— Ну, мне доводилось слышать похвалы и похлеще. — Бо налил всем по второму кругу. — Поверь мне, сейчас будет лучше.
— Будем здоровы! — провозгласил Ной, который будто снова перенесся во времена студенческих пирушек в Корнелле и залпом выпил содержимое стакана.
— Будем здоровы, — эхом отозвалась София и повторила: — Salut, proost, amandla.
— Вау, ты слышал это? — произнес Бо, с почтением глядя на Софию. — Она знает французский.
— А я распознал голландский и…
— Язык умойя, — подсказала женщина. — Один из африканских диалектов.
Рисуясь, София выпила свой напиток, затем наигранно рыгнула.
Бо прижал руку к груди:
— Спокойно, сердце мое.
Осторожно, чтобы не пролить ни капли, Ной снова наполнил стаканы:
— Давай еще по одной, приятель.
София захихикала:
— Парни, а вы гораздо лучше моего психиатра!
— У тебя есть психиатр? — отбросив условности, поинтересовался Бо.
Она снова засмеялась:
— А у тебя разве нет?
— Нет. — Ной поднял бутылку. — Не считая, конечно, вот этого.
— Ни разу не встречала человека, у которого нет личного психиатра.
— Даже у меня есть, — похвалился Бо. — Мой агент заставил меня ходить к нему на сеансы терапии, чтобы быть уверенным, что я совсем не слечу с катушек перед новым спортивным сезоном.
— А я никогда прежде не встречала звезду бейсбола, — призналась София.
— О, я просто великолепен, — провозгласил Кратчер, в очередной раз наливая всем спиртного. Он уже порядком захмелел, и речь его стала нечеткой. — Д-даже н-не сомне-сомневайся. Н-ну, как угод-угодно.
— А я вот не заливаю проблемы выпивкой, — задумчиво произнесла София. — Такие дела. Глядите-ка, она заснула! — добавила женщина, указывая на щенка у себя на коленях. — Это так приятно.
— Ты что же, хочешь сказать, что никогда прежде не пыталась утопить горе в вине? — спросил Ной.
— Ты что же, хочешь сказать, что у тебя есть проблемы? — в унисон произнес Бо. — Что-то очень не похоже.
София икнула и улыбнулась, будто извиняясь:
— Даже не представляете какие.
Несмотря на свои слова, говорила она спокойно и, с улыбкой повернувшись к Ною, отсалютовала ему бутылкой.
— За твои скрытые таланты, — провозгласила она. — К этому списку следует добавить еще и тренерство по фигурному катанию, и пластическую хирургию. Мое колено в полном порядке.
— Пластическая хирургия, — эхом отозвался Бо. — Вот где деньги текут рекой.
— Это точно.
— Огромное число женщин прибегают к процедуре подтяжки лица, — заметила София.
— Твое лицо совершенно, — заверил ее Ной. — Даже не думай что-то в нем корректировать.
— Это очень мило с твоей стороны, — ответила она, — но рано или поздно всем нам начинает требоваться помощь.
Эта женщина удивительным образом сочетала в себе живой ум, уверенность в себе и хрупкость. Ной находил ее необычайно привлекательной. И вызывающей.
— И племенной жеребец, — вдруг заявил Бо, — не забудьте об этом. Доктор Ной Шепард — ветеринар, пластический хирург, специалист по оказанию экстренной помощи и племенной жеребец.
— Заткнись, — прорычал Ной и тут же пожалел о своих словах. Это лишь раззадорит Бо.
— Что-то я не понимаю, — произнесла София. — Что еще за племенной жеребец? Ты разводишь лошадей, да?
Бо хлопнул себя по бедру и громко рассмеялся:
— Он разве ничего тебе не рассказал?
— Прекрати, — грозно сказал Ной. — Ты самое настоящее дерьмо! Обещал ведь, что будешь держать рот на замке!
Кратчер не обратил на его слова ни малейшего внимания.
— Обещал, пока пива не выпил. — Он повернулся к Софии: — Дочка Соки Кэлловея хочет от него ребенка.
Брови Софии поползли вверх.
— Великий боже!
— Клянусь, я ничего не выдумываю, — продолжал Бо. — Тина и ее партнерша Полетт — они пара, в общем. — Он пожал плечами. — И не спрашивай меня почему. Просто такова жизнь.
— Понимаю. — София сделала еще один глоток пива.
— Да, это чудовищный позор, если хочешь знать мое мнение. — Бо театрально затряс головой, и его густые, похожие на львиную гриву волосы разметались во все стороны.
— Никто тебя не спрашивает, — произнес Ной, понимая, что уже слишком поздно. Кот был выпущен из мешка, и никакая сила не смогла бы засадить его обратно. «Какой же я идиот», — подумал Ной. Будучи трезвым, Бо мог унести секрет в могилу. Но выпивка всегда развязывала ему язык.
— Хочешь сказать, что эти женщины хотят родить себе ребенка? — уточнила София.
— Именно.
— А Ной им нужен для того, чтобы…
— Точно.
София воззрилась на Ноя изумленным взглядом.
— Этого не будет, — поспешил заметить он. — Я ничего не имею против Тины и Полетт, просто… когда у меня будут дети, я… хочу быть им настоящим отцом.
— Забавно, но некоторым женщинам приходится проделать очень долгий путь, чтобы это понять, — ответила София, поворачиваясь к Бо. — У меня двое детей и внук.
— Подожди-ка минутку. — Бо уставился на нее глупым взглядом. — Двое детей и кто?
— Внук.
Кратчер присвистнул.
Ной послал приятелю убийственный взгляд, точно желая четвертовать его одними глазами. Если Бо заикнется о разнице в возрасте между ним и Софией, он покойник. К счастью для Бо, он лишь отсалютовал своей бутылкой.
В действительности осознание того, что София является бабушкой, несколько выбивало из колеи. В какой-то степени эта ситуация Ною даже нравилась. София занимала такое место в жизни, которое для самого Ноя прежде казалось далеким и маловероятным будущим. Теперь же, глядя на нее, он уже не считал это будущее невозможным. Будучи разведенной и одинокой, София тем не менее являлась связующим звеном своей семьи, осознавала она это или нет.
Она взяла очередную бутылку пива.
— Мои дети и внук — единственная причина моего приезда сюда. Впервые в жизни я собираюсь стать полноценной неработающей матерью. Мне был дарован второй шанс, и я намерена не упустить его. Хочу стать такой мамой, чей портрет мог бы висеть в галерее матерей. Самой страшно, честное слово.
— Супермама. — Ной чокнулся с ней бутылкой.
— Клянусь, я стану лучшей мамой и бабушкой.
Бо задумчиво отхлебнул пива:
— Ну да. Желаю удачи в этом непростом деле.
В первый день занятий Дэзи чувствовала себя так, будто ей недостает чего-то очень важного. Так оно в действительности и было. Ей не хватало Чарли и всего, что с ним было связано. С тех пор как он родился, он олицетворял для нее весь мир. Каждый ее вдох был наполнен мыслями о сыне. Где его пеленальная сумка? Погремушка? Его любимый плюшевый мишка? Где гелевое кольцо для десен, крем под подгузник, влажные салфетки, смена одежды? Малыш голоден? Или всем доволен? Плачет? Или делает что-то, что нужно немедленно сфотографировать? Например, изучает свои ручки с таким удивлением, будто перед ним ковчег Завета?
