снимок, но на этом все закончилось. Потом она слезла, и я уехал.
Ной притянул ее ближе, и Рони, наконец, посмотрела на него.
– Ты сказал, что у вас нет никаких отношений, кроме встреч по праздникам.
– Так и есть, – твердо ответил Ной. – И мы больше не будем пересекаться во время праздников.
– Ты пригласил ее посмотреть на твой бой? – Рони была сердита, он слышал это в ее вопросах, видел это в ее взгляде, но был рад этому.
Это означало, что она чувствовала, что имеет право спрашивать.
– Нет. Так вот почему ты была такой странной всю неделю? – Ной погладил ее по лицу, и она закрыла глаза от его прикосновения, но не ответила. – Ты должна была сказать, Рони. Когда ты ее увидела?
– В воскресенье, – прошептала девушка. – В тот вечер, когда мы смотрели телевизор. Я не хотела, оно просто выскочило и...
– Поэтому ты так рано легла спать? И сказала, что внезапно почувствовала себя плохо?
Рони кивнула, и Ной обнял ее, чувствуя себя подонком.
– Мне очень жаль. Но клянусь, ничего не случилось, – он отстранился, чтобы посмотреть на нее с внезапным беспокойством. – Ты ведь веришь мне, правда?
Мысли о том, что он видел фотографию в ее темной комнате, вернулись к нему. От одного упоминания ее имени с другим парнем у него сводило живот, а в тот момент между ним и Рони ничего не было. Мало того, что эта фотография его и Риты была намного хуже, так теперь и обстоятельства были совершенно другими.
Ной затаил дыхание, ожидая ее ответа.
– Я знаю, что Рита кузина Джио и твоя подруга, но она мне не нравится. – Не совсем тот ответ, которого он ожидал, но Ной все понял. Он вспомнил комментарий Риты о том, что у нее нет проблем с тем, чтобы поделиться им, но он знал, что именно об этом думает Рони. – Я знаю, что мы не...
– Мы вместе, – поправил ее Ной. – Может быть, и не официально, пока ты не будешь готова, но это прямо здесь, – он постучал себя по сердцу. – Я уже здесь.
Рони улыбнулась, но потом ее лицо снова стало серьезным.
– И девушка считает, что мы вместе? Так почему же она все еще делает такие вещи?
– Не знаю, но я позабочусь об этом. – У него в руке зазвонил телефон, и он взглянул на него. Это был Эйбел. – Это больше не повторится. Не только с ней. Ни с кем другим. Я обещаю, – прежде чем он проверил сообщение Эйбела, где тот скорее всего интересовался, как у него дела, Ной знал, что ему сначала нужно было все прояснить с Рони. – Ты ведь веришь мне, правда?
Наверное, это было самое большое препятствие, которое он должен был преодолеть с ней. Кроме всего прочего, Ной знал, что это был ее самый большой пунктик. Что он не готов быть серьезным. Что он не был готов отказаться от всего женского внимания из-за своего возраста, но Ной никогда не чувствовал себя настолько готовым к чему-либо в своей жизни. Единственное внимание, единственная компания, которую он хотел сейчас, была ее. И ему нужно, чтобы Рони поверила в это.
Вероника пристально посмотрела на него, а затем кивнула, и легкая улыбка тронула уголки ее губ. Облегчение было настолько ошеломляющим, что Рони не успела ничего сказать, как его губы оказались на ее губах. Ной целовал ее долго и глубоко, как всю неделю. Он чувствовал это всю неделю и чувствовал сейчас. Парень не протянет долго только на одних поцелуях на ночь. И хотел целовать ее в любое время. Теперь каждый раз, когда он целовал ее, Ной чувствовал, что Рони все больше и больше разделяет эту идею.
Как бы это ни взволновало его, он, наконец, перестал целовать ее, когда телефон снова зажужжал в его руке.
– Мне пора, – прошептал Ной ей в губы.
Рони облизнула губы и сморщила нос.
– Можно ли признать, что на этот раз я нервничаю еще больше, чем в прошлый?
Ной улыбнулся, надеясь, что это потому, что теперь она заботилась о нем больше, чем раньше. С тех пор многое определенно изменилось.
– Да, все в порядке. Но не волнуйся, со мной все будет хорошо.
Он поцеловал ее в последний раз, прежде чем неохотно отпустил и забрал свои вещи в машину.
«Куинтанилла против Мачадо!»
Одного только знамени было достаточно, чтобы она разнервничалась, когда они достигли «Пятой улицы». Рони почувствовала это, как только вошла в спортзал вместе с Ноем. Он взял ее за руку, когда они шли через уже собравшуюся толпу. Стадо потенциальных фанаток глазело на нее, когда они проходили мимо них, и все они радостно желали Ною удачи. Рони посмотрела прямо на них и мило улыбнулась. Ной сделал заявление, и она тоже. Решение о том, чтобы двигаться вперед и дать отношениям с Ноем честную попытку, становилось все яснее.
Ничто не делало ее счастливее, чем быть с ним, и кого волновало, что у нее не было миллиона друзей или других дел. Кто сказал, что она должна была все это подготовить, прежде чем переезжать вместе с Ноем? Она могла делать и то, и другое одновременно. Было всего несколько вещей, которые Рони хотела бы прояснить с ним.
Вероника весь день испытывала искушение ответить на сообщения Дерека, но он снова извинился за то, что взвалил на нее рассказ о Ное. Поскольку Рони не ответила ни на одно из его сообщений, он, казалось, был убежден, что она расстроена, и даже позвонил и оставил длинное голосовое сообщение о том, что он заботится о ней, и он только присматривает за ней.
Его искренняя забота заставляла ее нервничать. Как бы много она ни знала о Ное, Рони еще многого не знала, например, что он бросил школу. Вернулся ли он за дипломом? Но самое главное, действительно ли у него есть ребенок, и почему он не хочет быть частью его или ее жизни? А как насчет торговли наркотиками? Это было так не похоже на него, но и на Дерека было не похоже выдумывать что-то подобное. Чего еще она о нем не знала?
Эйбел, Джио и Джек готовили Ноя в раздевалке. Было странно находиться в мужской раздевалке, но поскольку это был бойцовский вечер, она была закрыта для всех, кроме двух бойцов. Там было два отдельных участка для бойцов, так что никто, кроме группы Ноя, не был в его части раздевалки.
Вероника старалась держаться в стороне. У нее возникло отчетливое ощущение, что никто, кроме Ноя, не был рад ее видеть здесь. Но он ясно дал понять, что хочет, чтобы она была рядом. Рони села на табурет возле стола, за которым сидел Ной, а Эйбел обхватил его руками. В тот момент, когда Гектор вошел, комнату наполнило неопровержимое напряжение. Напряжение, на которое не обращали внимания только Ной и, возможно, Джек.
Гектор кивнул Веронике, но это было так не похоже на его обычное игривое приветствие. Предостерегающий взгляд, который бросил на него Эйбел, тоже не остался незамеченным. И тут она поняла. Они все знали, что Гектор видел ее с Дереком в парке. Так же, как и Рони, они, скорее всего, ждали до конца боя, чтобы рассказать Ною, потому что он, очевидно, еще не знал.
Рони собиралась рассказать об этом, но вечером, когда вернулась домой из парка. Ей ужасно хотелось расспросить его о том, что рассказал ей Дерек, но рассказать ему о парке означало бы признаться и в том, что Рони виделась с ним еще два раза на этой неделе. Теперь она знала Ноя достаточно хорошо, чтобы понять, что ничего хорошего из этого не выйдет, и она действительно надеялась, что сможет подождать до окончания боя, чтобы рассказать ему. Сейчас Рони была благодарна ребятам за то, что они подумали о том же самом, но после их разговора о Рите она волновалась еще больше.
